Панчатантра

Несущий колесо спросил: «Как это?» Тот рассказал:

Рассказ восьмой

«Жил в одном городе царь по имени Чандра. Чтобы забавлять своего сына, он держал стаю обезьян. Постоянно питаясь разнообразными кушаньями, они стали упитанными. И еще было у его мальчика для забавы стадо баранов. Один из них из-за своей прожорливости днем и ночью проникал в кухню и поедал все, что видел. Тогда повара стали бить его палками и всем, что попадалось им на глаза. И вот, видя это, вожак стаи обезьян подумал: «Увы! Этот раздор между бараном и поварами принесет гибель обезьянам. Ведь баран этот падок на сладкое, а повара сильно гневаются и бьют его всем, что попадется под руку. И если как-нибудь, не найдя ничего другого, они ударят его головней, то покрытый шерстью баран загорится даже от небольшого огня. Загоревшийся, он проникнет в находящуюся поблизости конюшню и подожжет ее — ведь она полна соломы. Тогда лошади получат ожоги от огня. А в Шалихотре[489] говорится, что, когда лошади пострадают от ожогов, их лечат обезьяньим жиром. Поэтому, несомненно, нас ожидает смерть». Решив так, он созвал всех обезьян и сказал:

А также:

Поэтому оставим этот дом и уйдем в лес, пока всех нас не постигла гибель».

И услышав его речь, те со смехом ответили ему, опьяненные гордостью: «Эй! От старости у тебя ослабел рассудок, что ты так говоришь. Не станем мы бросать превосходные кушанья, подобные нектару, которыми кормят нас из рук царевичи, чтобы питаться там, в лесу, вяжущими, острыми, горькими и солеными плодами с деревьев». Слыша это, вожак стаи сказал с печалью во взоре: «Ах, вы дураки! Не видите вы исхода этого благополучия. Ведь лишь на первый взгляд сладко это благополучие, а на исходе оно будет, словно яд. Поэтому не стану я смотреть, как погибнут мои родичи, и теперь же уйду в лес. Сказано ведь:

И сказав так, вожак стаи оставил их всех и ушел в лес.

И когда он ушел, то баран проник однажды в кухню. Тогда повар, ничего не найдя, схватил полусожженную палку и стал бить его. Тут половина его тела воспламенилась от ударов, и с блеянием он проник в находившуюся поблизости конюшню и стал по ней метаться. Тогда из-за обилия соломы там повсюду поднялись языки пламени. У одних из привязанных в конюшне лошадей лопнули глаза, и они отошли в небытие; другие разгрызли привязь и, наполовину сожженные, перепугали весь народ своим ржанием. Между тем обеспокоенный царь призвал врачей, сведущих в Шалихотре, и сказал: «Назовите какое-нибудь средство вылечить этих лошадей от ожогов». А те, вспомнив науки, сказали: «Божественный! По этому поводу блаженный Шалихотра говорит:

Пусть же применят это целебное средство, чтобы они не погибли от болезни». И услышав это, он приказал убить обезьян. К чему много слов? Все были убиты. А вожак стаи не видел своими глазами, как погиб его роду но слух об этом дошел до него, и он не мог спокойно этого перенести. Сказано ведь:

И вот этот старый вожак[491], мучимый жаждой, в своих скитаниях достиг где-то озера, украшенного густыми зарослями лотоса. И когда он посмотрел внимательно, то увидел там след, ведущий в озеро, но не нашел обратного следа. Тогда он подумал: «Несомненно, здесь в воде должен жить злой хищник. Поэтому я возьму стебель лотоса и стану пить воду издали». И когда это произошло, оттуда вылез ракшаса с шеей, украшенной жемчужным ожерельем, и сказал ему: «Эй! Я съедаю тех, кто проникает в эту воду. Нет никого хитрее тебя, раз ты пьешь воду таким способом. Поэтому я удовлетворен. Проси, чего желает твое сердце». Вожак сказал: «Эй! Сколько ты можешь съесть?» Он ответил: «Тех, кто проникает в воду, я съедаю сотнями, тысячами, десятками и даже сотнями тысяч. А на суше меня одолеет и шакал». Вожак сказал: «Между мной и владыкой — непримиримая вражда. Если ты дашь мне это жемчужное ожерелье, то я искусной речью пробужу в нем жадность и даже вместе со свитой заставлю его войти в озеро». И тогда ракшаса передал ему жемчужное ожерелье.

И вот вожак, украсив шею жемчужным ожерельем, стал прыгать по верхушкам деревьев. Тогда люди увидели его и спросили: «Эй, вожак стаи! Где ты был столько времени после того, как ушел? Где достал ты такое жемчужное ожерелье, затмевающее своим блеском даже солнце?» Тот ответил: «Есть в одном месте в лесу тщательно укрытое озеро, созданное Дханадой. Если кто-нибудь погрузится в него в воскресенье, когда наполовину взойдет солнце, то по милости Дханады он выйдет из него с подобным жемчужным ожерельем, украшающим шею». И услышав об этом от людей, повелитель призвал обезьяну и сказал: «Эй, вожак стаи! Правда ли это?» Тот ответил: «Господин! Свидетельство этому — жемчужное ожерелье, которое ты видишь на моей шее. Если и тебе нужно такое, пошли со мной кого-нибудь, чтобы я ему показал». Слыша это, царь сказал: «Если так, то я сам пойду со свитой, чтобы получить много жемчужных ожерелий». Вожак сказал: «Господин! Хорошо это».

И вот, полный жадности к жемчужным ожерельям, царь со свитой отправился в путь. Что же до обезьяны, то сидевший на носилках царь держал ее на коленях в знак уважения. И хорошо ведь говорится:

А также:

И достигнув на заре того озера, вожак сказал царю: «Божественный! Тем, кто входит сюда, когда наполовину взойдет солнце, сопутствует успех. Поэтому скажи всей свите, чтобы она одновременно вошла сюда. А затем войдем и мы с тобой, чтобы, достигнув замеченного прежде места, я показал тебе многочисленные жемчужные ожерелья». И вот все те люди вошли в озеро и были съедены ракшасой.

Между тем, видя, что они медлят, царь сказал обезьяне: «О повелитель стаи! Почему медлит моя свита?» Услышав это, вожак поспешно взобрался на дерево и сказал: «Эй, злой царь! Твою свиту съел ракшаса, живущий в воде. Ты погубил мой род, и я отомстил тебе за обиду. Уходи же. Помня, что ты — господин, я не дал тебе войти туда. Сказано ведь:

489

490

491