Страница 49 из 61
- Да уж ладно, сочтёмся как-нибудь.... Полезай в машину, надо спешить. Ещё предстоит загрузить ящики...
Они выехали из ворот уже через полчаса. По пути старик объяснял причину такой спешки. Если выехать слишком поздно, то можно вызвать серьёзное подозрение, ибо на рынок вечером не ездят.
- Они итак могут придраться, чего это я не на рассвете отправляюсь торговать, как обычно - рассуждал Михалыч. - Но на этот счёт у меня ответ заготовлен. Скажу, что Клавдия моя снова из-за разыгравшегося давления слегла, а без неё кто-то же должен был с утреца зелень полить. День то жаркий выдался. Ничего, проскочим...
Старик замолчал. Некоторое время слышен был только гул мотора, да поскрипывания рессор под полом. Затем он заботливо осведомился:
- Как ты там, сынок?
Гордей обливался потом, - было очень душно, тем не менее, он бодро ответил, что всё окей.
Неожиданно старик виновато произнёс:
- Ты уж меня извини, соврал я тебе в прошлый раз. На самом деле не ездил я тогда в район.
- Как же так! - изумился Гордей.
- Перехватили они меня - на полпути...
- Почему же ты промолчал об этом?! Я же спрашивал! Мог бы хоть взглядом намекнуть... Как же так, Михалыч?!
- А вот так! - буркнул старик. - Сам-то я ничего не боюсь, внуками они меня взяли.
Гордей скрипнул зубами от досады. Мог ли он упрекать деда, для которого в критической ситуации выбора - родные внуки оказались несравнимо дороже чужой ему пропавшей девочки и других жертв местных выродков?!
Э-е-хэ-хе... - Михалыч сокрушённо вздохнул, - на войне было проще...понятней! Там у меня всегда в кармане на крайний случай граната была припасена. А нынче гранатой всего не решить... Да и где её теперь взять - гранату то...
По ощущениям Мазаева машина въехала в лес и начала затяжной подъём к шоссе.
- А теперь молчок, - предупредил Михалыч... Но всё шло нормально, никто не пытался их остановить, чтобы досмотреть. Забрезжила надежда, что им, возможно, удастся проскочить...
Неожиданно скрипнули тормоза. Михалыч, ничего не объясняя, вылез. Снаружи донеслись голоса. Кто-то открыл заднюю грузовую дверь. Кажется, проверка! Затем чьи-то руки принялись деловито выгружать ящики. Наконец, полог одеяла над головой Мазаева был отброшен. Он поднялся и ужаснулся увиденному. Старик привёз его прямо к воротам лесного дома! Человек пятнадцать обступили автомобиль. Были тут и знакомые Гордею лица...
Глава 54
Молодой человек выбрался из кузова. Михалыч опустил глаза в землю и сокрушённо пробормотал:
- Ты на меня зла не держи, паря...
- Э-эх, Михалыч, Михалыч!... - только и произнёс Гордей в сердцах и махнул рукой. После чего предупредил взявших его в кольцо людей:
- Только имейте в виду! Позавчера я попросил соседей, которые уезжали к себе домой, прихватить письмо и опустить его в почтовый ящик; только не в вашем посёлке, а в Симферополе. В том письме бомба!
От нервного напряжения внутри у него всё дрожало, Гордей опасался, что это слишком заметно и блефовал ещё более отчаянно:
- Ого-го, вы ещё не знаете моего батю! Если со мной что-нибудь случиться, он до самого Щёлокова дойдёт.
Идея внезапно пришла ему в голову. И неожиданно это сработало! Участковый и Марат переглянулись, после чего оба уставились на Михалыча.
- Да как же!.. - растерянно взглянув на Гордея, пробормотал старик, и вдруг встрепенулся: - Верно, при мне дело было! Своими глазами видел, как та парочка конверт у него брала.
Участковый с Маратом отошли в сторону и принялись совещаться. С ними был ещё один - солидного вида мужик при галстуке и в директорской шляпе. До этого он держался немного в сторонке, будто оказался тут случайно. Гордею показалось, что он видел "шляпу" прежде. Кажется, именно он сидел за рулём оранжевого "Мерседеса". "Неужели сам председатель совхоза пожаловал - полюбоваться, как меня "мочить" станут?!" - удивился Мазаев.
Между тем, троица заспорила и даже будто начала ругаться. Правда, до ушей Гордея долетело всего несколько финальных реплик - из-за взвинченного тона, каким они были произнесены:
- Решать буду я! - отчеканил милиционер. - Чебутнова народ знает...
- Вы забываетесь! - возмутился человек, похожий на председателя. - Без моих связей в обкоме всем вам три копейки цена.
Но рыхлый лишь с виду увалень в погонах тут же заткнул штатскому рот:
- Цыц, поганец! Сказал же: на своём участке я не допущу! И точка!
Милиционер ещё что-то добавил про партбилет, но Гордей не разобрал его слов. Вскоре они вернулись. Участковый Чебутнов снял с головы фуражку и достал платок, чтобы вытереть пот со лба. Перед Гордеем снова был старый, уставший поселковый служака, без пяти минут пенсионер.
- Напрасно вы так, юноша, - с сожалением заговорил милиционер, - толком ни в чём не разобрались, а делаете поспешные выводы... Хотя не спорю: в том, что у нас тут твориться, и профессионалу не просто разобраться.
- А я ему, Егор Федорович, пытался это втолковать, - вспомнил их последний разговор главный здешний спасатель. - Для его же пользы, между прочим. Предупреждал ведь, чтобы не лез на рожон?
- Предупреждал, - согласился Гордей.
- Только ты, студент, меня не послушал и занялся частным расследованием. Скажи спасибо, что эти сволочи тебя не утопили.
- А ты, Михалыч, поезжай, - ласково бросил в сторону старика участковый.
- Не понимают люди, с кем связываются... и жаловаться некому, - торопливо семеня к машине, бормотал себе под нос пенсионер. - Пойди разберись, кто тут кто, и за кого воюет. Сдуру влезут невесть во что, и тебя за компанию тащат...
Звук автомобильного двигателя постепенно затихал вдали. Теперь Мазаев остался в полном одиночестве. И хуже всего, что было абсолютно непонятно, чего ожидать уже в следующую секунду. Гордей вглядывался в Марата. Мысленным взором он снова видел вертикально зависшего в зеленоватой толще подводного пловца, внимательно наблюдающего за тем, как его подручный расправляется со свидетелем. Из-за расстояния и разъедающий глаза морской соли нельзя было разглядеть его лицо за стеклянным овалом маски. И сейчас на лице героя-спасателя не было заметно даже намёка на волнение или злость за погибшего товарища. "Ты ошибся, приятель - всем своим видом будто говорил ему Марат. - А ведь мы уже выписали на твоё имя удостоверение почётного члена нашей дружины! Эх ты!...".
Гордею предложили пройти в дом. Причём вежливо, без какого-либо принуждения. Снова, как и в предыдущее его посещение, вёл их горбун. Они вошли в комнату, под которой должен был находиться погреб. Один из парней поднял тяжёлую крышку. Под ногами в сумраке ямы что-то зашевелилось, сверкнули поднятые к свету испуганные глаза.
- Эти двое называли себя "спасателями" - с презрением указал вниз Марат, и неожиданно сообщил: - Один из них пытался тебя вчера убить.
- Ничего, кончилось их чёрное время! Завтра же отвезу поганцев в район, - пообещал участковый. Правда, особой гордости или торжества в его словах не чувствовалось,
- К сожалению, я долго ничего не мог им предъявить... Наверное, пора мне на пенсию.
- Просто кое-кто им активно помогал, покрывал нечисть! - зло заметил Марат. - Да и осторожно действовали, мерзавцы! Трудно было подкопаться. И всё-таки начало положено, Егор Федорович. Теперь и до остальных доберёмся. Сами выдадут подельников, чтобы "вышку" не получить.
Но ещё больший сюрприз ожидал Гордея в соседней комнате. За длинным столом понуро сидел Рудик. Увидев входящего Гордея, саксофонист опустил хмурый взгляд, только желваки заходили у него на скулах.