Бандит

Ладно, покрутился, посмотрел, пора с новыми союзниками поговорить, за дела наши перетереть по всем понятиям. По малолетке – они как раз самые понятия, там одних мастей двадцать восемь… блин, а это-то откуда?

Пацаны стояли на крыльце под козырьком, продолжая играть во что-то на своих планшетах. Машину никто не трогал, посторонних вокруг не было.

– Тихо?

– Тихо, – солидно кивнул белобрысый и, не удержавшись, прикоснулся через куртку к рукоятке запиханного за пояс пистолета. Так, кстати, опытные полицейские или там менты вооруженных вычисляют. Если человек постоянно оружие не носит, то, нацепив на себя, время от времени его ощупывает, вроде как старается убедиться в том, что оно на месте. Или там не развернулось неправильно. Так и палятся.

– В квартирах тут чего?

– Ты тут чего сделать хочешь? – спросил пацан. – Если лабу поставить, то не надо, Крюкины пацаны найдут и разнесут. С дурью дальше по улице, тут это не любят, мешает.

Покопавшись в памяти, я обнаружил, что понятия не имею, кто такой Крюка. Такое погоняло на местном криминальном небосводе не светилось, а изучаю я этот небосвод уже двенадцать лет, почти всех знаю если и не лично, то по делам, а обычно и в лицо.

– Нет, лабу мне не надо. Да не важно.

Прятать тут что-то все же не очень разумно, те же пацаны полезут из любопытства. Закопать за помойкой в правильной упаковке проще. А тут…

– Слышь, бойцы, вас как звать?

– Свисток, – солидно представился белобрысый. – Саня.

– Амир, – скромно сказал чернявый.

– Вы вот что, Амир и Саня, – я полез в карман и снова выудил пачку денег, – по сотке в месяц получать от меня хотите?

– Ясен хрен, хотим! – Свисток чуть не подскочил. – Чё делать надо?

– Дверь в подвал знаешь в этом подъезде? – Я показал пальцем.

– Ну.

– Надо следить, чтобы она всегда закрыта была. И все. Но я буду приезжать неожиданно и проверять. Если открыта – хрен, а не лавэ, если закрыта – твое законное.

– А чё, если ты сам откроешь и скажешь, что так и было? – усомнился Свисток.

– А ты увидишь. Я порожняки не гоняю, даже перед фуцанами.

– Сам ты фуцан, понял! – Саня явно хотел даже за ствол схватиться, но все же зассал.

– А я не говорю, что фуцан ты, – засмеялся я. – Я говорю, что даже перед ними не гоняю. Короче, договорились мы или нет?

– Договорились, – снова кивнули они хором, после чего уже Амир спросил: – А по каким дням лаврики отдавать будешь? Мы же не все время здесь.

– Календарь есть? Первая суббота каждого месяца. Если в субботу днем меня не было, то в понедельник ждите.

Саня солидно тряханул планшетом:

– Тут все есть, помечу себе.

– Пометь, – кивнул я с уважением. – Найди время в расписании. Пойдем с глаз долой в дом, покажу вам, хоть как пользоваться трофеями вашими. Но чтобы без беспредела, поняли? Если чё не так – сам вас тут найду и почикаю.

А что еще остается?

Пацаны и есть пацаны, понеслись вперед меня в пустую квартиру с выломанной дверью. Там уже достали спрятанные под куртками стволы. У Амира оказался «сиг», он его подобрал возле того убитого, что был с пистолетом, а вот у Свистка нашелся «ТТ». Тоже китайский, с необычной ручкой, типа эргономики прибавили старой модели. Пластик тоже такой поганый, аж скрипит в ладони.

К счастью, китайцы «тэтэшнику» предохранитель добавили, чуть лучше с безопасностью стало, но все же решил учить пацанов носить стволы без патрона в патроннике. Ну его на хрен, а то играть начнут, да и грохнут друг друга. В идеале бы пинков надавать и стволы отобрать, но… поздно уже у них все это отбирать на самом деле. А так они уже номер моей машины знают, пособачься я с ними – так они меня еще и Муслимке сдадут, типа «этот ваших завалил».

– Короче, я вас пока научил всегда проверять, что в волыне патронов нет. Тренироваться сами будете – ни в кого не целиться, ни друг в друга, ни в кого еще. Никогда, поняли? Всегда может оказаться, что патрон ты все же в стволе забыл. И опять, как я учил, вытащил и затвор всей ладонью назад, понятно? Только ладонью. Все. Через месяц увидимся и тогда экзамен приму. И дальше научу чему-нить. Ну, поехал я.

Стоило сесть в машину – пришло сообщение от некоего Поляка с просьбой о встрече «где обычно». Поляк, Поляк… Поляков фамилия, я его еще по службе знаю, он тогда в службе тыла был и тоже до конца не дотянул, погорел на чем-то, причем не крупном, я помню. Ну да, на китайской контрабанде, что-то он с ней мухлевал. Знакомы мы были мало, но потом, когда и меня со службы попросили посредством ноги, встретил его здесь, оказались земляками.

Для федерального города Поляк устроился неплохо, каким-то менеджером вроде товарного кассира на железную дорогу. То есть он точно знал, в каком вагоне какой груз и куда он идет. Время от времени давал наводки на что-то, что продать легко, за что получал двадцать пять процентов с навара, честный «угол» наводчика. И с его же помощью шли к нам грузы китайских стволов и патронов, но тут мы товар уже у него выкупали, в долю он не шел.

Дело он имел только со мной, с остальными из осторожности общаться избегал. Если просит встречи, то, значит, груз какой-то ценный приметил, по телефону или даже почтой мы такое не обсуждаем. И что мне теперь? Встречаться и грабить идти? Или сказать, что «не могу»? Соблазн, так сказать, есть, но вот последствия могут быть, пожалуй… Нет, терять авторитет мне нельзя, даже если я вместо прототипа завязать решу. О чем, к слову, следует начинать думать. Ресторан открыть какой-то, или что? Ладно, потом об этом.

Оттекстил в ответ: «Могу быть через 30 минут». «Буду» пришло в ответ почти сразу.

Где обычно, где обычно… а это в кафе «Луна», неподалеку от вокзала, мы обычно там видимся. Сам Поляк живет на Вагонке, на востоке города, на Коптево ездить не слишком любит. Хотя с Вагонкой мы не враждуем, скорей даже в союзе. Раньше были проблемы, но потом пошли напряги с Муслимкой и против них вроде бы объединились.

Тогда мне в центр сейчас, времени как раз доехать.

Надеюсь, что я правильно с этими двумя малолетками поступил. Страшно их так со стволами оставлять, ума-то по возрасту нет еще… Хотя у таких уличных его и в десять лет подчас больше, чем у иного взрослого. Надо было оружие тогда самому собрать и скинуть на Помойке, но не до того было, просто не сообразил. И не привык я к тому, что малолетняя шпана места преступления мародерит. Что хоть там до полиции, кроме трупов, долежало? Не думаю, что много. Кстати, спросить надо, машина кавказцев до милиции достояла или ушла куда-нибудь в недра Гадюжника? Что-то мне кажется, что именно второй ответ верный. Уже раздербанили где-то на запчасти, а кузов с вырезанными номерами ржавеет в каком-нибудь тупике.

Через Вокзальный мост поеду, так удобней сейчас. По Восьмого Марта до конца, до рыночной площади, где возвышается уродливое трехэтажное здание на входе на колхозный рынок. Тут движения много, потому что ворота для тех, кто с товаром, бестолково придумали, почти рядом с главным входом. Внешняя стена рынка сплошняком разнокалиберными киосками застроена, там и ремонт обуви, и аптечный киоск от той же «Семейной аптеки», и металлоремонт, и все, что хочешь.

Рынок под Муслимкой целиком. Там и торговцы только тамошние, на перекупке сидят, и крыша железно кавказская, сразу несколько бригад делят, и «чехи», и «даги», и кабардинцы. Кому выше заносят – всякое говорят, но от диаспоры главный в городе заместитель прокурора Цакаев, но ему все проблемы не порешать, так что он еще куда-то несет. Сам прокурор вроде диаспоре тоже благоволит, но и он не верхняя ступень, это точно.

За рынком площадь, на площади всякое, опять ресторанчики, игровые салоны, как и везде, шашлычная, еще что-то, магазинов полно. Тут тоже все больше под Муслимкой, мимо них сюда никто, разве что менты, а вот в центре может быть один коммерс под «коптевскими», например, рядом под «дагами», следующий под Вагонкой, потом под «чехами», потом, например, под «чистопрудненскими», это поселок-пригород. От этого конфликты, раньше много было, теперь поменьше, научились за мелочи глотки друг другу не рвать.