Страница 11 из 34
Геллан
Он не успел никому ничего рассказать. Уснул в нише, скрутившись калачиком, как когда-то в детстве. Уснул, успокоенный, будто рассвет дал ответ и уверенность: решение есть. Какое оно – не знал, но приснилось ему, что зацвёл буйно азалан, много лет уже как высохший, покорёженный молнией, и Геллан счёл это за хороший знак.
Проснулся от вибрации стен. Мейхон не мог понять чужую энергию и шатался, как пьяный, подвывая невпопад. Хотелось заткнуть уши и досмотреть сон, но вместо этого вскочил на ноги, плеснул ледяной воды в лицо в первой попавшейся на пути комнате и отправился искать Дару.
Это было не тяжело: вибрация и звуки вели не хуже ведьминских указателей на тракте. Конечно же, девочка не ушла далеко. Сидела и плакала, уткнувшись носом в мерцателя. Геллан чувствовал себя виноватым: не мешало бы ещё вчера рассказать о мейхоне, но вряд ли она, уставшая и полусонная, поняла бы нехитрые тайны замка.
Зато Дара умела держать удар, быстро приходила в себя и заставляла смеяться. Когда он хохотал так открыто и искренне в последний раз?.. Сразу и не вспомнить.
В едовую они вошли вместе. Иранна смотрела спокойно: видать уже знала без объяснений. Мила скукожилась, стараясь казаться меньше и незаметнее. От досады Геллан закусил губу: неужели она никогда не придёт в себя настолько, чтобы перестать бояться? Дред и Ви замерли у стола с блюдами в руках. А затем Ви, не совладав с собою, начала покрываться перьями…
– Ух, ты! – восхитилась Дара, и ноги понесли её к столу быстрее, чем Геллан успел что-то сказать.
Мгновение – и девчонка уже стоит рядом с Ви, только стол отделяет их друг от друга.
– Какая ты красивая! – восторг и восхищение. – Можно я тебя потрогаю?
Ви только клокочет, быстро-быстро бьётся сердце птички, отчего дрожат нежные перья на груди. Дара тянет руку, но прикасаться не смеет. Ждёт, вопросительно склонив голову. Ви не привыкла, чтобы её спрашивали, отчего пугается еще больше, взмахивает руками-крыльями, роняет поднос и затравленно падает на пол, прикрывая белоснежными крыльями голову.
Дара сажает мерцателя на стол, поднимает поднос. Ви ждёт, что девчонка сейчас запустит тяжелый металлический овал ей в лицо, но она только неловко прижимает поднос к груди и бормочет:
– Прости, прости меня, пожалуйста.
Круглые глаза птицы, полные боли и страха, распахиваются навстречу. Тонкая шея изгибается грациозно, дрожащие руки-крылья опускаются. Что в этих глазах сейчас больше? Надежды?.. Понимания?.. Облегчения?..
Дара протягивает руку, предлагая помощь. И Ви, чуть помедлив, вкладывает длинные пальцы в её ладонь. Ей не нужна эта помощь, но она всё же принимает. Впервые от человека.
Геллан почувствовал досаду, но сдержался. Не выразил своих чувств ни взглядом, ни мимикой. Может, так даже лучше. Станет проще объяснять, что здесь им никто и никогда больше не сделает больно.
Он смотрит и любуется: Ви грациозно поднимается с пола, словно весит ничуть не больше перышка из своего крыла. Дред стоит как изваяние, замерев, превратившись в кусок тёмного дерева. Иранна загадочно улыбается, а Мила во все глаза смотрит на мерцателя, который так и сидит на столе, растопырив круглые уши.
Дара таки гладит белоснежные перья Ви. С восхищением и какой-то детской радостью, исследуя на ощупь шелковистую мягкость пуха.
– Царевна-Лебедь! Боже, настоящая!
Ви робко улыбается и тут же с испугом смотрит на Геллана. Она думает, он будет её ругать или бить за поднос. Геллан улыбается ей в ответ, делая пальцами знак: всё хорошо.
Дара тут же оборачивается, смотрит на него, но не решается задать вопрос, который вертится у неё на языке. Можно и не спрашивать. Он и так знает, о чём Небесная хочет спросить, поэтому отрицательно качает головой: нет, в этом доме не ругают мохнаток за оброненные подносы, и, тем более, никто не посмеет их бить.
Ему показалось, она поняла и успокоилась окончательно. Дара подхватила мерцателя со стола. Мира завороженно провожала вожделенный объект глазами. Геллан взял девчонку за руку.
– Позвольте представить вам Дару, небесную девочку, что появилась вчера, когда я неудачно охотился на мерцателей. Дара, это Дред, он помогает накрывать на стол. Это Иранна – местная муйба, которая помнит, как я появился на свет, знает много разных вещей и делает, что хочет. Это Мила, моя сестра, которая вбила себе в голову, что мерцатели могут жить в неволе. С Ви ты уже почти знакома. Она, как и Дред, помогает нам в едовой. А теперь, может, мы всё же позавтракаем?
Геллан начертил знак присутствия – тут же в едовую бесшумно вплыли ещё две почти бесплотные тени, споро убрали разбросанную еду. Ви, спохватившись, исчезла вслед за подружками и через пару минут появилась с новым подносом, заставленным едой.
Геллан сел рядом с Иранной, Дару усадил подле себя. Мила снова сжалась: сестра привыкла всегда находиться неподалёку от него, но сегодня Геллан решил изменить эту традицию. Пусть девочки познакомятся. А он не будет ни пугалом, ни щитом, ни защитником. Лишь сторонним наблюдателем.
Стол скоро заставили разными блюдами, Дара смотрела на еду во все глаза, но трогать пока ничего не решалась.
– Не ешь глазами. Ешь, как принято, – тихо пробормотал, чувствуя, что улыбается, и поставил поближе к девчонке тарелку с хлебом. Она тут же схватила кусок, откусила – и уже через минуту пробовала всё, до чего могла дотянуться. Не жадно, а любопытно. Пробуя, замирая, чтобы ощутить вкус. Мужественно глотая то, что не понравилось и с удовольствием уписывая еду, что пришлась по вкусу.