Заложница

   Яр опустил голову, тяжело вздыхая. Да уж, он надеялся, что все будет легче, легче уговорить, легче посвятить в условия доступа к девушке.

   - И даже не интересно спросить, чем ей не угодила твоя стряпня?

   Из-под толстых стекол очков сверкнул гневный взгляд.

   - Не угодила моя стряпня?

   - Да. Ты разве не обращала внимания, что Артем приносит полные подносы?

   Видела, но на вопросы Артем не отвечал, просто отмахиваясь, и так же задумчиво, как приходил, вновь удалялся на свое вечное рабочее место.

   - Значит, не нравится? - Ярослав знал, чем няню можно задеть, ее гордость - это кулинарный талант, лучшее времяпрепровождение и отдушина, и стоит только сделать ей замечание в этой отрасли... Этому человеку Яр не завидовал.

   - Нет, не то, чтоб не понравилось, просто нежный вкус барышни привык к другой еде, более изысканной что ли. А мы... Мы-то едим по-простому.

   - Вот так? - Глаша захлопнула-таки книгу, потеряв к ней всякий интерес, зато гостья... Она заинтересовала женщину с новой силой.

   - Спроси у нее сама, я не против... - Самарский сдерживался из последних сил, чтобы не улыбнуться, он уже и забыл как легко умеет проводить свою любимую Глашу, будто в детство вернулся, снова шалость удалась.

   - Я спрошу, Слава, да. Вот прямо сейчас и спрошу, - взведенная, женщина встала с кресла, собираясь мчаться в загадочную комнату сию же минуту, а потом выяснить, чем же не угодила этой "изысканной барышне". Почему-то она представлялась ей напыщенной куклой, с розовыми надутыми губами, и не менее надутым бюстом, зато полным отсутствием мозгов. Все самое плохое, что есть в современной молодежи, вдруг стало перед глазами.

   - Подожди, Глашенька... - Яр поймал ее за руку, пока она и правда не помчалась выяснять отношения сию же минуту. - У меня будет несколько условий, это связанно с безопасностью, поклянись, что их исполнишь.

   Все еще прибывая во взволнованном состоянии, Графира кивнула, условий оказалось больше, чем она могла предположить: не обсуждать где они, не распространяться о нем, о ней самой, о доме, об охране, не давать телефон и не посвящать в то, что хоть чуть-чуть касается не бытовых вопросов, а вот обо всем, что станет известно ей - отчитываться. И в сотый раз Глаша поняла, что гостей так не держат, и в сотый раз собиралась возмутиться, но обида за оскорбление стряпни пересилила. Больше хотелось увидеться с таинственной критиканкой, чем противиться глупым условиям.

*****

   Саша в десятый, а может двадцатый раз пыталась заставить себя встать. Нужно пойти в ванную, умыться, попытаться хоть как-то взбодриться, вернуть ясность мыслям, или на худой конец заснуть. Почему-то, не получалось сделать и это, ей постоянно чудилось, что сейчас снова вернется Самарский, снова заставит себя бояться, чувствовать отвращение и к нему, и к себе. Даже повернуться на бок было несказанно сложно. Наверное, так чувствуют себя работники шахты после двенадцатичасовой смены, или бегуны-марафонцы после эпохального забега, когда сложно пошевелить пальцем, не то, что сделать какое-то более глобальное движение. Вся разница в том, что Саша-то марафон не бежала, и на шахте уголь не колола. И от этого было еще обидней, она оказалась слабой настолько, что ее сломали одной единственной угрозой, тошно.

   Парадокс, Саше казалось, что найти в себе сил, чтобы встать, она уже не сможет, что так и заснет, даже не укрывшись, забив на все и всех, но стоило адреналину ударить в кровь, все подобные планы рухнули. Снова три щелчка, открывается дверь, но на пороге не Артем, с подносом, которому суждено так и остаться нетронутым, а неизвестная женщина. Ойкнув, девушка подскочила.

   - Александра, здравствуйте, меня зовут Глафира. Можно без отчества, - женщина лет пятидесяти, с собранными в пучок седеющими волосами, морщинистым лицом и без тени улыбки. Лишь лед в глазах, чем-то напоминающий взгляд Самарского, потому-то Саша и испугалась.

   Да уж, Глаша представляла девочку не так. Не было выкрашенных пергидролем волос, стервозного, колкого взгляда, из-под нарощенных ресниц. На нее смотрела молоденькая девушка, напоминающая скорей напуганного зверька, чем типичную современную стерву. С темными кругами под глазами, вызванными то ли недосыпом, то ли недоеданием, сжатыми в кулаки ладошками, большими, ясными глазами. Яр лукавил или она восприняла все не так, но эта девушка не могла бы сказать то, что передал Слава.

   - Как и обещал... - вслед за незнакомкой, в комнате появился Артем, не сам, держа в руках чемодан. Мужчина посмотрела сначала на растерянную Сашу, потом на изучающую ее, Глашу, и понял, что, кажется, задумка удалась. - Хочу представить тебе ту, от чьей стряпни ты так усердно отказываешься, Глафира - наш шеф-повар и лучшая хозяйка в мире.

   Наверное, нужно было что-то ответить, но видеть незнакомого человека после многих дней заточения, это так... по-новому. Обычно ведь люди здороваются? И с похитителями тоже?

   - Посмотришь потом... - осознав, что пока слов из нее вытянуть не удастся, Артем подошел к кровати, поставил чемодан у тумбы. Конечно, все Саше отдать он не мог, слишком высока опасность того, что она или покалечится сама, или покалечит кого-то другого, но кое-какую одежду мужчина все же посчитал достаточно безопасной, чтобы хоть немного облегчить участь. - Я, пожалуй, пойду, - почему-то подмигнув оторопевшей Саше, Артем вышел из комнаты, прикрыл дверь, с замком не спешил.

   Глаша окинула комнату взглядом, давненько она тут не была, поставила поднос с едой на тумбу, и лишь потом заговорила:

   - Это одна из самых красивых комнат. Вам тут удобно?

   Саша кивнула. На большее смелости почему-то пока не хватило.

   - Это хорошо. Зимой тут бывает прохладно, но летом - в самый раз. Тем более в последние дни такое солнышко...

   - Да? - растерявшись, Саша даже не знала, что ответить.

   - Да, - Глафира непроизвольно улыбнулась, - и если открыть шторы, это даже можно увидеть.

   Она обошла девушку, приблизилась к не так давно вернувшемуся на место карнизу, дернула шторы, впуская в комнату свет.

   - Так лучше, как думаешь?

   Что ответить Саша снова не нашла. Женщина казалась такой нормальной, обычной, даже дружелюбной, от льдинок во взгляде не осталось и следа, теперь на нее смотрели чуть жалостливо, но по-доброму.

   - У тебя нет аллергии?

   Саша резко повернулась, разоблачений ей хотелось сейчас меньше всего, чтоб кто-то знал о ее слабости - нет, в этом доме все должно остаться тайной.

   - В смысле?

   - Ну, может быть, у тебя аллергия на какие-то продукты? Клубника, мясо, зелень? Нет? - Глафира заботливо расправляла гардины, не обращая внимания на то, что Саша, кажется, еще больше вытянулась по струнке, не до конца осознавая цель вопроса.

   - Нет. У меня нет аллергии.

   - Диета? Раздельное питание? Не восприятие продуктов определенного цвета?

   Запутавшись окончательно, Саша отрицательно помотала головой.

   - Тогда, отказов я не принимаю... - Глафира вернулась к ранее оставленному подносу, выдержав театральную паузу, открыла крышку, под которой скрывался ее фирменный пирог, от которого не отказывался никто и никогда. Она пришла сюда не ругаться с незнакомым человеком. Даже тогда, когда еще не видела вживую, ей хотелось доказать, что она действительно делает что-то отлично, разбить любой контраргумент своим главным оружием. - Артем который день возвращает всю принесенную еду нетронутой. Если причина тому не аллергия на ингредиенты и не мировоззренческие взгляды, сегодня тарелка должна быть пуста. А я прослежу.

   Саша долго стояла, переводя взгляд с довольной Глаши на стол и обратно, потом еще дольше пыталась противиться, не посвящая в причины отказа, ссылалась на усталость, на плохое самочувствие, на то, что у женщины наверняка и без этого куча дел, но не подействовало ничего. Через полчаса домоправительница вышла победителем, покинув комнату с пустым подносом.