Страница 10 из 16
– Да, детка, вот такая суровая правда жизни. Трахаться на рабочем столе, не снимая брюк.
Он и сам взорвался от своих слов, нахмурился, губы растянулись в сплошную твёрдую линию. Бурно дышал, навис надо мной так, что между телами оставалось не более сантиметра, руки сжались в кулаки.
– И пока я большего тебе не смогу.
А потом так же резко разогнулся и посмотрел с некоторой долей презрения. Кого презирал, сказать сложно, да и всё равно. Между нами стена. И Данила не собирается разбивать её, предлагая действовать мне.
Он вернулся к рабочему месту, нажал на телефоне незамысловатую комбинацию цифр.
– Нужно прибрать в кабинете. – Приказным тоном отдал распоряжение кому-то из охраны.
К тому моменту я поднялась и нетвёрдо стояла на ногах, пытаясь определить, что чувствую. Данила перевёл на меня потемневший взгляд.
– Приведи себя в порядок. – Бросил небрежно. – Прислуга в этом доме не для того, чтобы заглядывать в нашу постель. И… иди к себе.
И тут же занялся своими делами.
– А мне кажется, ты значительно переоцениваешь возможности этого стола. – Гневно проговорила я в его широкую спину и, так и не дождавшись ответа, из кабинета вылетела, не желая задерживаться и на секунду.
Прямо перед дверью столкнулась с мужчиной, которого и вызывал Данила, тот словно ждал, пока я выйду. Мерзко было от понимания того, что все они знают, что моги бы там увидеть, потому и топтались у входа. Внутри у меня клокотала обида, а внешне я даже не пыталась скрыть эти же чувства. И в спальне показательно громко хлопнула дверью, хотя это едва ли кого-то впечатлило. Но плакать не хотелось, уж не знаю почему. Да и злость на Дементьева быстро переросла в понимание его сущности, его ко мне претензий и я готова была полностью оправдать его поведение. Только вот мириться не хотела. Приняв душ, вернулась к своему обычному времяпрепровождению в последние несколько дней – лежанию на кровати. И с мыслями о вариантах перемен в отношениях, уснула, не смотря на дневной час. А проснулась от ощущения присутствия, отчего сразу же поёжилась и подобрала ноги. Глаза открыла и наткнулась на внимательный изучающий взгляд. Данила с лёгкой улыбкой вздохнул и провёл по моей ноге, поверх пледа.
– А я уж думал, ты тут рыдаешь. Волнуюсь… – Я показательно хмыкнула, услышав это его «волнуюсь», а Данила ничуть не обиделся, попытался улыбнуться и в этот раз весьма удачно.
– С чего бы? – Ответила дерзко и на кровати присела, прижимаясь спиной к адаптированному мягкому изголовью.
– Может, обиделась?.. – Проговорил вкрадчиво, не переставая поглаживать ногу, был показательно ласков и податлив.
– Обиделась. И что?
– Не знаю. Я не хотел бы, чтобы ты так реагировала.
– Дай, угадаю: ты такой, какой есть и меняться не сбираешься.
– Глупости. Я всегда согласен на перемены к лучшему.
– Что тогда? Сбросил напряжение и решил продолжить подкоп?
– Ты смешная. – В подтверждении своих слов он мягко улыбнулся. Когда поймал мой недовольный взгляд, направленный на его поглаживающие движения, нажим усилил. Намерено. Словно я могла противостоять и он вовлекал меня в это. – Только обижаться действительно не нужно. Это мои правила. Я так живу.
– Я поняла. Только жить сама по ним не собираюсь.
Данила хищно улыбнулся, медленно, позволяя мне идти на попятную, приблизился, кончики наших носов практически соприкасались, когда он довольно облизнулся и прошептал:
– Тогда диктуй свои… И заставь меня их исполнять.
С того знаменательного вечера наши отношения изменились. От меня требовалось только лишь быть собой, оказывается, искренность в чувствах действовала на Данилу безотказно. Вскоре я отвоевала место на кухне и полностью готова была посвятить свободное время будущему мужу и его удовольствию. Чего бы это не касалось. Как то сексуальные развлечения, либо плотское удовлетворение в процессе приёма пищи. И каждый новый день становился моей маленькой победой. Маленьким шагом на пути к идеалу. И Дементьев не мог отрицать, что я подкупала его своим отношением.
Нам было сложно. Обоим. И притирались мы жёстко, иногда вплоть до военных действий, но окончательно я поняла, что завоевала доверие, путь хрупкое, пусть практически прозрачное и такое незначительное, в тот раз, когда при очередных проблемах, Данила не заперся в своём кабинете с напитком покрепче, а пришёл ко мне. Просто, чтобы я была рядом, чтобы поддержала, чтобы была в этом вместе с ним. И вот тогда началась наша семья.
Данила открылся для меня с другой стороны, больше не был чем-то мифическим, недосягаемым. Я узнала, что такое положение – это только его заслуга, и не буду углубляться, рассказывая, как мальчик-сирота из детского дома добился успеха в большом городе. Не буду рассказывать, что всё это он получил благодаря своему уму и трудолюбию, он не ангел, он человек. И на пути к успеху совершил много поступков, и хороших, и плохих. Для всех вокруг был чёрствым снобом, не имеющим возможности чувствовать и любить, многие женщины, в том числе и его бывшие любовницы, мне искренне сочувствовали, не подозревая, что я самая счастливая на свете. Что он делает меня такой. Даня рано повзрослел, обстоятельства не позволяли ему расслабляться, мечтать. Его жизнь – это действие. Работа днём и ночью, и он не прекращал движение вперёд ни на секунду. Утром я его встречала за работой, спать Данила ложился далеко за полночь, и эта была его жизнь, и я для него не стала обузой и не мозолила глаза, я для него была живым воплощением того, для кого он всё это делал, и будет делать в будущем. Семья была его единственной целью, смыслом его жизни. Жена, дети – вот о чём он мечтал, когда работал, когда засыпал в обнимку с компьютером, а не деньги и дорогие машины. И за это я его уважала, как своего мужчину, а через год смогла назвать своим мужем.
Три года счастья, сказки, беззаботной жизни, жизни со смыслом. Он для меня, а я для него. Было всё: и ссоры, и непонимания, и обиды, и переживания, но мы были вместе и ни разу не усомнились в правильности поступка. Я была примерной женой и лучшей хозяйкой, готовила, убирала, заботилась об уюте. Помнила слова матери, когда та учила меня кулинарному мастерству, приговаривая, что готовить поистине вкусно, можно только с любовью. И да, она права, только рядом с Данилой моя еда приобретала незабываемый вкус, муж даже обедать приезжал домой. Мы были счастливы вместе, а однажды, когда я вернулась домой с радостной вестью о ребёнке в скором будущем, жизнь приняла новый, головокружительный виток. И я узнала своего мужа с новой стороны. Теперь он был не просто хорошим, он стал лучшим. Вы когда-нибудь задумывались, что чувствует мужчина, который готовиться стать отцом? Нет? Мой мужчина летал, и я парила вместе с ним, взмывая к облакам. Мы вместе ходили на каждую консультацию к врачу (помню даже его возмущение по поводу того, что меня однажды забыли взвесить, бубнил на всю клинику), сердцебиение малыша мы слушали минут двадцать, пока доктор не посмотрел на меня умоляюще, снимок с каждого УЗИ. Нет, Данила не стал фанатиком, просто каждый новый день был для него счастьем, которым он делился со мной, с нашим малышом. Даже от половины дел отказался, доверив всё управляющим. И я была спокойна только когда муж рядом, всё остальное время, не могла усидеть на месте.
– Ксанка, ты где, давай, лети скорее. – Вопила в трубку Алла, – единственная, кто за меня порадовался после замужества.
– А что такое, я как-то ничего сегодня не планировала…
– Что значит, не планировала? А кто обещал меня поддержать? Я, может, тоже хочу замуж за олигарха, давай, несись в наш салон, я тут образ менять буду, вот, без твоего совета никак.
– Я вообще-то за городом, так что час, полтора – минимум.
– Как раз успеешь, жду.
Куда успею, и чего она ждёт, думать было лень, о её смене образа я помнила смутно, скорее всего, подруге это только что взбрело в голову. Да и про Даню она зря так сказала, тот потребовал от меня клятвенного обещания, что я после свадьбы вернусь к родному чёрному цвет волос, на что я смогла только крепко зажмуриться и обнять его, знал бы, как ненавистен мне образ этакой куколки с блондинистыми мозгами. Против блондинок я ничего не имею, но это не моё, вот и всё.