Страница 11 из 52
Ясно, что для поддержания такого обычая время от времени должны были осуществляться поставки соболей из Руси в Египет. По-видимому, такие поставки действительно были. Более того, оказывается, связи средневекового мамелюкского Египта и средневековой Руси были гораздо теснее, чем может показаться при знакомстве с общепринятой (но, как мы показали в [ХРОН5], [НХЕ] — неверной) версией истории Египта.
2.5. Старые связи между Нилом и Волгой
Обратимся теперь к очень интересной работе египетского историка Амина аль-Холи. В середине прошлого века он написал книгу, основанную на материалах средневековых арабских хроник. Книга называется так: «Связи между Нилом и Волгой в XII–XIV веках» [23], с. 2, 5· Она была переведена на русский язык и издана в 1962 году в Москве очень небольшим тиражом. В настоящее время стала библиографической редкостью.
Сразу скажем, что в своем исследовании Амин аль-Холи называет «Нилом» средневековый Египет и Сирию, а «Волгой» — государство, образовавшееся между Волгой и Уралом благодаря завоеваниям Чингиз-хана [23], с. 10. Центр этого волжского государства он называет «Дешт-и Кипчак» или «Кипчакская степь», а его жителей — «кипчаками» или «татарами» [23], с. 10.
Поясним, что, согласно нашим исследованиям, речь здесь идет на самом деле не о диком «степном государстве» (как думают историки), а о Великой Средневековой Империи — Руси-Орде XIV–XV веков. Именем «Чингиз-хан» в арабских хрониках назван великий князь Георгий Данилович Московский, создатель Великой = «Монгольской» Средневековой Русской Империи. «Дешт-и Кипчак» — одно из старых названий Руси-Орды. «Кипчаки» — жители Руси-Орды, метрополии Великой = «Монгольской» Империи. См. [НХР], [ИМП], [БР], [ХРОН4]-[ХРОН6].
Амин аль-Холи пишет: «Кипчакское государство (Русь-Орда — Авт.) имело разносторонние связи с Нилом. Одному мамлюкскому султану принадлежат слова: „Мы и татары — из одного рода, один от другого не отречется“. Кипчаки (т. е. русские — Авт.) занимали командные посты в египетской армии, а некоторым из них даже удалось положить начало правящим династиям… Известно, что султан Бейбарс (основатель династии мамелюков в Египте в середине XIII века н. э. — Авт.) был родом из Государства кипчаков; Калауи, потомки которого правили в стране 103 года, тоже был кипчаком, как и Кусуи — великий эмир» [23], с. 11. «Свидетельством прочных торговых связей между Волгой и Нилом может служить тот факт, что грамоты с тугрой султана (имеется в виду мамелюкский султан Египта — Авт.), освобождавшие купцов, отправлявшихся в Государство кипчаков (т. е. на Русь — Авт.) от пошлин на товары, СОХРАНЯЛИ СИТУ И НА ВОЛГЕ. В [египетских] сочинениях того времени много сообщений о торговых городах на Севере (имеется в виду Север по отношению к Египту — то есть южная Русь — Авт.), вроде Судака (на Черном море)… и Бартаса, ОТКУДА ВЫВОЗИЛИСЬ ЛИСЬИ ШКУРЫ, известные как „Партиен“, много описаний путей из одного государства в другое (то есть из Руси в Египет и наоборот—Авт.)» [23], с. 18.
Получается, что и в самом деле в Египет возили русские меха! Кстати, торговый город БАРТАС, о котором говорят египетские источники, упоминая, что оттуда «вывозились лисьи шкуры», мог быть просто русским БРАТСКОМ. Братский острог, расположенный в Илимском уезде на реке Ангаре (в 171 версте на юг от Илимска [26], с 341), упоминается уже в географических описаниях XVIII века [26], с. 341. Причем в них отмечается, что «в здешней стране (то есть в Илимском уезде, где находится Братск — Авт.) ВОДЯТСЯ НАРОЧИТО ЧЕРНЫЕ СОБОЛЯ» [26], с. 340. Таким образом, мы видим, что египетские мамелюки, по-видимому, хорошо разбирались в соболях. Брали не каких-нибудь, а самых лучших, «нарочито черных», илимских.
Амин аль-Холи: «число мамлюков в Египте постоянно возрастало еще и потому, что преуспевающие мамлюки вызывали к себе родных и близких, по мере сил выдвигали их, помогали получить высокие посты… Приезжали в Каир родители и родственники эмира Бигаруса (Богатыря-Руса? — Авт.), эмира Аргуна (Ярого Хана? — Авт.) и наиба Халеба (Глеба? — Авт.); к эмиру Таза (Теос = Божественный? — Авт.) приехали его отец и брат черкесы… В Каире известен целый квартал под названием „Орду“ — татарский лагерь… К именам некоторых правителей даже прибавляли прилагательное „вафиди“ (ПРИБЫВАЮЩИЙ), например Исмаил аль-Вафиди» [23], с. 11. Таким образом, мы узнаем, что среди правителей мамелюкского Египта были, в частности, и ПРИБЫВШИЕ ПРАВИТЕЛИ. То есть, вероятно, — наместники («прибывший правитель» = «наместник»). Причем прибывали они не откуда-нибудь, а с Волги.
Все это, конечно, очень плохо вяжется с теорией историков о том, что мамелюки попадали в Египет якобы «в качестве рабов». Надо сказать, их «рабское положение» было весьма заманчивым. Прибывшие из Руси «рабы» быстро осваивались, возвышались и даже начинали приглашать к себе родственников и друзей с далекой родины. Те с радостью ехали в гост в неведомую страну, куда недавно увели в страшное рабство их сородича. Там им нравилось, и они тоже поселялись в Египте. Амин аль-Холи, вероятно, в какой-то степени осознавал всю нелепость подобной картины и писал следующее: «Таким образом, в Египте были как рабы-кипчаки, так и СВОБОДНЫЕ ЛЮДИ ИЗ ГОСУДАРСТВА КИПЧАКОВ (то есть из Руси-Орды — Авт.). ПОСЛЕДНИХ БЫЛО ТАК МНОГО, ЧТО ИХ ПРЕБЫВАНИЕ В СТРАНЕ ОСТАВИЛО ЗАМЕТНЫЙ СЛЕД В ИСТОРИИ ЕГИПТА» [23], с. 11.
«Когда Каир стал центром основанного Бейбарсом халифата… в дар хану Берке (т. е. на Русь-Орду — Авт.) была направлена золотая нисба нового абассидского халифа… Халиф… отдал приказ, чтобы с мимбаров Мекки, Медины, Иерусалима, Каира и во всем Египте… молились и за властителя Волги… Помимо всего, хану Берке послали в дар… „славную печать“ (т. е. книгу, которая, по мнению Амин аль-Холи, представляла собой рукописный Коран, переписанный халифом Османом, но, вероятно, речь все-таки шла о ПЕЧАТНОЙ книге — Авт.)… трон, отделанный черным деревом и слоновой костью, инкрустированный серебром, и другие ценности… Ибн Василь (то есть „Васильевич“, очень подходящее имя для мамелюка — Авт.) писал: „Столь велик дар, что невозможно описать“. Вместе с дарами Берке было отправлено послание, в котором были высказаны соображения об основах военного союза» [23], с. 19–20.
Амин аль-Холи пишет: «Обычаи египетского народа в целом близки обычаям бедуинов, а мамлюки, НАВОДНИВШИЕ ЕГИПЕТ II СИРИЮ, принесли с собой обычаи и традиции, незнакомые и чуждые народу Нила… Многие обычаи жителей Волги были усвоены на Ниле и в близлежащих областях… В Египте со времени появления в стране мамлюков стали носить татарский кафтан и черкесскую тюбетейку… в стране (т. е. в Египте — Авт.) появилось множество татарских тканей… Сохранилось, в частности, название материи „щеки Ибн Тиналя“, происшедшее от имени одного монгола — у него было красивое РУМЯНОЕ ЛИЦО. В источниках неоднократно сообщается О ГРОМАДНОМ КОЛИЧЕСТВЕ РАЗНООБРАЗНЫХ МЕХОВ, которые привозили из Государства кипчаков (то есть из Руси — Авт.). Их было так много, что даже простолюдины могли одеваться в меха» [23], с. 21. Но, как мы уже сказали, привычка к мехам — чисто северная, русская привычка. У мамелюков она оказалась так сильна, что даже в знойном Египте они продолжали одеваться в меха. Правда — лишь в торжественных случаях и на короткое время.
«Значительное влияние оказали связи между Волгой и Нилом на правовую систему последнего… Татары-мамлюки принесли с собой ясак, или яса, — законы Чингиз-хана» [23], с. 25. То есть — как мы теперь понимаем, — законы Великой = «Монгольской» Средневековой Русской Империи. «Мамлюки, живя в Египте, при решении всех дел руководствовались только ясой» [23], с. 25.
Осев в далеком Египте, казаки-мамелюки сохраняли не только свои прежние законы, но и язык. Татарский язык стал почти государственным в Египте того времени. Амин аль-Холи пишет: «кипчаки, жившие в Египте в течение нескольких веков, занимали в стране привилегированное положение и имели возможность оказывать влияние на все области жизни… Многие факты из исторических хроник свидетельствуют о том, что мамлюки, как правило, почти не получали арабо-мусульманского воспитания. Калауни, ставший султаном после многолетнего пребывания в Египте и Сирии, не знал арабского языка, хотя хорошо говорил по-тюркски. Бейбарс, предшественник Калауни, не мог обходиться без переводчика с арабского языка. Не говорил по-арабски и хаджиб Ахмас… Бештак аль-Кипчаки, один из самых высокопоставленных эмиров, разговаривал и переписывался со своим дворецким только с помощью переводчика — он знал язык, но не желал говорить по-арабски. Поскольку мамлюки правили страной, многие арабы, стремясь заслужить из расположение, учились говорить по-кипчакски… Язык мамлюков старались изучить как те, кому это было необходимо по роду их занятий, так и те, кто стремился снискать милость мамлюков. Например, шейк мечети аш-Шейхуни выучил тюркский язык, поскольку ему приходилось общаться с эмиром» [23], с. 30–31.