Страница 55 из 127
Летом моя команда решила принять ЛСД и отправиться на еще одну вечеринку в честь окончания школы. Брэд, Дон и я приняли дозу. Кто-то сказал Дону и Баннеру, что, приняв наркотик, можно пить столько, сколько хочешь, и не пьянеть. Они играли в очень опасную игру Anchorman (Ведущий), в которой вы наливаете пиво в стаканы игроков, ведущий бросает в стаканы квотер (монета в 50 центов), и тот, в чей стакан попала монета, должен выпить содержимое. “Ведущий” проигравшей команды выпивает все, что остается от полного кувшина пива, который не допила его команда.[54]
Играя в эту игру, Баннер и Дон почти смертельно пострадали от алкогольного отравления. Дон отправился в очень плохое “путешествие”, пугая всех присутствующих на вечеринке вопросом, не хотят ли они увидеть огромный исламский нож убийц под названием гукари. Кончилось тем, что его выгнали из дома. Потом его вырвало, он выпачкал свою любимую одежду из варенки красной, ужасно пахнувшей рвотой из пива и пиццы. В начале вечеринки, когда Дон проходил через самую худшую часть своего “путешествия”, он вел себя угрожающе по отношению ко мне, и я не хотел его видеть.
Баннер наклонил голову над туалетом, и три красивые девушки ухаживали за ним. К тому моменту количество женщин, с которыми он переспал, достигло 80-ти. Он узнал приблизительное количество только после опроса Брэда, во время которого пытался вспомнить каждую женщину, одну за одной. Когда я проходил мимо, он пьяно махнул пальцем в мою сторону, улыбнулся, но ничего не сказал. Он с трудом удерживал глаза открытыми. Девушки начали говорить, что Дон находится снаружи и умоляет меня о помощи. Мне не хотелось выходить и его видеть, но, в конце концов, я так и поступил. Я и понятия не имел, насколько все плохо. Дон оказался настолько пьян, что с трудом мог передвигаться. Он растянулся на пандусе для инвалидных колясок, одна нога свисала в сторону. Гукари потерялся, и мы никогда его больше не видели. Сняв с него испорченную куртку и футболку с длинными рукавами, оставив его в майке с короткими рукавами и штанах, я бросил все в ванну и поволок его в дом.
Потом случилось самое худшее. Он настолько отравился алкоголем, что ослеп. Поле зрения стало полностью черным. Он не мог видеть мое лицо и вообще что-то перед собой, даже в очках, хотя слышал мой голос. Пульс был неровным, и Дон испугался, что умрет. Поскольку я тоже пребывал в очень плохом “путешествии”, мне показалось, что все растянулось на 30 часов психологического времени.
Дон плакал и умолял меня позвонить его девушке, хотя часы показывали 1:45 утра. Я сказал, что если он это сделает, нас обоих отправят в тюрьму или в Кони. Я знал, что рвота уже очистила его желудок от алкоголя, и пытался напоить его водой. Самым шокирующим аспектом происходящего оказалось то, что все остальные проходили мимо нас, как будто нас здесь не было. Никто не спросил, не нуждаюсь ли я в чем-либо, или в порядке ли Дон. Я проводил многие часы в размышлениях, насколько мы оторвались друг от друга. На рассвете я привел Дона домой, слава Богу, что по дороге нам никто не встретился, только птицы и белки. На то, чтобы втащить его в дом, ушел целый час, так как он с трудом мог ходить, а я тоже был не совсем трезв. Мне так и не удалось поспать до того, как я провел целый день с отцом на концерте на открытом воздухе. Я чувствовал, что моя жизнь ускользает от меня. И это лишь дело времени, прежде чем я умру или меня арестуют.
Чтобы осчастливить родителей, я устроился на депрессивную работу в Eat at Joe's, продавцом хот догов и мороженого на Rotterdam Square Mall. Как-то раз, вечером я решил выпить подряд 17 чашек маслянистого черного кофе, чтобы посмотреть, смогу ли от этого “улететь”. Я пришел в крайнее возбуждение и нервозность, начал ускоренно дышать, и через полтора часа просто валился с ног. Я так устал, что с трудом мог двигать руками. Ведро с шоколадным соусом свалилось на пол, так как у меня не было сил его нести.
Затем в закусочную ввалился дюжий парень в бейсболке в окружении целой армии друзей и заказал девять разных вафельных рожков с мороженым. Он перечислял заказ с огромной скоростью, как будто я обладал фотографической памятью на разновидности мороженого, карамельные крошки и подливки. Я был настолько изможден, что сердито попросил говорить медленнее. В тот вечер я принял дозу ЛСД в 23 часа 30 минут и имел ужасный опыт. От сильного сердцебиения я не мог уснуть, а потолок все извивался и извивался. На следующий день, днем, мне нужно было вернуться на работу, а я так и не заснул и все еще пребывал под действием наркотика. Мой бригадир выглядел как наркоман-героинщик, с бледной кожей, очень темными кругами под глазами и несколькими отсутствующими зубами. Он вошел в психопатическую ярость и орал на меня с демоническим лицом, так как парень, заказывающий мороженое, вернулся и пожаловался на мое отношение. В полном ужасе, что меня уволят, я извинился и продолжал работать, как будто ничего не произошло.
Тем же летом канал MTV выпустил в эфир очень саркастическую неприятную коммерческую рекламу, и для меня это стало последней каплей. Там был черный экран с драматической музыкой и рядом слов. Каждый набор слов держался достаточно долго для того, чтобы его можно было прочесть, затем тускнел, и на его месте появлялся следующий набор. Общий смысл был таков: “Это слова. Они могут означать что-то забавное, приятное или интересное. Но все не так. Они просто здесь. КАК И ВЫ”. Я очень рассердился. Я тяжко трудился и смотрел MTV только тогда, когда у меня было ценное время для расслабления. Телевидению было нечего мне предложить, и я его выключал. Когда я пошел в колледж, у меня не было телевизора, и меня это не волновало.
Сейчас я рад выступать в роли силы добра, принимая участие в шоу Древние пришельцы на Историческом Канале, и делиться информацией, которая помогает пробуждать людей от лжи и мифов традиционной реальности. Телевидение – инструмент общения, и нам нужно еще больше шоу для подъема коллективного сознания. Один из самых великих секретов, которым делились со мной инсайдеры, состоит в следующем: законы физики реагируют на наши мысли и верования. Если достаточное количество людей поверят в то, что мы можем летать, мы можем уполномочить законы физики позволить полеты на крупномасштабном уровне.
Мы продолжали заниматься боевыми искусствами до тех пор, пока я не начал обучение в колледже. Отец решил, что он и Майкл тоже перестанут этим заниматься после моего ухода. Последним экзаменом было получение трех совершенных ударов кулаком прямо в солнечное сплетение, пока мы пребывали в Духе, удерживая основную стойку. Совершенный удар в солнечное сплетение достаточно плох, но если вы продолжаете фокусироваться, он будет опасно выбивать воздух из легких, если вы не тренированы. Когда пришло время экзамена, я сделал огромный резкий вдох через нос, превратил мышцы живота в стену, встал в стойку и вошел в Дух так сильно, как никогда. Сознание резко изменилось, время замедлилось. Я обрел “туннельное зрение” и ощущение того, как по телу пробегают электрические покалывания. После каждого удара по телу проходили мощные импульсы движения, но я не чувствовал боли и не выходил из стойки. Я сдал последний экзамен. Я был готов.
Никто не заметил, что война закончилась
В 1991 году, когда распался Советский Союз, я проходил через короткую летнюю ориентацию в New Paltz. Когда танки приближались к зданию Совета Министров на Кутузовском проспекте, я завтракал в кафетерии. Это был конец угрозы ядерной войны, какой мы ее знали, или, по крайней мере, риск значительно уменьшился. СМИ изображали СССР как величайшего суперпротивника всех времен, равного США, и сейчас он распался. Большинство входивших новичков выпивали и курили травку, никого и ничего не волновало. Я был единственным человеком, наблюдавшим за тем, что происходит. Все остальные казались скучающими, депрессивными и безразличными. Мне хотелось влезть на стол и закричать: “Разве вы не видите, что происходит? Разве вы не понимаете, что это? Величайший суперпротивник двадцатого века, наш ядерный соперник, распадается прямо у вас на глазах! Могу я кричать: Гип-гип-ура?”