Страница 14 из 94
Синодик опальных царя Ивана Грозного является одним из самых значительных источников по истории опричнины. Как нам удалось доказать, синодик включает подробные списки опальных лиц, казненных по делу об «измене» Старицких в 1567—1570 гг.[231] Дело Старицкого тянулось на протяжении трех лет и было крупнейшим политическим процессом царствования Грозного. По материалам этого процесса составлена основная часть синодика, охватывающая более девяти десятых его объема. В ней записано около 3200 опальных из общего числа примерно 3300 человек. Последний раздел синодика включает в себя разрозненные судные списки периода 1564—1565 и 1571—1575 гг. Он отличается значительной неполнотой.
В сравнении с крайне тенденциозными известиями иностранцев, из которых приходится черпать основные сведения о политической истории опричнины, синодик представляется источником более достоверным и полным. Значение синодика определяется тем, что в основе его лежат подлинные материалы опричных архивов. Исследование о синодике и полный текст реконструированного нами списка синодика опальных будут помещены во второй части настоящей работы.
Послание Таубе и Крузе. Биография авторов Послания известна достаточно хорошо. Печатник рижского архиепископа И. Таубе и дерптский фохт Э. Крузе попали в плен к русским в первые годы Ливонской войны[232]. Не позднее 1564 г. Таубе, предложивший свои услуги царю, получил свободу и поступил на московскую дипломатическую, службу. Вскоре же Таубе и Крузе оказались в опричнине и в 1567—1571 гг. вели переговоры относительно создания в Ливонии вассального королевства. После коронации «ливонского короля» Магнуса лифляндские авантюристы получили громадные имения и думные чины. Однако в 1571 г. они изменили царю и подняли мятеж в Юрьеве, а затем бежали в Литву. Благодаря службе в опричнине, Таубе и Крузе прекрасно ориентировались в опричных делах. Но записки их отличаются крайней тенденциозностью: оба ренегата стремились оправдать собственную двойную измену жестокостями царя.
Перевод Послания Таубе и Крузе гетману Я. Ходкевичу (1572 г.) осуществлен М. Г. Рогинским в 1922 г. До сих пор это единственное издание Послания на русском языке. Но оно представляется совершенно неудовлетворительным вследствие двух обстоятельств: во-первых, в основу публикации положен неисправный немецкий оригинал (издание Эверса) и, во-вторых, издание осуществлено без всякого критического исследования[233]. Ю. В. Готье отметил в свое время наличие многих темных мест в немецкой публикации Г. Эверса, в распоряжении которого находилась неисправная копия Кенигсбергского списка Послания[234]. Но это замечание не помешало Ю. В. Готье дать русский перевод Послания по Эверсу. Перевод осуществил его ученикам. Г. Рогинский[235].
Задолго до того А. И. Браудо указал на издание некоего Г. Хоффа 1582 г., в котором текст Послания Таубе и Крузе перепечатан с небольшими изменениями[236]. А. И. Браудо не придал особого значения своему открытию и произвел лишь единичные сличения текста названных изданий Послания.
Детальный анализ текста обнаруживает, что в перепечатке Хоффа, появившейся прич жизни Таубе и Крузе, мы имеем дело с исправным и наиболее .близким к оригиналу текстом Послания и что в позднейшем Кенигсбергском списке этот текст подвергся сильным искажениям.
Сопоставим рассказ Таубе и Крузе о первых опричных казнях по различным спискам Послания:
Кенигсбергский список по изданию Эверса (Перевод М. Г. Рогинского).
«...приказал он (царь. — Р . С.) повесить князя Петра Горенского, князя Никиту и Василия Оболенских незаменимого воеводу, который столько времени так верно служил великому князю в борьбе с татарами, Андрея Resensaw (Рязанцева)...»[237].
Издание Хоффа 1582 г. (Перевод наш)
«...приказал он (царь. — Р. С.) повесить князя Горенского, князей Никиту и Василия Оболенских, незаменимого воеводу, который столько времени так верно служил великому князю в борьбе с татарами, Данилу Чулкова, Андрея Рязанцева...»
«... den Knes Peter Gorinsky den Knes Mitika und Knes Wassily Obilenßky hencken, den teuren Kriegsma
В издании Хоффа мы находим сообщение о казни Данилы Чулкова (Gilky), действительно прославившегося в войнах с татарами. В Кенигсбергском списке имя Чулкова опущено, а фамилия искажена (Gidk). М. Г. Рогинский не смог расшифровать фамилии Gidk и счел за лучшее опустить ее, что и вовсе испортило текст.
В издании М. Г. Рогинского искажены очень многие цифры, фамилии, географические наименования, тексты речей и т. д. По Рогинскому, за Грозным в слободу »ездил в 1564 г. высший маршал Михаил (?) Салтыков (Мie Салтыков Кенигсбергского списка), в действительности же оружничий Лев Салтыков (Lео Салтыков, по изданию Хоффа)[240]. При введении опричнины царь заявил об измене некоего выходца из рода Barbatta (Кенигсбергский список, имя не расшифровано М. Г. Рогинским), а на самом деле Горбатых (Garbatta по Хоффу)[241].
По Рогинскому, в опричнину был зачислен город «Кассина» (переведено как Кашин), на самом же деле Кашира (Каsiria, по изданию Хоффа)[242]. Согласно Кенигсбергскому списку, в Твери погибло 90 тысяч человек (цифра совершенно невероятная), по Хоффу — 9 тысяч[243]. (Этот факт отмечен А. И. Браудо). Опричное братство насчитывало 500 человек (издание М. Г. Рогинского), 300 человек (издание Хоффа)[244]. По Рогинскому, опричники казнили в Клину 470 человек, переселявшихся в Москву из Переяславля. Непонятно, как они попали при этом в Клин? У Хоффа сказано, что переселенцы ехали в Москву из Плескова (Пскова) и еще из Новгорода[245]. Этот факт засвидетельствован русскими летописями.
Искажения текста Послания объясняются не только неисправностью Кенигсбергского списка, но и неудовлетворительным переводом его на русский язык. Издание М. Г. Рогинского необходимо использовать критически.
В настоящей работе текст Послания Таубе и Крузе сверен с изданием Хоффа и наиболее важные отрывки текста переведены на русский язык.
Записки А. Шлихтинга. Немецкий дворянин Шлихтинг попал в плен к русским незадолго до введения опричнины. На Руси он бедствовал до тех пор, пока не определился переводчиком к царскому лейб-медику А. Лензею, прибывшему в Москву в мае 1568 года[246]. На протяжении четырех лет Лензей посещал опричный двор, лечил царя и членов опричной думы. С некоторыми из них доктор поддерживал тесную дружбу[247]. Но Лензей совсем не знал русского языка и поэтому даже в дружественных беседах с руководителями опричнины не мог обойтись без услуг переводчика Шлихтинга, знавшего славянский язык. Этим обстоятельством и объясняется поразительная осведомленность скромного немецкого пленника.
231
Р. Г. Скрынников. Синодик опальных, стр. 22—86.
232
См. ПСРЛ, т. XIII, стр. 317. Таубе писал, что первые шесть лет (очевидно, 1559—1564 гг.) он провел в России в цепях и узах, а последующие семь лет (1565—1571 гг.) на воле. О сношениях Таубе с рижанами в 1564 г. см. Г. А. Новицкий. Новые известия из истории дипломатической борьбы во время Ливонской войны. — Вестник МГУ, серия IV, История, № 3, 1963. В царском архиве хранились «грамоты опасные в Ригу от государя по Иванове скаске Тутова» (И. Таубе). (См. Описи царского архива, стр. 39).
233
Zar Iwan der Grausamme ... von I. Taube und E. Kruse 1572. — Sammlung Russischer Geschichte, Band X. Beiträge zur Ke
234
См. Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе. Пред. Ю. В. Готье.— «Русский исторический журнал», кн. 8, Пгр., 1922, стр. 8.
235
См. Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе. Пред. Ю. В. Готье.— «Русский исторический журнал», кн. 8, Пгр., 1922, стр. 8.
236
См. А. И. Браудо. Послание Таубе и Крузе к герцогу Кетлеру. — Журнал Министерства народного просвещения, 1890, № 10,. стр. 389—395.
237
Послание Таубе и Крузе, стр. 35.
238
G. Hoff. Указ. соч., стр. 7.
239
См. Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе. Пред. Ю. В. Готье.— «Русский исторический журнал», кн. 8, Пгр., 1922, стр. 8.
240
Послание Таубе и Крузе, стр. 32; G. Hoff. Указ. соч., стр. 4.
241
Послание Таубе и Крузе, стр. 34; G. Hoff Указ. соч., стр. 6.
242
Послание Таубе и Крузе, стр. 36; G. Hoff Указ. соч., стр. 7 об.
243
Послание Таубе и Крузе, стр. 49; G. Hoff Указ. соч., стр. 17 об.
244
Послание Таубе и Крузе, стр. 39; G. Hoff. Указ. соч., стр. 9 об.
245
Послание Таубе и Крузе, стр. 48; G. Hoff. Указ. соч., стр. 16 об.— 17.
246
См. А. Шлихтинг. Новое известие о России времени Ивана Грозного. Изд. АН СССР, Л., 1934. Введение А. И. Малеина, стр. 4. См. также. В. Рихтер. История медицины в России, М., 1814, стр. 286.
В сентябре 1567 г. царь Иван просил английскую королеву прислать ему искусного врача. Королева рекомендовала Грозному известного бельгийского медика Арнольда Лензея. (См. Ю. Толстой. Первые 40 лет сношений между Россиею и Англиею. СПб., 1875, стр. 36). Человек любознательный и разносторонний, Лензей был не только отличным медиком, но и хорошим математиком. В 1565 г. он издал в Антверпене трактат по геометрии (см. см. Andreae biblioteca Belgica i Miraei elo-gia illifterium Belgii scriptorum. Brussel, 1711, p. 98).
Из Москвы в Англию была направлена «грамота опасная Арнолу дохтуру, да брату его Якову фрязом». (См. Описи царского архива, стр. 41). В мае 1568 г. Лензей прибыл в Москву. Царь щедро наградил его и принял в опричнину. (См. И. Г а м е л ь. Англичане в России в XVI—XVII столетиях. СПб., 1865. Приложение к т. VIII «Записок Академии наук», стр. 77—78).
247
Член опричного руководства кн. А. Вяземский скрывался в доме Лензея в дни опалы, после разгрома Новгорода. (См. А; Шлихтинг. Новое известие, стр. 33).