Утро - Ветер - Дороги

Вот что он мне рассказал. Его брат Юрий, талантливый инженер, изобретатель, когда стал начальником конструкторского бюро, подобрал группу способных молодых инженеров (в том числе моего брата Валерия), и они в самое короткое время столько дали заводу, что о них заговорили.

Прежде всего, это была разработка и установка новых автоматических линий. На первый взгляд то, что совершается теперь на каждом заводе. Но Терехов и его друзья наделили тупой бездушный конвейер машинным интеллектом: технологическим процессом теперь управляли электронно-вычислительные машины. Особенный восторг вызвала у всех автоматическая линия вакуумной обработки. Дистанционные датчики подавали в электронную машину (мозг!) данные о степени завершенности изделия. Машина анализировала их и, если требовалось, назначала индивидуальный режим обработки - дополнительные технологические программы. Таким образом, брак на этой линии отсутствовал начисто.

Алик сказал, что машины уже созданы, установлены и работают, но дело в том, что главный инженер в свое время, при составлении программы на очередной год, вычеркнул эту тему из плана.

Коллектив КБ работал вечерами и ночами, но машины оставались только на кальке да в технических докладных.

Пришлось им обратиться к заместителю министра, и он, сам инженер-конструктор, пришел от их работы в восторг. После его звонка вмешался главк, и все было доведено до конца, как и следовало. Машины построены, установлены, о них много писали и в технической литературе, и в газетах, но Юрий Терехов и еще кое-кто из конструкторов нажили себе врага на всю жизнь. Попал в немилость даже мой отец, потому что именно он, как наладчик, доводил линию и не уставал ею восхищаться.

С тех пор Рябинин допекал строптивых инженеров чем только мог. Поспорил Терехов с ним на совещании по техническому вопросу - выговор за "неэтичность". Конструктору Петрову понадобилась характеристика для поступления в заочную аспирантуру - никак не мог добиться, так и прошли все сроки... Некоторые, не выдержав, ушли на другой завод.

А потом конструкторское бюро приступило к работе огромной важности. Сборочный центр! Это тоже была идея Терехова, и весь коллектив КБ просто зажегся ею.

- Отец твой расскажет тебе подробно, он в курсе всего,- Алик посмотрел на часы.- Скажу только, что всю ту нудную работу, над которой вы корпите в своем "аквариуме", будет делать за вас этот "сборочный центр".

Я вся просияла. Алик сочувственно взглянул на меня.

- Я почему-то так и думал, что эта работа не для тебя. -Иди лучше в слесари.

- В слесари? А я... смогу?

- Почему нет? Я уже начал осваивать работу - помогу. Да тебе и отец твой поможет.

- Спасибо, Алик. Но продолжай...- пробормотала я. Мы уже подходили к нашему цеху.

- Так вот, на этот раз Рябинин не стал вычеркивать тему из плана. Он дал им возможность довести работу до той степени, когда идея брата уже была реализована, оставалась только доводка. Не думай, что это легко - самое кропотливое и трудоемкое дело, чреватое всякими неожиданностями. Вот тогда он просто отстранил моего брата от участия в изготовлении своего детища.

Юрия перевели в патентное бюро... со значительным понижением. Но это уже второстепенное. Главное - отстранили от осуществления его же идеи. Юрий вычеркнут и из авторской заявки.

Я возмутилась.

- Но почему вы не обратились опять к министру?

- Замминистра. Он как раз в длительной заграничной командировке. А тем, к кому мы обращались, Рябинин сумел доказать свою правоту. Конечно, на этом не кончится. Каша заварилась. Но люди хотят спокойно работать, а вместо этого им приходится доказывать очевидное, бороться, тратить время, нервы.

Мы подошли к цеху и стали медленно подниматься по лестнице.

- Да, - вспомнил Алик, - вместо Юрия начальником специального конструкторского бюро назначен твой брат Валерий.

- Валерка?

- Он один почему-то не вызвал гнева Рябинина.

- Ну и дела!

Алик грустно помахал мне рукой и пошел на свое рабочее место. Он очень похож на своего брата. Оба среднего роста, черноглазые, живые, общительные. Тонкие черные брови, темные густые волосы и удивительно хорошая открытая улыбка. И сами они оба хорошие.

Но почему папа до сих пор не рассказал мне об этой истории?

Вечером я расспросила его. У нас были билеты в театр Моссовета на спектакль "Глазами клоуна". Разговор начался сразу, как только впустили в театр. Мы сели в уголке фойе, возле цветов, и папа сказал:

- Я давно тебе собирался рассказать, но хотелось, чтоб ты сначала попривыкла к заводу.

- Папа, но почему Рябинину разрешают хулиганить? Отец усмехнулся. Он был в своем новом сером костюме и белоснежной водолазке, которая ему очень идет. Папка такой интересный, что на него оглядывались женщины.

- Никто это не квалифицирует как хулиганство,- пояснил он.

- А как иначе это можно квалифицировать?

- Все не так просто, Владя. Рябинин, прежде всего, очень уважаемый в Москве человек. И не только в Москве.

- Есть за что! - фыркнула я.

- Подожди, никогда не будь скоропалительна в выводах. Я коротко расскажу тебе о нем.

Рябинин родился в деревне Рождественское на Оке, за Калугой. Рано осиротел, жил у родственников, где своих ребят хватало... Подростком подался в Москву, поступил на завод, работал слесарем, потом механиком. Окончил вечерний рабфак, затем энергетический институт, затем еще один институт, заочную аспирантуру, стал кандидатом наук, спустя некоторое время защитил докторскую диссертацию.

Теперь он профессор - и все это без отрыва от производства, заметь это. Представляешь, руководит одной из крупнейших кафедр института (папа назвал институт), читает лекции студентам, проводит семинары и одновременно уже двадцать лет главный инженер такого огромного предприятия, как наш завод. Профессор - и все-таки не бросил завода, потому что не может без него жить.

Научный руководитель в институте, он остается научным руководителем и на заводе. Ты не представляешь, как он занят: сводки, распоряжения, бумаги, телефонные звонки, то на-;;о провести рапорт, то съездить в министерство, то встретиться с иностранными специалистами. Конференции, лекции, семинары, собрания, совещания. Сегодня день качества на заводе, и сегодня надо присутствовать на защите чьей-то докторской диссертации. И при всем этом он с а м вникает во все. Перестройка, реконструкция завода, строительство и ввод в эксплуатацию новых цехов, новых машин, новых поточных линий - ничто не обходится без него. К тому же он сам конструирует - является соавтором многих изобретений, соавтором многих книг по проблемам приборостроения, соавтором учебников, редактирует книги молодых специалистов. При этом хороший муж и семьянин...- папа осекся и покраснел,- если не считать неудачный первый брак.