Страница 85 из 142
На этот раз он оставил свет включенным и пошел за остальными.
Через несколько секунд он уже передвигался по лужайке спиной вперед, прикрывая отход. Он держал наготове вальтер и вдруг увидел, как открывается дверь кухни. Видно было плохо, но он все же заметил движение. Каждая мышца его тела была напряжена. Он обливался потом.
Все остальные были впереди, метрах в двадцати от него. Они быстро пересекали лужайку, замедлял их движение старик Гальдер — Либер и Брандт, запыхавшись, тащили этого старого ублюдка. Еще сорок метров. Дыхание бегущих становилось все прерывистее, сердца выскакивали из груди.
Крюгер специально оставил в кухне свет включенным, зная, что это на несколько секунд задержит преследователей: яркий свет после темноты предыдущих комнат.
А вот Крюгер их увидит. Увидит и мгновенно среагирует.
И Крюгер действительно уловил движение. Через секунду дверь распахнулась, и Крюгер увидел человека, но лишь на мгновение, так как фигура тут же исчезла из виду.
Крюгер выругался, выстрелил, уже зная, что не сможет попасть. Он выругался еще раз, слыша, как остальные тяжело дышат за его спиной.
Главное — двигаться.
Помедлив, он опустился на колено и поднял вальтер, держа дверь кухни под прицелом. Он ждал появления этого человека и оценивая расстояние — попасть в него будет трудно. Он сканировал глазами комнату, отсчитывая секунды… Две, три, четыре, пять, шесть, семь… и тут послышался выстрел, и свет в кухне погас.
Твою мать!
Этот ублюдок был умен. Он выключил свет, догадавшись о его намерениях. Так легко смотреть из темноты на свет, а из темноты в темноту — трудно. Это уравнивало их шансы.
Крюгер ждал… Сузив глаза, он отчаянно всматривался в серебристый мрак, считая про себя секунды. Восемь… девять… десять… одиннадцать…
Движение слева?
Крюгер быстро выстрелил в том направлении три раза… услышал, как свинец разбивает стекло и плитку, как рассыпалось на мелкие осколки оконное стекло.
И ничего.
Сзади послышался крик.
— Крюгер! — Это был голос Либера. — Гальдер! С ним что-то не так.
— Главное — двигаться! — крикнул в ответ Крюгер, не оборачиваясь.
В жопу Гальдера!
Он слышал, как задыхается за его спиной Гальдер, и обернулся. Все остальные уже почти пересекли лужайку, до гаража оставалось несколько метров, но Либер и Брандт двигались медленнее остальных, поддерживая висевшего между ними Гальдера. Со стариком что-то случилось, возможно, сердце не выдерживало напряжения. Крюгер отер пот со лба, пытаясь контролировать дыхание, и снова взглянул на кухню.
Движение. Справа.
Крюгер выстрелил еще три раза, и услышал звуки рикошета — отскочив, пули попали в стекло, в бетон, в дерево и еще раз в бетон.
И тут он вдруг увидел фигуру.
К нему из темноты быстро двигался низенький толстый человек в светлом костюме, словно привидение, он почти бежал по серебристой лужайке. На уровне груди было видно длинное дуло дробовика. Мужчина, не останавливаясь, шел вперед.
— Alto!
Крюгер услышал, что тот кричит по-испански. Прицелившись, он выстрелил трижды в это привидение и увидел, что тот пригнулся, уворачиваясь от пуль.
Крюгер снова нажал на спусковой крючок, но пистолет лишь щелкнул. Пусто. Вытащив пустую обойму, он вставил новую.
Потом он опять посмотрел на этого ублюдка. Тот продолжал приближаться, склонившись набок.
— Alto!
Теперь голос звучал громче, увереннее.
Крюгер поднял вальтер, прицелился поточнее и выстрелил. Он собирался снова нажать на курок, но в это самое мгновение преследовавший его человек перехватил дробовик, послышался выстрел, и слева от Крюгера что-то просвистело, а потом еще и еще…
Господи Иисусе…
Ночь пронзили крики, Крюгера что-то ударило в левое плечо, он даже развернулся и выронил вальтер. Он увидел, что Брандт и Либер упали в траву, взмахнув руками, а старик Гальдер мешком повалился на землю.
Крюгер отчаянно стал шарить по траве в поисках пистолета, но не смог его найти… Острая пульсирующая боль в левом плече… стоны лежащих на траве… а затем тишина.
Черт с ним, с оружием… Мужчина в пятнадцати метрах от него остановился и снова стал перезаряжать оружие, так спокойно, как будто ему, сука, по хрену…
Уловив момент, Крюгер воспользовался своим шансом.
Он полз мимо лежащих — Либер, Брандт, старик Гальдер. Он забыл о своей боли и не думал о том, живы ли эти трое. Поднявшись, он побежал к гаражу, куда уже вошли остальные.
На бегу он прерывисто дышал, ожидая выстрела в спину. Его не последовало.
Запыхавшись, он добежал до двери гаража и сделал шаг в темноту.
Санчес стоял посреди лужайки, перезаряжая дробовик.
Он видел, как мужчина бежит к зданию, видневшемуся на противоположном конце лужайки, полускрытому за деревьями. Мужчина был слишком далеко, чтобы в него можно было попасть.
Правое плечо онемело. Туда попало две пули, отбросив его назад. Больно не было, пока не было, но боль придет.
Он вогнал пять патронов, передернул затвор, сделал шаг вперед, а потом побежал. Бедро пронизывала острая боль.
Мужчина на лужайке не оставил ему выбора. Только стрелять. В противном случае — мгновенная смерть. Он выстрелил, но промахнулся, дробовик дернулся в его руках, и заряд ушел немного вправо, попав вместо этого в группу мужчин, бегущих к нему спиной по лужайке.
Черт!
Это были те самые люди, те самые. Он в этом не сомневался.
И они были нужны ему живыми. Он надеялся, что не убил их. Он приблизился к лежащим на траве, держа дробовик наготове. В лунном свете было отчетливо видно лицо Франца Либера — искаженное агонией. Дробь попала ему в спину. Либер не двигался. Санчес ругнулся — Либер нужен был ему живым, а тут вот такое!
Услышав стон, он остановился и посмотрел вниз. Еще один судорожно прижал руки к телу. Мужчина с высоким лбом, в очках. Этот был еще жив. Из горла у него вырвался хриплый стон, глаза были закрыты, а лицо искажено от боли. На левой руке и плече выступили темные пятна крови.
Между этими двумя лежал ничком третий мужчина. На светлом костюме проступили пятна крови — там, где дробь вошла в его тело. Нагнувшись, Санчес перевернул его. Немощное хрупкое тело старика. Его светлый пиджак хорошо был виден на лужайке, и он целился как раз в него. Скрюченная рука старика была поднята, словно в мольбе. Санчес внимательно всмотрелся в его лицо. Его на фотографии Либера не было. Как не было и мужчины, лежавшего на траве неподалеку, того, который был еще жив. Тот снова застонал, но Санчес не обратил на него внимания. С ним разберутся люди Гонсалеса.
За спиной внезапно послышались приглушенные расстоянием звуки. Он резко обернулся, но никого не увидел. Где-то в доме, наверно, орудовали люди Гонсалеса. Игнорируя эти звуки, Санчес повернулся лицом к зданию на другом конце лужайки. Бежавший мужчина скрылся там вслед за остальными, и Санчесу оставалось только надеяться на то, что он сможет их найти.
Он сделал шаг к зданию, спрятанном за деревьями.
Пот лил по лицу ручьями, весь ворот рубашки вымок, а перед глазами у него всплывали яркие картины. Руди Эрнандес с девчонкой, чудовищные раны на их телах. Тело Кавалеса с разможженным лицом. Люди Гонсалеса: Хуалес и полицейский в машине, изрешеченной пулями, свалившейся в бассейн.
Эти образы заполонили его сознание, заставляя забыть о собственной безопасности. Ему нужны были те люди, которые сбежали. Он должен до них добраться, несмотря на боль.
Тела на траве за его спиной. Санчес видел, что преследуемый им мужчина не обратил на них никакого внимания. Ему было наплевать на своих соратников, он беспокоился только о своей шкуре. Трус. Бездушная тварь.
Санчес подошел к зданию ближе, уже не замечая боли, ощущая только дробовик, крепко зажатый в руках.
В десяти метрах от здания он увидел дверь, на которой играл лунный свет. Осторожно подойдя к двери, он поднял дробовик и дважды нажал на курок: выстрелы разорвали тишину, раздробив дерево. Все, что осталось от двери, разлетелось, с грохотом ударяясь о внутреннюю стену, о бетон, остатки повисли на перекосившихся петлях, а дробь забарабанила по металлу где-то в глубине здания.