Замок Нейшванштейн (сборник)

Голос Лины то затихал, то звучал с нарастающей силой, и Николь казалось, что это она бродит в маске и пышном карнавальном костюме по узким улочкам, медленно погружающегося под воду города, и видит все своими глазами.

Вот взлетает с колокольни Сан Марко белая бумажная голубка Коломбина, чтобы рассыпаться фейерверком конфетти и в один миг расцветить город золотом костюмов, серебром кружев, небесной лазурью накидок, кармином плащей и разнообразием изысканных масок, среди которых нет-нет да и мелькнет черная маска смерти, как напоминание о бренности всего сущего. Но никто не боится непрошеную гостью. Люди знают, что карнавал – это время, когда каждый может стать тем, кем всегда мечтал: бедный – богатым, простолюдин – вельможей, добропорядочный семьянин – донжуаном, а любая женщина – королевой. Несбывшееся оказывается так близко, что стоит протянуть руку, и вот ты уже качаешься на волнах, уютно устроившись на мягких подушках в элегантной гондоле, а гондольер, ловко лавируя по узким венецианским каналам, напевает дивную мелодию, понятную без перевода.

Гондола остановилась у моста Риальте. Гондольер протянул руку даме в наряде королевы Анны Австрийской, чтобы помочь ей сойти на берег. Но черная маска смерти столкнула его в воду и оттолкнула гондолу от берега.

– Что вы делаете? – вскрикнула дама, вновь опустившись в красные бархатные подушки, с которых она только что встала, собираясь сойти на берег.

Человек в маске смерти не ответил. Порыв ветра раздувал фалды его черного плаща, делая его похожим на огромного черного ворона, склонившегося над добычей.

– Куда вы везете меня? – спросила дама, но вновь не получила ответа на свой вопрос.

– Возможно я вовсе не та, кто вам нужен. На карнавале десяток королев и все Анны Австрийские, – проговорила дама, снимая маску.

– Та-а-а-а, – послышался зловещий шепот.

– Что вам надо от меня? – побледнев, спросила дама.

Человек в маске расхохотался. Его смех был похож на карканье и лай одновременно и не предвещал ничего хорошего. Дама поспешила спрятать лицо под маской, чтобы скрыть слезы отчаянья. Она зажала руками уши, чтобы не слышать зловещий смех смерти, но он уже проник в ее сознание, парализовал волю, заставив поверить в неотвратимость происходящего.

Темные сумерки поглотили стоящие по колено в воде дома, лишив даму возможности понимать, где проплывает гондола. А она плыла все дальше и дальше, увозя королеву Анну в черную пустоту, куда уже не долетают веселые звуки музыки и людских голосов. Даже подслеповатые фонари перестали отражаться в мутной темноте воды. Даме стало казаться, что они уже не плывут, а летят по черному беззвездному небу. Она закрыла глаза и предалась романтическим воспоминаниям, чтобы хоть как-то отвлечься от черных, гнетущих дум.

Из туманной дымки прошлого ей навстречу выплыл солнечный остров Сицилия, утопающий в бело-розовом кружеве цветов миндаля. Воздух Сицилии пряный и тягучий, пропитанный солеными запахами моря, ароматами мимозы и апельсиновых деревьев, заставил ее замереть в трепетном восторге и вдыхать, вдыхать, вдыхать живительную прохладу. Грозная Этна, возвышающаяся над оливковыми рощами и лимоновыми садами, показалась ей теперь вершиной совершенства. Нестерпимо захотелось посетить маленькие деревенские таверны, побеседовать с добрыми, приветливыми сицилийцами, выпить чашечку вкуснейшего в мире каппучино или алого, как кровь, вина Донафугато.

– Belicissima notte! – раздался громкий шепот.

– Волшебная ночь, волшебная ночь, – послышалось со всех сторон.

Дама очнулась от своих грез и, увидев прямо перед собой черную маску смерти, вскрикнула.

– Тише, – прошептал человек в черном и протянул даме руку. – Следуйте за мной.

– Но я не хочу идти с вами, – запротестовала она. – Я…

– Вы должны мне подчиниться, – повысил голос человек в черном. – Давайте вашу руку и молча следуйте за мной. В противном случае, мне придется волоком тащить вас по ступеням. Не надейтесь, что кто-то вам поможет, мы слишком далеко от города, чтобы вас услышали.

Дама глубоко вздохнула и протянула свою тонкую руку в белой перчатке черному человеку. Порыв ветра подхватил их и понес вверх по темному коридору. Неожиданно, заскрипев, распахнулись высокие двери в ярко освещенный зал, где вальсировали люди в карнавальных костюмах и масках.

– Подождите меня здесь, – прошептал черный человек и исчез.

Дама прижалась спиной к стене, чтобы не мешать танцующим парам, и принялась разглядывать зал. Ее внимание привлекла широко распахнутая дверь, за которой виднелось синее небо. Дама пошла к двери, расположенной на противоположной стороне зала, стараясь не спешить и не привлекать к себе внимания. Но когда до спасительного выхода осталось несколько шагов, человек в черном преградил ей путь. Она сделал шаг в сторону и, столкнувшись с вальсирующими людьми, попыталась попросить их о помощи, но они остались безучастными к ее мольбам.

– Напрасно тратите силы, – проговорил черный человек. – Эти люди давно утратили свои лица, став частью пустоты. Смотрите.

Он остановил одну пару и сорвал с людей маски. Дама вскрикнула. Под масками действительно не было лиц.

– Вам не выбраться отсюда, – прижав даму к себе, прошептал черный человек.

– Почему? – спросила она. – Что вам от меня нужно? Почему вы удерживаете меня силой?

– Вы должны передать золотой ларец, – ответил черный человек.

– Кому? – спросила она, принимая ларец.

– Ему, – захохотала черный человек.

Смех громким эхом разнесся над залом.

– Какой ужас, – проговорила дама, пытаясь снять маску со своего лица.

– Не делайте этого, – схватив ее за руку, проговорил черный человек. – Забудьте о своем лице. Оставайтесь безликой Коломбиной.

– Коломбиной, Коломбиной, – зашептали танцующие маски и принялись теснить даму со всех сторон.

Она поспешно выбежала за дверь, которая с грохотом захлопнулась. Человек в маске смерти крепко сжал ее руку и потянул за собой к ярко расцвеченному стеклянному замку.

– Ваш выход, Коломбина. Смелее, – подтолкнув даму к двери, проговорил он и исчез.

Дама шагнула вперед и замерла, увидев в пустом зале обычного живого человека без маски и карнавального костюма. Светловолосый юноша стоял, скрестив на груди руки, и смотрел куда-то вдаль. Он не замечал даму в наряде Анны Австрийской, стоящую у дверей. А она не решалась пошевелиться, боясь нарушить его раздумья, не зная, можно ли ей заговорить первой.

Наконец, юноша повернул голову и, увидев даму, бросился к ней со словами:

– Вы давно пришли? Почему же вы не окликнули меня? Ах, да, можете не отвечать, никто не решается беспокоить меня в такие минуты. Давайте же скорее ларец. Снимайте надоевшую маску и пышную одежду, сковывающую движения.

– Нет, нет, нет, – вскрикнула дама. – Одежда мне не мешает. Позвольте мне остаться в этом платье.

– Вы боитесь своей наготы? – усмехнулся юноша.

– Нет, – с достоинством ответила дама. – Я не боюсь своей наготы. Просто я не считаю нужным демонстрировать ее посторонним людям.

– Воля ваша, – проговорил юноша, поспешно застегивая все пуговицы на белоснежной рубахе. – Не будем терять время, перейдем сразу к делу.

Он указал даме на высокое кресло, а сам сел напротив.

– Хотите вина, воды, кофе?