Страница 33 из 70
Наконец вдали послышался гудок, запахло дымом и нагретым железом.
«Едут!» — закричал кто-то, размахивая газетой.
Поезд со свистом и скрежетом затормозил.
Я стояла на перроне, напряженно вглядываясь в выходящих из вагонов пассажиров.
Взгляд выхватил безупречно одетую молодую даму в модной шляпке-клош[14].
Мисс Брифли совсем не походила на своего брата: высокая, тонкая и смуглая, к тому же младше его на полтора или два десятка лет. Их роднила только бьющая через край энергия и какая-то особая ироничность.
Я помахала рукой и поспешила к ней. Пахло от мисс Брифли, как всегда, необычно и восхитительно — чем-то тонким, горьковато-пряным. Хотя странно было бы ожидать иного от известного парфюмера, составляющего духи половине знатных дам страны! Необыкновенно тонкий нюх в семействе Брифли передавался по наследству.
— О, Летти, здравствуй! — небрежно сказала она. — А где Эрнест?
— Здравствуйте. Мистер Брифли в гостинице, — пожала плечами я. — Отдыхает.
— Эрнест?! Отдыхает среди бела дня? Невероятно!
Я скромно промолчала, вспомнив, как шеф отсыпался после свиданий с миссис Сноу.
Во мне боролись лояльность и разум, требующий выложить все начистоту. Заботливая сестра мигом схватит брата за шкирку и, не слушая возражений, доставит к доктору.
Эрнестина не отрывала от меня внимательного взгляда красивых темных глаз.
— Мистер Брифли заболел, — призналась я, понизив голос. — Кажется, что-то с сердцем.
— Так, — она нахмурила темные брови, — и, конечно, к врачу идти не хочет?
— Не хочет, — сокрушенно подтвердила я.
— Дурак! — отрезала мисс Брифли. — Ну, я ему устрою! Поехали!
И махнула носильщику, который, обливаясь потом, волок ее большие чемоданы…
Из такси Эрнестина выбралась без посторонней помощи и с самым решительным видом направилась к гостинице.
Она взбежала по ступенькам с видом полководца, решившего лично возглавить атаку.
— Какой номер? — не оборачиваясь, осведомилась она в начале коридора.
— Двадцать первый! — чуточку запыхавшись, отрапортовала я.
Она кивнула и с целеустремленностью пули двинулась дальше.
За дверью мистера Брифли царила тишина, тотчас разбившаяся от громкого стука Эрнестины.
Что-то загремело, раздались приглушенные ругательства…
— Кто там, а? — недовольно поинтересовался обитатель номера.
Эрнестина сжала губы и решительно толкнула дверь.
— Здравствуй, Эрни! — произнесла она, остановившись на пороге. — Не ждал?
Прозвучало это… зловеще.
— Что ты, Тина! — запротестовал шеф, от шока выронив на постель тост, который как раз намазывал мармеладом. — Я очень, очень рад тебя видеть, милая!
— Оставь свои замашки для подружек! — отмахнулась любящая сестра, и я почувствовала, что краснею. — Эрни, что ты тут устроил?
Слишком личным был этот разговор. Зря я последовала за ней, надо было переждать бурю в собственной комнате.
Но нет ничего глупее запоздалых сожалений, поэтому я отступила в сторону и попыталась изобразить предмет интерьера.
Внимательный взгляд мистера Брифли на мгновение остановился на мне, и тут же вновь скользнул к мисс Брифли.
— Тина, — укоризненно проговорил шеф, поерзав на постели. — Ну что ты такое говоришь, а? Мне неудобно перед мисс Аддерли!
Все еще облаченный в черную пижаму, он восседал в окружении десятка разнокалиберных подушек, а на коленях у него примостился поднос с тостами, джемом, пирогом и прочими вкусностями.
— Неудобно? — Эрнестина стянула перчатки и раздраженно хлопнула ими по бедру. — Эрни, ты ведешь себя, как ребенок, и при этом стыдишь меня?!
Она повысила голос, и я попятилась к двери. Еще не хватало стать свидетельницей грандиозной домашней сцены! Никто не любит выглядеть дурно в чужих глазах.
Мистер Брифли, как обычно, обманул мои ожидания.
— И чего ты хочешь от меня, а, Тина? — со вздохом спросил он и даже отложил надкусанный тост.
— Чтобы ты показался врачу! — отрезала она.
— Ладно, — мрачно согласился мистер Брифли. — Потом, а?
— Завтра! Я тебя знаю, Эрни. Ты обожаешь оттягивать неприятное.
Шеф принял вид невинного агнца, что, впрочем, слабо сочеталось с его круглой хитрой физиономией.
— Хорошо, — вздохнул, поняв, что его ужимки на сестру не действуют. — Завтра так завтра. Летти, запишите меня, а?
— Летти? — переспросила Эрнестина и, знакомо подняв брови, оглядела меня с ног до головы. — Ну-ну.
Малодушное желание сбежать я подавила, ведь это было бы признанием вины.
— А что такого? — почти натурально удивился шеф. — Летти мой секретарь, а? Почти член семьи!
— Член семьи? — с непонятной интонацией повторила Эрнестина и, шагнув вперед, взяла меня под локоток. — Виолетта, нам надо поговорить.
— О чем? — пробормотала я, лихорадочно прикидывая пути отступления.
— О своем, о девичьем! — многозначительно сказала она, неумолимо увлекая меня к выходу.
На пороге я обернулась.
Шеф плутовски улыбнулся и подмигнул…
Лучшим местом для разговора по душам мисс Брифли сочла открытую веранду, в этот час почти пустую.
— Тут не подслушают, — объяснила она свой странный выбор и, держа в руках так и не открытое меню, сходу ошарашила меня вопросом: — Так что у тебя с Эрнестом?
Мне не понравились инквизиторский тон и взгляд с недобрым прищуром.
— Ничего! — отрезала я, глядя ей в глаза. — Мисс Брифли, как вы могли подумать…
— Оставь! — отмахнулась она и скомандовала незаметно возникшему у столика официанту: — Два кофе и пирожные.
— Какие изволите? — почтительно осведомился он.
Она на мгновение задумалась.
— Разные. Что-нибудь ореховое, думаю, найдется? И еще лимонные. И меренги. Хватит, пожалуй.
— А как же талия? — чуточку насмешливо поинтересовалась я, когда официант удалился.
— Ничего, иногда можно, — Эрнестина потерла переносицу и, вздохнув, спросила напрямик: — Скажи, Эрнест к тебе… пристает?
— Немного, — призналась я. — Но это не всерьез. Наверное, по привычке.
Эрнестина отвернулась.
— Честно говоря, — вдруг призналась она, глядя на неспокойное море, — я не думала, что ты согласишься у него работать.
— Зачем тогда вы дали мне рекомендации?
— Ты очень просила, — вздохнула Эрнестина и обернулась. — И брось это «вы»! Я слишком устала для такой чуши.
Я лишь теперь заметила синяки под прекрасными темными глазами, покрасневшие белки, чуть опущенные уголки губ.
— Как скажешь.
— Виолетта, — Эрнестина смотрела на меня серьезно и устало, — видишь ли, Эрнест, он…
Она замялась, поколебалась и начала снова:
— Я очень люблю своего брата, но он…
— Он любит женщин, — закончила я, теребя жесткий ремешок сумочки. — Ты это хотела сказать?
— Да, — кивнула она с облегчением.
Я улыбнулась через силу.
— Но почему ты предупреждаешь об этом меня, а не…
— А не Эрнеста? — подхватила она и подняла руку. — Виолетта, я хорошо знаю своего брата. Убеждать его в чем-то бессмысленно. К тому же, уж прости, я не стану с ним ссориться ради тебя. А вот тебе советую подумать. Эрнест поматросит и бросит, а…
Она запнулась, и я подхватила в свою очередь:
— А общество обвинит в легкомыслии меня.
Эрнестина напряженно кивнула, не отводя взгляд.
Если уж она опустилась до столь простонародных выражений, значит, она и вправду была встревожена.
А ведь мы никогда не были подругами! Так вышло, что в наш пансион она пришла уже совсем взрослой. Я никогда не спрашивала, отчего она сменила школу.
— Спасибо! — искренне сказала я. — И за предупреждение, и за заботу. Можешь не волноваться.
— Рада, что мы друг друга поняли, — произнесла она, но радости в ее тоне не чувствовалось…
Мистера Брифли к врачу сопровождал конвой.
Со стороны все выглядело прилично: заботливая сестра и верный секретарь слишком беспокоились о больном, чтобы оставить его без присмотра.
В действительности же Эрнестина зорко следила, чтобы брат не сбежал, а вот свою роль в этом действе я понимала смутно.