Кровь фюрера

Встав со стула, Франко почувствовал, что у него подкашиваются ноги. Но ему удалось взять себя в руки. «Господи Иисусе…»

— Да, и еще кое-что, — добавил Альдо, идя к двери. Он замялся, и вид у него по-прежнему был обеспокоенный.

— Что? — голос Франко прозвучал очень хрипло. Куда уж хуже!

— Они хотят проверить все шкафчики. Начали час назад. Двое наших отказались. — Альдо сглотнул. — Может, у них там что-то есть? Ну, ты знаешь… Что-то, чего там быть не должно. Но копы заставили их открыть. — Альдо помолчал. — Они и твой шкафчик захотят проверить, Франко.

Франко нервно сглотнул.

— Они что-то нашли? В шкафчиках, которые проверяли?

— Да ничего интересного. Осталось проверить только твой шкафчик и шкафчики еще четверых сотрудников.

Франко кивнул. Пот стекал по его спине, пот выступал на груди под пижамой, а ноги по-прежнему дрожали. Ему удалось дойти с Альдо до двери, и он увидел, что тот открыл дверь и уже собирается выйти наружу.

И тогда Франко сказал тихо, почти переходя на шепот:

— Альдо… я должен тебя кое о чем попросить…

— О чем?

— Копы… где они? На набережной?

— И там, и везде. Высматривают, вынюхивают. Даже своих четвероногих тварей притащили. Такой вот рождественский подарочек от Иль-Песте.

Франко прикусил нижнюю губу и сказал:

— Мой шкаф… как ты думаешь, ты сможешь подойти к нему так, чтобы копы этого не заметили?

Альдо хотел что-то сказать, но запнулся. В темноте коридора Франко не видел лица здоровяка. Он не хотел этого делать. Но он знал, что именно для этого здоровяк и пришел. Негласное соглашение между коллегами. Проблемы у одного — значит, проблемы у всех.

Альдо помедлил, а потом сказал:

— Франко, я не хочу проблем с копами.

— Альдо, это никому не повредит. Это вообще пустяк. Просто личная просьба.

Альдо немного подумал, а потом пожал плечами.

— Ладно. И что ты хочешь?

— На верхней полке в моем шкафчике стоит старая жестяная коробка. Избавься от нее, сделай это для меня.

— А что там?

— Да мелочи всякие. То, се.

— Франко, везде полно таможенников и копов.

— Альдо, дружище, ну, пожалуйста, сделай так, как я прошу.

— Я не хочу проблем, амиго.

— Не будет никаких проблем, обещаю. Просто возьми коробку и выбрось ее в море. Но только не рядом с набережной. — Он помолчал и положил руку крановщику на плечо. — Сделай это для меня, и я твой должник.

Альдо помолчал, обдумывая предложение, и наконец сказал:

— Мне понадобится ключ, Франко. Ключ от твоего шкафчика.

— У меня есть запасной ключ — в столе, в моем кабинете, в нижнем ящике. Если кто-то тебя заметит, скажи, что тебе нужно проверить кое-какие документы. Проблем не будет.

— Ты уверен?

— Уверен. Клянусь тебе.

Сглотнув, Альдо кивнул.

— Хорошо, я это сделаю.

Франко просиял.

— Спасибо, Альдо. — Он опустил руку и покачал головой. — Слушай, дружище, я этого не забуду, правда, не забуду.

Франко пошел в спальню, сбросил халат и стал одеваться, чувствуя, что его тошнит. Ему хотелось умереть.

Роза проснулась.

— Что-то случилось?

— Ничего, — сказал Франко. — Спи.

Она медленно села на кровати.

— А кто приходил?

— Никто не приходил. Тебе, наверное, что-то приснилось, женщина.

— Я слышала звонок в дверь и голоса внизу.

— Ничего ты не слышала. Я выйду минут на десять. Подышу свежим воздухом. Ты меня разбудила, теперь я не могу уснуть.

Роза начала возмущаться, но Франко ее не слушал. За три минуты он оделся, спустился по лестнице, открыл дверь и подошел к своему «фиату». Розе он велел не открывать дверь, если кто-нибудь явится. Женщина решила с ним не спорить.

Доехав до Пьяцца делла Витториа, он нашел телефонную будку и воспользовался одной из пластиковых карточек, которые всегда лежали у него в бардачке. Он набрал номер, написанный на клочке бумаги, лежавшем в его бумажнике.

На Пьяцца бурлила жизнь, люди прогуливались, выходили из ресторанов и ночных баров в хорошем настроении. Их радостные голоса только усиливали его депрессию. Несколько машин просигналили, и внезапно со статуи на площади сорвалась стая полусонных голубей, от этого шума сердце у Франко подпрыгнуло и забилось еще чаще.

В трубке послышались гудки. Через несколько секунд ужасающей тишины трубку сняли, и на другом конце линии чей-то голос произнес:

— Ja?

Франко не говорил по-немецки. На мгновение он замялся и стал нервничать еще больше. Он почувствовал, что его охватывает паника, у него дрожали колени.

— Ja? — повторил голос.

— Вы говорите по-итальянски? — спросил Франко.

Последовала пауза.

— Si, — сказал голос.

Франко вздохнул и пробормотал:

— Тогда слушайте, амиго. У нас тут проблемы.

СТРАСБУРГ. 23 ДЕКАБРЯ

Им удалось взять билеты на семичасовый утренний рейс из Берлина, так что в восемь они приземлились во Франкфурте.

Фолькманн оставил «форд» на парковке в аэропорту. Забрав машину, они поехали в Страсбург. В офисе DSE они были в 11:30.

По дороге из аэропорта он позвонил секретарше Петерса и сказал, что будет в Страсбурге около полудня и что ему нужно срочно встретиться с Фергюсоном и Петерсом. Девушка сказала, что обязательно передаст Петерсу это сообщение.

Фолькманн припарковал «форд» на подземной стоянке, и они зашли внутрь. Оставив Эрику в своем кабинете, он пошел искать Петерса.

Петерс оказался у себя, он разговаривал с секретаршей Фергюсона. Когда вошел Фолькманн, Петерс шагнул ему навстречу.

— Джо, я очень рад, что ты вернулся. У нас тут кое-что наклевывается.

— Нам нужно поговорить, Том. Срочно. Ты что, не получил моего сообщения?

— Получил. — Петерс увидел, что у Фолькманна странное выражение лица, и спросил: — У тебя все в порядке?

— А где Фергюсон?

— Он на предпраздничном обеде с начальниками всех секций.

Петерс увидел по лицу Фолькманна, что тот очень разочарован, и, повернувшись к секретарше, улыбнулся и сказал:

— Ты не могла бы оставить нас вдвоем, Марион?

Когда девушка вышла, Петерс спросил:

— Что случилось, Джо?

— Я предпочел бы подождать, пока Фергюсон вернется, Том. Лучше обсудить это с вами обоими.

Петерс почувствовал настойчивость в голосе Фолькманна, но возразил:

— Боюсь, с этим придется подождать. У нас кое-что наклюнулось. Возможно, что-то важное. А Фергюсон вернется после обеда.

— А что наклюнулось-то?

— Тебе понравится, старик. Мне позвонили из штаб-квартиры карабинеров в Генуе. Они считают, что их сотрудники обнаружили кое-что по нашему запросу, сделанному в итальянский отдел. Они хотят, чтобы мы осмотрели контейнер, который прибыл на судне под названием «Мария Эскобар» девятого числа этого месяца.

— Откуда?

Петерс улыбнулся.

— Из Монтевидео. Я сказал им, что ты прилетишь ближайшим рейсом.

— И сколько у меня времени?

— Через два часа из Франкфурта вылетает самолет компании «Аль-Италия». Обратный рейс — сегодня в девять. Я заказал тебе билеты туда и обратно, заберешь их в аэропорту. Ты должен успеть, если, конечно, там не случится ничего непредвиденного. Я уже договорился о чартерном рейсе из Страсбурга до Франкфурта-на-Майне. Самолет уже готов к полету.

— А как же наш разговор?

— Я договорюсь с Фергюсоном о встрече у него дома сегодня вечером. Позвони мне, как только вернешься.

— Сделай мне одолжение, Том, — сказал Фолькманн. — Пока меня не будет, пусть девушка останется с тобой.

Петерс нахмурился.

— У тебя есть какие-то основания для беспокойства?

— Я просто думаю, что так будет безопаснее.

Перед отъездом в аэропорт он поговорил с Эрикой и попросил ее ничего не говорить ни Петерсу, ни Фергюсону об этом деле до его возвращения.

Вскоре в кабинет вошел Петерс, и Фолькманн представил его Эрике.