Развод

Йесон кусал меня за ухо, будоража дуновениями в ушную раковину. От этого тело потихоньку тряслось сильнее и сильнее. Отпустив запястья, вторая рука мужа проникла под меня. Сдвинув трусики вниз, она развела внешние губы и дотронулась до клитора. Он уже набух и при задевании его даже самым незначительным образом все мои конечности вздрагивали. Я призывно зашевелила бедрами, насаживаясь на имеющие меня пальцы Йесона.

- Ты ждешь от меня просьбы помилования? – я повернула лицо ближе к нему, тут же получив поцелуй. Он оставил клитор в покое, на время, и, ухватив меня за шею, погладил её спереди, взял пальцами за подбородок, надавил большим на него, и я не смогла отвернуться, пока он ни вторгся в мой рот языком до предела, ни изведал его до последнего уголка и ни трахнул губами губы, применяя прикусывание и засасывание, от которых кровь приливала к устам до припухлостей. Найдя момент, я всё же закончила: - Смирись, сегодня ты во всем проигравший.

- Сука… - изверг из себя рык Йесон, хищно улыбнувшись. – Такая любимая, но какая сука!

- Как скажешь, хозяин. – вильнула я невидимым хвостом, проехавшись попой по выпирающему члену и муж, выпростав его, подвел его к моей заднице. – Трахни меня! Жестче, трахай, как хочешь!

Простонав, он вцепился в мои волосы и, оттянув назад голову, впился губами в шею, вернув вторую руку в мою промежность и удовлетворяя меня там, пока член, найдя знакомый путь, входил сзади, постепенно, осторожно, пока не заполнил меня всю тесно, и горячо пульсируя. Мои внутренние стенки, казалось, чувствуют рельеф его пениса, раскачивающегося во мне. Выгибая спину, я закрыла глаза, испытывая самое настоящее удовольствие. Если бы тогда, давным-давно, мы с ним были один на один, мне бы это сразу понравилось, возможно. Долгие нежности и несмелые ласки совершенно не по мне, но разве поняла бы я это, не испытай в начале своего сексуального пути изнасилования? Сейчас меня распаляли все сальные и грязные слова, которые он выдавал и обрушивал на меня. Я не стеснялась отвечать ему тем же. И это не мешало нам днем превращаться в самую интеллигентную и воспитанную пару из всего нашего окружения. Мы просто отвязно долбились по ночам. Это ведь никак не характеризует человека во всем остальном?

Йесон вошел до предела и, как всегда испытывая слабую-слабую, но приятную боль, я чувствовала, как сокращаются вокруг его члена мои мышцы. Он всё требовательнее теребил мой заветный бугорок, ускоряясь и рыча, прикусывая мне загривок, ногами шире раздвигая мне ноги и впечатываясь в меня всем весом. Закричав и затряся ногами, я оказалась во власти оргазма, одновременно с тем, как струя спермы оросила меня изнутри. Организм поднял ликующий флаг, расслабившись и будто скинув стотонный груз. Как хорошо, как хорошо!

- Это только начало, малышка, - проворковал Йесон, отжавшись на руке и, второй наотмашь шлепнув меня по заднице, сполз и тут же схватил меня за ноги. Не в силах сопротивляться, я ощутила, как он перевернул меня за них на спину. – Теперь я хочу тебя вылизать.

Ещё не отдохнувшие, раздраженные места меж моих ног вдруг были накрыты его умелым и горячим ртом. Я ахнула, согнув колени и попытавшись освободиться от этого, потому что едва переживший оргазм клитор, как оголенный нерв, током пробивал всё моё тело. Но Йесон не дал мне отодвинуться и на миллиметр. Его язык не просто вылизывал, он трахал меня не хуже члена. Он входил внутрь и щекотал, делая неглубокие, но прыткие фрикции, он дразнил клитор, бродил по половым губам. Рот Йесона смыкался на этом всём, целуя, лаская, посасывая. Я захныкала, не в силах спастись. Его руки были сильнее, и они завладели моими бедрами, придвинув их к краю кровати. Сам он стоял на коленях, на полу. Когда язык и губы заставили меня забиться в истерике, он резко ввел в меня четыре пальца, сложенные трубочкой, и заработал ими, заменяя мужское достоинство. О, эти его ловкие руки…

- Да, да! – закричала я, бившаяся в экстазе. Движения руки не мешали покусыванию розового холмика, от которого Йесон выводил языком линии по лобку вверх. – О боже, о боже! Йесон!

Следующая разрядка уже была не просто оргазмом, а предсмертной судорогой. Я трепыхалась в руке и на руке Йесона, как лишенная кислорода. Голова кружилась, руки не слушались, ноги крутило от судорог наслаждения. И когда меня захватило это состояние, муж забрался на меня и вошел вновь восставшим членом. Я это осознала, когда стала приходить в себя и он вовсю трахал меня заново. Шлепнув меня по заднице с одной стороны, он уравновесил шлепком по другую сторону и, заведясь, стал похлестывать поочередно то там, то здесь. Я опять изогнула спину, плача от перебора блаженства.

- Что, не достаточно ещё? Не хватит? – вопрошал низким до хрипоты голосом Йесон, пока не стал выходить до конца и через раз входить то в зад, то во влагалище. Ощущения были непередаваемыми и, от быстроты совершаемого, обостренными и глубокими. Черт, черт, черт! Мне нравилось это, и в то же время я истощалась. Мой запас сил заканчивался, и я боялась превратиться в безучастное и размякшее от оргазмов бревно. – Моя сладкая попка, скажи, что тебе достаточно, или я буду насаживать тебя до утра!

- Йесон, боже, Йесон… - у меня уже заплетался язык, но я продержалась до того момента, когда он кончил, вынув из влагалища член и всунув его в анал, чтобы я почувствовала ещё раз полное заполнение.

Но когда после этого, развернув меня на кровати нормально, а не перпендикулярно, как мы трахались до того, муж подложил мне под бедра подушку и опять коснулся моей промежности губами, собираясь приняться за очередной заход орального секса, я поняла, что уже не выдержу. Завизжав и задрожав, я отбивалась, не желая произносить заветное «хватит!», но Йесон скручивал мои руки, завязывая их ремнем и, насилу надвигая ягодицы на свои плечи, стал пронизывающе изводить уверенным языком моё лоно.

- Хватит! Йесон, прошу! Достаточно, прекрати, пожалуйста! – крича это, я неудобно гомозилась на связанных под спиной руках. Мне казалось, что я никогда не докричусь до Йесона, но он всё-таки притормозил.

- Не ослышался ли я? Что-то не расслышал.

- Прошу, хватит. Хватит, мой господин, любимый, я умоляю тебя, прекрати! – выдернув из его хватки одну ногу, я перекатилась на бок, сжав коленки, чтобы их никто не развел.

- А я говорил, что ты пожалеешь? – тут же прислонился ко мне сзади на боку муж. Его рука протиснулась и между тесно сжатых ног. – Моя девочка, моя радость… как незаметно летит время, когда я владею тобой, когда я ебу тебя…

Открыв глаза, я обнаружила за окном первые признаки рассвета. Мать моя, мы уже часа три кувыркаемся! И не уныло и монотонно, а брыкаясь, елозя и ведя неистовую борьбу. У меня скоро искры посыплются из глаз. Мозоли утром грозит обнаружить нам обоим. У меня-то ясно, где они будут, а вот у Йесона – на члене или языке? Муж резко вошел в меня ещё раз, заставив забыть то, о чем я думала. Нутро горело, связанные запястья саднило, я растворялась в этом безумии секса, но, черт возьми, ни один другой мужчина не удовлетворит меня так. Жестоко, беспощадно, немного садистски и не немного извращенно, но до конца, так, как мне то и было нужно.

Утром, лежа на простыне, обнятая вырубившимся Йесоном, я потерла небольшие синяки на руках. Такое чувство, что ноги были колесом, и я с трудом их свела. На ягодицах горели отпечатки пальцев. Долго находящаяся в напряжении спина заныла, и я пошевелилась активнее. Муж проснулся, но глаз не открывал.