Дикие сердцем

Если бы я не знала о разъяренной толпе родственников и друзей, которые собрались возле моего дома, то немедленно развернулась бы и поехала обратно в Лондон. Встреча с добродушным быком пугала меня меньше, чем вероятность ощутить на себе человеческую ярость. Я пожала плечами и медленно побрела в направлении, которое указал мне случайный гид.

Поначалу все шло достаточно хорошо. Роща была живописной, толстые стволы укрывали меня от ветра. Я восхищалась благородными силуэтами деревьев на фоне краснеющего неба, вдыхала ароматы цветущих кустарников, останавливалась послушать, как хлопают крыльями фазаны, которые искали подходящую ветку для сна, и делала вид, что все это мне ужасно нравится. Ребенком я обожала деревню, и хотя не бывала на деревенских просторах более пятнадцати лет, всегда лелеяла надежду побывать здесь вновь. Окружающие меня пейзажи, казалось, сошли со страниц книг Томаса Гарди, чьи романы нравились мне когда-то. Возможно, именно в этой роще ветреный Фитцперс соблазнял мягкосердечную Грэйс, а волшебная Юстазия Вай очаровала Вилдева[2].

Ничего, кроме стоящих в линию телеграфных столбов и разбросанных оберток от жевательной резинки, не говорило о том, что это была весна 1977 года, а не прошлое столетие.

Стоило мне выйти из леса, как серое небо разверзлось над головой. За считанные секунды ливень превратил землю в скользкий грязевой каток. Кончики моих пальцев онемели от холода, волосы выбились из-под обруча и падали на глаза. Река превратилась в бурлящее грязное месиво, которое покрывало мост на несколько дюймов. Я оглянулась: «Может быть, лучше вернуться и подождать автобус?» Но станции уже не было видно за стеной деревьев. Более разумным казалось идти вперед. Ледяная вода хлюпала в туфлях из крокодиловой кожи. Я держала чемоданы высоко и изо всех сил старалась не потерять обувь в холодном потоке.

Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Я, задыхаясь, стала взбираться на холм, сожалея о своих окончательно загубленных дорогих туфлях. Вдруг из-за кустов абсолютно неожиданно появился бык. Мне с трудом удалось подавить крик ужаса — огромный бык выглядел устрашающе. Он, уставившись на меня круглыми глазами, хлопал длинным хвостом по заляпанным грязью бокам. Особенно напугало меня то, что он фыркал и злобно мотал головой. Посмотрев вокруг, я не увидела никакой подходящей палки, ничего, кроме небольшого прутика. Я перешла на ускоренный шаг, а затем побежала, слыша за спиной размеренный топот копыт. На вершине холма я увидела ворота, а за ними человека на лошади. Он не спешил прийти мне на помощь. Подождав, пока я добегу до изгороди, он открыл ворота.

— Не бойтесь! Никто вас не тронет! — произнес незнакомец снисходительно. — Коровы удивительно любопытные создания. Эта просто хотела узнать, что вы делаете. Если б вы прикрикнули на нее, она бы ушла.

— Я подумала, что это бык, — пояснила я и поставила чемоданы на землю.

Я никак не могла отдышаться. Мои руки и шея нестерпимо болели.

Мужчина расхохотался и заметил:

— Вам необходимо взять несколько уроков анатомии.

Он повел хлыстом, корова затрусила прочь, ее огромное вымя болталось из стороны в сторону.

— Не вижу ничего смешного, — сказала я, окатив его холодным взглядом.

Лицо моего собеседника было довольно интересным: высокий лоб, широкие скулы, хорошо очерченный рот. Я невзлюбила этого человека с первой минуты, но вынуждена была признать: мне как художнику такой типаж интересен. Мужчина продолжал хохотать. Было совсем непонятно, почему так веселит его моя оплошность.

Я подняла чемоданы.

— Куда вы идете, моя красавица?

— Паддл, — мне очень хотелось продемонстрировать знание местности.

— Пад-велл?.. Если вы имеете в виду Пад-велл, то он приблизительно в миле отсюда. Вам не дотащить свои чемоданы. Я помогу вам, а вы поведете мою лошадь.

— Спасибо. — Я посмотрела на замечательное длинноногое создание. Лошадь вытянула губу и обнажила большие желтоватые зубы. — Я справлюсь сама.

— Как хотите. Только не сердитесь больше! Такой красавице не к лицу быть сварливой! — прокричал он вслед.

Это было непереносимо. Я, надрываясь, тащила свой груз, в то время как он гарцевал на лошади за моей спиной. Я понимала, что выгляжу нелепо, но невозможно выглядеть достойно в узкой юбке, карабкаясь с тяжелыми чемоданами по склону.

— Прощай, моя любовь! — крикнул мужчина, когда я уже скрылась за холмом.

Дорожный знак показывал, что до Падвелла осталось полмили. Я чуть расслабила плечи и сбавила шаг. Было уже около пяти. Начинало смеркаться. Тропа терялась в сумраке между деревьями и была в некоторых местах почти невидимой. Ветер шумел в кустарнике на вершине холма. Мне вдруг показалось, что я слышу чьи-то шаги и треск ломающихся веток. Я осмотрелась, но не увидела ничего. Неожиданно откуда-то раздался свист. Поначалу я приняла свист за пение дроздов, которые радовались наступлению сумерек, но, прислушавшись, поняла, что звуки складываются в мелодию. Не было сомнений — меня кто-то преследовал.

— Покажись! Перестань прятаться! — крикнула я в сторону леса. Свист оборвался так же внезапно, как и возник. — Выходи! Не веди себя, как ребенок!

Мертвая тишина в ответ. Пожав плечами, я ускорила шаг.

В лесу быстро темнело. Сердце бешено билось в груди. Спиной я ощущала собственную уязвимость. Мне удавалось идти достаточно быстро, хотя руки и плечи болели от тяжести чемоданов. Я жаждала остановиться на минуту и дать отдых натруженным конечностям. Через некоторое время свист возобновился. Теперь мелодия казалась более грустной, звуки более сладкими, почти убаюкивающими.

К моему облегчению, впереди, среди густых деревьев, показался просвет. Тропинка неожиданно привела меня к горбатому мосту, который круто изгибался над рекой. Лучи заходящего солнца играли в блестевшей серебром воде. На другой стороне реки высилось обшитое досками строение с выступающим верхним этажом. Даже моя невежественность позволила распознать мельницу. В дверном проеме стоял бледный как смерть мужчина с маленькими мигающими глазками и влажным ртом. Он тяжело прислонился к косяку, как старое, искривленное ветром дерево. Мужчина поднял руку, чтобы вытереть пот со лба. Клубы пыли полетели с его рукава в разные стороны.

— Ищете кого-то, мисс? — спросил он с грубоватым радушием. — Уже слишком поздно, чтобы бродить в одиночестве…

— Я направляюсь в Падвелл, — ответила я самым бодрым тоном, на какой была способна.

— Это, должно быть, Паддл.

— Не могли бы вы указать мне дорогу на Плаши Лэйн? Будьте так любезны!

Вместо того чтобы ответить, мужчина поднес огромную пивную кружку к губам. Я увидела, как заходил его кадык, когда он заглатывал содержимое, не отрываясь от кружки. Тыльной стороной кисти мужчина вытер губы. Они оказались на удивление темными и резко контрастировали с белизной лица.

— Начало шестого. Джордж! — Мужчина повернул голову и закричал кому-то в глубину помещения. — Где этот чертов Джордж?

Мальчик с очень красивым лицом и темными вьющимися волосами вынырнул из дверей. Взгляд ребенка из-под тяжелых век казался задумчивым. Изяществу линии рта позавидовала бы любая красавица. Мужчина намеревался залепить мальчику хорошую затрещину, но ребенок оказался проворней — ловко пригнувшись, он избежал подзатыльника.

— Тебя вечно нет на месте, когда ты нужен! Принеси мне еще пива и захвати свой плащ. Покажешь этой молодой леди дорогу на Плаши Лэйн.

— Я не хочу создавать вам дополнительные проблемы… — промямлила я.

— Успокойтесь, вы не создаете никаких проблем. Ему все равно нечего делать. Маленький лодырь — вот кто он.

Джордж вернулся с полной кружкой, и мужчина нетерпеливо выхватил ее из рук мальчика. Я стояла затаив дыхание. Мельник осушил вторую кружку так же быстро, как и первую, затем смачно рыгнул и хлопнул себя кулаком по животу, словно хотел помочь жидкости найти дорогу в желудке.

— Моя работа вызывает жуткую жажду, — пробормотал мельник с нескрываемой гордостью.