Страница 35 из 61
Я узнал одноглазого человека, он когда-то работал табунщиком и нечаянно выткнул себе глаз, напоровшись им, на всём скоку лошади, на ветку.
Спустя секунду, я вспомнил, что человек в повязке умер много лет назад и никогда в своей жизни не имел дела с верблюдами.
Рядом с караваном несколько погонщиков ездили туда-сюда на низкорослых монгольских лошадях с косматыми гривами и густыми щётками шерсти над копытами.
Всё видимое вполне могло храниться в моём подсознании и вызвать сон раскрепощённой силой воображения.
Я попытался вспомнить, думал ли я накануне о чем-то подобном, но не вспомнил. Мне не хватило силы, и я прекратил размышлять на эту тему.
Я сделал несколько шагов и повернулся лицом на другую сторону долины, там стайками стоял народ.
Женщина, стоявшая неподалёку от меня, с неестественным аппетитом ела рыбу. Встретившись с моим взглядом, она быстро приблизилась ко мне. Я её узнал. Это была моя дальняя родственница. Мне было неизвестно, даже приблизительно, жива она или нет по ту сторону сна?
Я не смог задать вопрос насчет её теперешнего состояния, что-то мешало решиться на такой шаг? Женщина жалась к моему телу, хихикала и предлагала попробовать отвратительно пахнущую рыбу.
Я отстранился от неё и зашагал вниз в долину. Через секунду оглянулся, родственницы нигде не было.
В стороне, по правую руку от себя, увидел молодого мужчину в шляпе и в резиновых сапогах ботфортах, будто он собрался на рыбалку. Рыбак копался в моторе причудливой формы авто, из маленького кузова которого, торчали тоненькие палки, очевидно, они натолкнули меня на мысль, что это удилища?
Автомобиль был одновременно похож и на грузовик, и на легковушку - некий технический гибрид, но вполне подходящий, хотя его нельзя было не назвать фантазией собственного воображения, мне показалось, что я раньше уже видел подобный механизм.
Двигатель автомобиля работал на больших оборотах, сизый дымок, вылетающий из выхлопной трубы, доносил до меня запах сгоревшего бензина. Водитель восклицал проклятия, матерился в полголоса и всё время посматривал в мою сторону. Я понял, что он следит не за мной, а за женщиной поедающей рыбу, я уже не мог видеть её со своей позиции.
Я отвёл от транспортного средства глаза и обратил внимание на растительность окружающую меня и всех присутствующих в сновидении.
Растения выглядели неестественно тускло, будто были сделаны из бумаги. Я осторожно потрогал листья на кустах стоящих рядом со мной, они были не привычно жёсткими, как у тропических видов. Во всей окружающей природе не наблюдалось ярких красок, всё было размазано и однотонно серо-зелёным.
Сон продолжался.
Голоса и звуки не раздавались в воздухе, они неестественно возникали в моей голове. Однако я этому не удивлялся, и мне по-прежнему всё было понятно в происходящем. Я усмехнулся про себя тому, что так легко разобрался в сновидении и полностью контролирую свои действия и что, многое во сне от меня не зависит. Значит всё происходящее со мной - есть реальность.
Я прекрасно понимал, что сон, особый вид галлюцинаций, так же как и бодрствование.
Осторожно стал всматриваться в окружающую меня панораму, отмечая признаки присущие только снам. Я не забывал о них. Мне и в этом мире разума, оставалось известно, что подсознание - главный строитель сновидений. Что подсознание есть составляющая часть чего-то, что некоторые называют душой. Я знаю, в сновидение душу, может перенести воображение, которое, очевидно, в большей степени действует именно во сне?
Мне было известно, что подсознание, возможно, раскрепостить сном, гипнозом или с помощью определённых химических веществ.
Сон это воздействие именно гипноза (самогипноза), если, конечно, он не вызван принудительно?
Сон снижает эффективность мозга и делает возможным введение в осознание информации, не обладающей ценностью для выживания физического тела, частью которого он является.
В большинстве своём осознаваемые сны наилучшим образом устраняют странности сновидений и упорядочивают видения, согласуя с некой психологической схемой, действующей только во снах и существующей независимо от разума.
Я вспомнил, что большинство моих контролируемых снов не имеют цвета или окрашены в неяркие тона. Понимание этого факта подбодрило меня, хотя и не заставило отбросить сомнения. Что я осознаю сон и полностью контролирую его ход. Что касается цвета, я прекрасно помнил, что он не несёт ни какой информации о моём подсознании или подсознании того, в чьём сне я оказался.
Сны нам не даются, а формируются или личным подсознанием сновидца, или подсознанием кого-либо ещё участвующего во сне.
Мне даже сейчас было известно, что каждый человек, представляет одни и те же вещи по-разному и описывает их в своих снах, согласуясь с наработанной схемой представлений.
Надо найти какую-нибудь деталь в вещах, которая бы вопиюще не соответствовала тому, что она представляет собой в реальности. Тогда я наверняка пойму, что всё же не бодрствую, а сплю.
Я подумал об орнаменте на попонах лошадей и верблюдов, но не вспомнил, какими должны быть на них рисунки. Я мало знал об орнаментах, но почему-то во сне подумал именно о них? Подсознание ненавязчиво напомнило мне о тренинге внимания, которым я постоянно занимался в обычной жизни, подготавливаясь ко сну.
Вспомнив о своих тренировках, я отогнал назойливую мысль о животных и их снаряжении, стал думать о людях.
Лучшим доказательством того, что я сплю и вижу сон, было внезапное исчезновение из моего поля зрения мужчины, в самом начале моего приключения. Было очевидным, мой провокационный вопрос, заставил персонаж исчезнуть из сновидения. В реальности подобного никогда не происходит.
Есть ещё один признак сна - это невероятное сочетание вещей, существ и их действия, происходящие независимо друг от друга.
По отдельности ни караванщики, ни женщина, поедающая вонючую рыбу, водитель в шляпе и его особенное авто, не являются странными и действия их вполне логичны и объяснимы.
Однако подобные группы людей и животных не могут в обычной жизни оказаться вместе на большом отдалении от населённого пункта.
Я осмотрелся, пытаясь понять, где может быть город или хотя бы деревня.
Ничего не обнаружил.
Здесь даже не было дороги, а только еле приметная тропа.
Я неожиданно успокоился, расслабился, сбрасывая напряжение, и осторожно пошёл по тропинке в направлении далёких гор.
Группа людей, экипированных под туристов, немедленно двинулась следом за мной. Отряд держался на некотором расстоянии и не приближался ко мне в любой ситуации. Стоило мне остановиться, как группа тут же замирала на месте, следующий мой шаг заставлял их двигаться.
В поведении туристической группы, обнаруживалось ещё одно вопиющее несоответствие в действиях, персонажи сновидения не замечали друг друга, хотя двигались толпой.
Я оглянулся, пытаясь обнаружить женщину, ту, что ела рыбу и, вспомнил, что в обычной жизни моя родственница на дух не переносила её, а на правах близкого человека, не могла ко мне приставать.
Я продолжал действовать.
"Надо подняться на гору. Там меня ожидает отец".
Эта мысль пришла сама собой, хотя до сна и в течение текущего сновидения, я ни разу не вспомнил о родителях. Очевидно, женщина похожая на дальнюю родственницу, заставила моё подсознание вспомнить отца? Пробираясь по тропинке, я стал размышлять о том, что часто спрашиваю себя, даже находясь в бодрствующем состоянии, "сплю или бодрствую я в данный момент?".
Первое время, мне было нелегко осознавать, что я якобы сомневаюсь в действительности, но позже, этот приём помог мне в сновидении и я во сне стал задавать себе такой же вопрос.
"Хороший приём". Согласился я сам с собой удовлетворённый тем, что меня не выбивает из сна психическое напряжение или страх перед событиями, разворачивающимися передо мной.