Проклятие иеремитов

О небожителях Алексей решил пофилософствовать на досуге, а сейчас следовало заставить себя встать, умыться, побриться, собрать пожитки и перекусить.

Кайдлтхэ никогда не делала культа из еды, потому путешественники ограничились уже традиционным лёгким завтраком. В ход пошли вчерашние лепёшки и вино. Предусмотрительная д’айдрэ купила у лавочника несколько кусков солонины и головку сыра. Вкупе с водой и вином этого должно хватить до Аридала, куда путники собирались добраться в три дня. В «Пьяной белке» можно отдохнуть и пополнить припасы. А там и до столицы империи рукой подать.

После недолгой трапезы и короткого прощания путники оседлали коней и поспешили покинуть Рамтрэл. Лишний раз маячить перед толпой ротозеев Кайдлтхэ не хотела. Миссия требовала если не скрытности, то, по крайней мере, определённой осторожности. Никто не мог дать гарантии, что в городке не сыщется зорких глаз гильдии. Наверняка и здесь соглядатаи имелись. Но Шидельроту вовсе не обязательно знать, куда собралась Кайдлтхэ. Впрочем, девушка отлично понимала, что не сможет вечно скрываться от купеческих агентов, равно как и от мести Трибунала. Но уж по-всякому лучше выиграть день-два и опередить неприятеля хотя бы на шаг. Пока местные очухаются, сообразят, что к чему, да пошлют гонца, день и пройдёт. А этого вполне достаточно, чтобы на какое-то время стать недосягаемыми для врагов.

Северное утро встретило путешественников низкими свинцовыми тучами и моросящим дождём. Плотники и лесорубы не спешили покидать тёплые дома. Да и кому охота мёрзнуть и мокнуть в такую рань? Скверная погода сыграла на руку Кайдлтхэ. На грязных городских улочках всадникам попались лишь пара-тройка заспанных мужиков с опухшими рожами. Один из них, терзаемый муками похмелья, решил опорожниться прямо у дверей работного дома. Громко икая и пошатываясь, забулдыга так увлёкся, что даже не обратил внимания на промчавшихся мимо конников. А если и обратил, то принял их за тёмные порождения пьяного сна.

Кайдлтхэ и Алексей пустились в галоп, желая поскорее покинуть неприветливый городишко, затерявшийся в лесных дебрях. Только выйдя на тракт, д’айдрэ перевела дух и перешла на лёгкую рысь. Путь предстоял дальний, лошадей следовало жалеть.

Первый день новых странствий не принёс неприятных сюрпризов, если, конечно, не считать перевёрнутую повозку, убитую кобылу и распухший труп поселянина. Видимо, то была работа краснорожих. Бедняга, как на грех, угодил прямо в руки избавителям, а те разбираться не стали. Для всех жителей Дэорума у них один приговор – смерть.

Кайдлтхэ остановилась, осмотрела мертвеца и содержимое телеги, ничего не сказала и двинула дальше. Алексей не удивился тому, что за добрую половину дня он услышал от спутницы всего несколько слов. Да и о чём говорить? С покойником и так всё ясно. А если труп лежит на обочине тракта три недели, то, стало быть, никто за это время здесь не проезжал. Иначе непременно похоронили бы. Видно, не хотели рисковать ехать в Рамтрэл со стороны материка. Последнее купеческое судно зашло в порт лишь несколько дней назад. При таком положении дел были свои плюсы и минусы. Корабль, как успел заметить Алексей, по-прежнему стоял у причала, и, когда капитан, похожий на морского разбойника, даст команду отдать швартовы, следопыт даже не догадывался. Переход до Редглейда займёт два дня. Раньше гильдии никак не узнать об их отъезде. Не исключено, что и на тракт ещё долго не сунутся. Мало ли, вдруг краснорожие где-то поблизости. Алексей утешился тем, что поверенных главы гильдии пока можно не опасаться. А уж как дальше сложится, так о том одним богам ведомо. Наверное, о том же думала и Кайдлтхэ.

Попаданец не умел читать мысли д’айдрэ, но ему вполне хватало её полуулыбки. Да и цвет её глаз не говорил о волнении, обеспокоенности, раздражённости или недосказанности. Девушка размышляла о чём-то своём и всё так же молчала. Скорее всего, такое поведение для изначальных следовало принять за вполне обыкновенное, и следопыт не стал тревожиться и приставать с ненужными вопросами. Он достаточно изучил первородных. Так, по крайней мере, ему казалось. Да и Настфард из Скрета не раз указывал на непредсказуемость и частую смену настроения древних жителей Дэорума. Внезапный гнев они легко сменяли на милость, почти великодушие. Могли часами болтать без умолку или, наоборот, молчать по нескольку дней кряду.

К полудню дождь прекратился, показалось солнце в разрывах туч. На душе стало теплее и веселее. Кайдлтхэ решила сделать короткий привал. Довольствовались солониной, сыром и вином. Девушка всё так же молчала. Следопыт не выдержал и начал первым:

– Сегодня ты молчишь как рыба.

– С тебя беру пример, – улыбнулась д’айдрэ.

– Вот тебе раз! – удивился Алексей. – А я всё от тебя слова жду.

– И что хотел услышать?

– Да мало ли. Вот, например, мы опять в дороге. Как они мне надоели! Знаю, ты хочешь найти убийц Элидирга. О подробностях, как обычно, не распространяешься. Вновь неизвестность. Неведение и ожидание меня изводят!

– Я и сама ничего не знаю. Легко сказать: найти убийц. Или убийцу. Но как?

– Разве ты не придумала?

– А ты?

– Признаться, не задумывался. До сих пор не могу толком прийти в себя. Храм иеремитов, тайна Бессмертной, скипетр Осириса и…

– Я тоже. Всему своё время, Аль. Давай доберёмся до столицы. Нужно кое с кем встретиться, посетить Дом Серебряного света. Наверняка какие-то следы остались. Надежды мало, но…

– Но ведь вы, д’айдрэ, особенные. Как же магия и прочие ваши чудесные дарования?

– Магия не всесильна, – вновь улыбнулась Кайдлтхэ. – Но я постараюсь. А ты излишне любопытен. Наверное, всё от праздности. А потому не рассиживайся, пора в путь.

На том разговор и кончился. Продолжать беседу не имело смысла. Всё равно Кайдлтхэ ничего более не скажет. Да она и сама мало верила в успех предприятия, хотя и не теряла надежды. Ею двигала если не любовь к Мастеру, то некая корпоративная солидарность, или, быть может, долг, но вовсе не месть. В любом случае зло должно быть уравновешено противоположностью. Таков один из основополагающих законов Вселенной. Вера или неверие не играли никакой роли. Кайдлтхэ просто обязана наказать убийцу, а всё остальное не в счёт. В противном случае нарушится не только привычный ход событий, но и куда более тонкие вещи, такие, как судьба и связь между воплощениями души. Нет, девушка не боялась гнева небожителей, не страх перед будущим побуждал к действию. Просто такова природа д’айдрэ. И никто не мог остановить изначальную, пусть даже жизни угрожает смертельная опасность. Иной умник, мнящий себя мудрецом и философом, мог обвинить выходцев из Моридора в прямолинейности и отсутствии гибкости, неспособности найти компромисс. Но всякий, думавший так, горько ошибался. Да, первородные по отношению к чужакам порой проявляли изощрённую хитрость, коварство и вероломство. Но все мерзости они совершали с мыслью о благе древнего народа. Иначе и быть не могло. Только так они сохранили себя на протяжении двадцати тысяч лет.

Алексей не уставал удивляться странности и на первый взгляд противоречивости этических и моральных доктрин изначальных жителей Дэорума. Многое ему виделось не только странным, но порой и противным привычным представлениям. Всё же обычные гойхэ на первый взгляд казались ближе и понятнее. Собственные пороки и страсти они даже не пытались скрывать или приукрашивать, не искали им оправдания. Все их порывы, желания и мечты, может, и выглядели простоватыми, если не примитивными, но в той бесхитростности проявлялась естественность детей природы. Да и влечения их для Алексея не являлись тайной за семью печатями. Во многом и он походил на аборигенов. Жажда денег, власти, любовь, пусть и не всегда возвышенная… Но с д’айдрэ всё обстояло иначе. Они окутали себя ореолом тайны, магии, смотрели на всех свысока. А история, цели, да и внутренняя жизнь Моридора и вовсе являлись табу.

Размышляя о таких вещах от вынужденного безделья, Алексей пришёл к выводу, что занялся делом пустым, безнадёжным. Да и какой смысл рассуждать о сущности д’айдрэ? С таким же успехом можно считать ангелов на кончике иглы. Хватит и того, что Кайдлтхэ рядом, и он каждый день видит перед собой великую загадку бытия и неземное совершенство. Это ли не счастье?