Страница 27 из 114
— Что ж, простимся. Надеюсь, вам здесь понравится. В любом случае это лучше, чем ничего. Я бы тоже зашел, но вынужден блюсти инкогнито! Полагаю, вы будете вдвойне довольны, если я по секрету скажу, что в доме водятся привидения — меня в молодые годы это привело бы в неописуемый восторг. Но не вздумайте обмолвиться о сем прискорбном факте в присутствии хозяина: полагаю, для него эта тема весьма болезненна. Прощайте. Если желаете по-настоящему насладиться маскарадом, советую одеться в домино. Я тоже рассчитываю заглянуть во дворец. Тогда я непременно появлюсь в таком же костюме. Как мы друг друга узнаем? К примеру, можно что-нибудь держать в руке — нет, цветок не пойдет, цветов будет слишком много. А что если пришить или приколоть к домино небольшой крестик, дюйма в два-три длиною; пусть у вас на груди будет красный — как-никак вы англичанин, — а у меня белый. Да, это вполне подойдет. В какую бы комнату вы ни зашли, держитесь поближе к двери, покуда мы не встретимся. Я буду высматривать вас возле всех дверей, а вы ищите меня; так мы очень скоро друг друга найдем. Итак, договорились. Знаете, для меня подобные увеселения хороши разве в обществе человека молодого: в моем возрасте надобно заимствовать свежесть ощущений у молодости и непосредственности. Прощайте же; увидимся вечером.
К этому времени я уже стоял на дороге. Попрощавшись, я захлопнул дверцу кареты, и маркиз уехал.
Глава XI
«Летящий дракон»
Я огляделся. Дом, и сам по себе весьма живописный, в окружении вековых деревьев выглядел еще загадочнее. Весь пейзаж дышал стариною, уединением и разительно отличался от парижского блеска и суеты, к которым я уже начал было привыкать.
Минуты две изучал я великолепный старинный горельеф. Затем перешел к более внимательному осмотру самого здания. Внушительные размеры и основательность постройки отвечали скорее моим представлениям о старинном английском постоялом дворе, в каком могли бы остановиться на ночлег Кентерберийские странники, нежели о веселой французской гостинице. Исключение составляла разве что круглая башенка над левым крылом дома: заостренная форма ее крыши, пожалуй, напоминала о замках Франции.
Войдя в гостиницу, я сообщил, что моя фамилия Бекетт и что для меня оставлена здесь комната. Я был принят со всею предупредительностью, на какую только может рассчитывать английский милорд с бездонным, само собою разумеется, кошельком.
Комната, куда отвел меня хозяин, была обшита темными дубовыми панелями, обставлена унылою и давным-давно вышедшею из моды массивною мебелью и казалась мрачноватой. Здесь был широкий очаг и над ним тяжелая каминная доска с резными щитами, в коих при желании можно было обнаружить сходство с гербами на наружных стенах дома. Все это выглядело весьма любопытно, но располагало к меланхолии и в целом производило впечатление даже гнетущее. Я подошел к двухарочному окну, с каменной колонною посредине, из которого открывался вид на небольшой заросший парк и старый замок, в изобилии украшенный старыми башенками — точно такими же, как я описал выше. Деревья обступали замок с трех строи.
Как-то грустно было смотреть и на замок, и на парк: здесь царили разор и запустение, а призрак былого великолепия, витавший над всем, придавал особую мрачность открывавшемуся из окна пейзажу.
Я спросил хозяина, что это за замок.
— Шато де ла Карк, месье.
— Как жаль, что он так заброшен, — заметил я. — Или, лучше сказать: как жаль, что владелец его так небогат.
— Может, и жаль, месье.
— Вот как? — Я вопросительно взглянул на хозяина. — Его, стало быть, здесь не очень-то любят?
— Не стану отвечать ни да, ни нет, месье, — сказал он. — Я просто имел в виду, что неизвестно еще, как бы он распорядился богатством.
— Кто же он? — осведомился я.
— Граф де Сент Алир.
— Что? Граф? Вы уверены? — взволнованно спросил я. Теперь уж настала его очередь глядеть на меня с недоумением.
— Совершенно уверен, месье. Это граф де Сент Алир.
— Часто ли видят его в этих краях?
— Не очень, месье. Он подолгу бывает в отъезде.
— Он что же, беден?
— Я плачу ему за наем вот этого дома. И деньги-то, признаться, невелики, но он их, похоже, ждет не дождется, — насмешливо улыбаясь, отвечал хозяин.
— Однако, судя по тому, что я слышал, не может же он быть совсем без средств, — настаивал я.
— Говорят, он игрок, но за это не ручаюсь; знаю только наверное, что он не богат. Как-то, месяцев семь назад, умер его родственник из захолустья. Тело привезли сюда, в замок, и графу пришлось раскошеливаться и хоронить его на Пер-Лашез, как того желал покойный. Граф от расстройства просто занемог; хотя, говорят, по смерти родственника ему перепало приличное наследство. Впрочем, деньги, кажется, вообще не идут ему впрок.
— Он ведь уже старик?
— Старик? Он вечен. «Вечный жид» — его тут все так величают; вот только в кармане у него не всегда наберется пять монет. Однако же, месье, он не унывает: недавно взял себе молодую красивую жену.
— И что она? — торопил я.
— А что она? Она, значит, графиня.
— Неужели это все, что можно о ней сказать? Есть же у нее какие-то достоинства?
— Ах, достоинства! Есть, месье; и три из них несомненны.
— Какие же?
— Молодось, красота и — бриллианты.
Я рассмеялся. Хитрый старик, видимо, меня поддразнивал.
— Вижу, друг мой, — сказал я, — вам не хочется…
— Ссориться с графом, — закончил он. — Это верно. Видите ли, месье, у нас с ним всегда найдется парочка способов, чтоб друг другу насолить. Но, как вы понимаете, лучше, ежели каждый будет заниматься своими собственными делами и не трогать соседей.
Итак, не было смысла продолжать расспросы, по крайней мере, сейчас. Возможно, хозяину и впрямь нечего сказать. Если же я в этом усомнюсь — всегда можно достать из кошелька несколько наполеондоров. Не исключено, что их-то он и хочет выудить.
Хозяин «Летящего дракона» был сухой загорелый старик с военной выправкой и, судя по всему, весьма неглупый. Как я узнал впоследствии, он служил у Наполеона еще во времена первых итальянских походов.
— Ну, хорошо, — сказал я. — Хотя бы на один вопрос вы, наверное, можете ответить, не рискуя нарушить добрососедских отношений. Дома ли граф?
— Сдается мне, у него много домов, — отвечал он уклончиво. — Впрочем… Впрочем, сейчас, как мне кажется, он должен быть в Шато де ла Карк.
С еще большим интересом я взглянул в окно: извилистые парковые дорожки вели к замку, стоявшему в обрамлении темной листвы.
— Я видел его нынче в Версале; он проезжал в своей карете, — сказал я.
— Очень может быть.
— Значит, его карета, лошади и слуги располагаются в замке?
— Карету, месье, он держит здесь, а слуг нанимает по мере надобности. Ночует в замке вообще один только дворецкий. Для госпожи графини, верно, не жизнь, а сплошное мучение.
«У-у, старый скряга, — думал я, — хочет пыткою вытянуть у нее бриллианты. Несчастная девочка! Ревность, вымогательство — вот с какими демонами сражается бедняжка!».
Произнесши сию речь перед самим собою, рыцарь вновь устремил взгляд на крепость недруга и вздохнул украдкой — вздох его полнился тоскою, решимостью и страстью.
Как глуп я был тогда! И все же — если взглянуть на людей с небесных высот — много ли умнее делаемся мы с годами? Одна иллюзорная мечта сменяет другую, но мы все те же безумцы, что и прежде.
— Ну что, Сен Клер, — сказал я, когда слуга вошел и принялся разбирать мои вещи. — Нашлась ли для тебя здесь постель?
— А как же, месье: на чердаке, с пауками, и par ma foi![18] с кошками и совами. Но мы неплохо уживаемся. Vive la bagatelle![19]
— Вот как? Я не знал, что дом так переполнен.
— Здесь в основном слуги тех господ, которые успели устроиться в Версале, месье.
— А скажи-ка, что ты думаешь о «Летящем драконе»?
18
Ей-ей! (фр.)
19
Зд: Сущая безделица (фр.)