Перевал

Сара понимала, что было бы глупо рассуждать подобным образом, но она твердо верила: в те часы, когда она считала Джоша пропавшим без вести, что-то произошло. Ей вернули ее мальчика, а взамен забрали ее девочку. Возможно, навсегда.

«Как странно люди стремятся защитить себя, — думал Джош. — Если что-то не обсуждается, то это, значит, не существует». Так вели себя его родители. Пока Джош был в Санта-Фе, имя Эбби не было упомянуто ни разу. Да и его мать словно наложила вето на эту тему. Он не мог вспомнить, когда Сара последний раз говорила о его сестре. Он не мог поверить, что они не думают о ней. Он был уверен в обратном. Наверное, они не хотят затрагивать эту тему в его присутствии, чтобы он не расстраивался. Черт, может, так и надо. Сколько бы вы ни говорили о чем-то, вряд ли это изменит положение вещей.

Поездка в Санта-Фе оказалась намного веселей, чем он ожидал. Особенно приятно он проводил время, дурачась с Пабло. Конечно, странно и непривычно было видеть отца, который обнимал другую женщину так же, как он раньше обнимал его мать. Да и с Пабло Бенджамин вел себя так, словно был его настоящим отцом. Еще более странным Джошу показалось то, что он сам довольно быстро принял этот ход событий. Впрочем, Ева была очень милой. Сначала он не знал, на что ему рассчитывать — на холодное и отчужденное отношение или на слишком навязчивое добродушное внимание. Однако Ева не стала делать ни того, ни другого. Она проявляла дружелюбие, легкость и не старалась форсировать события. Она ему действительно понравилась. Ева была красавицей, поэтому Джош в какой-то степени мог понять причину поступка своего отца. Почти понять.

Единственный раз, когда он почувствовал себя неловко, был связан с работой Евы. Джош спросил, может ли он увидеть ее картины. Она повела его в студию и показала огромные полотна с изображением обнаженных мужчин и женщин. Ева объяснила, что на создание этих работ ее вдохновили эротические статуи в индийских храмах. Джош не знал, что он должен сказать, поэтому молча стоял, стараясь не показаться слишком смущенным.

Возвратившись домой, Джош несколько растерялся. Он понимал, что обижает Сару своим молчанием, но ему казалось неправильным обсуждать с ней эти вещи. Если бы он сказал, что отец очень счастлив с Евой, то сделал бы ей больно. Если бы он солгал, обозвав Еву сучкой, и наплел бы что-нибудь об их отвратительной жизни, то что из этого вышло бы? Мама начала бы думать, что все оказалось такой большой фикцией, или, еще хуже, стала бы строить планы на будущее с отцом, надеясь на его возвращение. Нет. Слово — серебро, а молчание — золото.

Они поужинали, а затем ему позвонил Фрэдди, приглашая к себе на вечеринку. Джош ответил отказом, объяснив приятелю, что он давно не был дома и хотел бы поддержать компанию маме. В этот момент Сара, очевидно сообразив, о чем идет речь, выглянула из кухни и помахала Джошу рукой: «Ради всего святого, Джош, иди». Он принял душ, переоделся в чистую рубашку и отправился к Фрэдди.

Родители Фрэдди Мичера были по-настоящему богатыми людьми. У Фрэдди была не просто своя комната, а целая квартира над гаражом, в котором у его отца стояли два «Порше» и великолепный «Астон Мартин». Фрэдди всегда разрешали делать то, что ему заблагорассудится. Его родители точно знали, что он балуется наркотиками, но не давили на сына, разрешая просто жить своей жизнью. Джош не виделся с ним, с тех пор как оба поступили в университет. Фрэдди учился в Колорадо, в Баулдере, который, по его утверждению, был самым крутым городом на планете, потому что в нем обитают самые аппетитные цыпочки, каких только можно представить. Судя по тем двум, которые приехали к нему на уик-энд, приятель не шутил. Одна из девушек, Саммер, была подругой Фрэдди. С длинными загорелыми ногами, откровенной улыбкой и все понимающим взглядом, она выглядела потрясающе.

Джош помрачнел от зависти. Кэти Брэдсток до сих пор оставалась единственной девушкой, с которой он спал, но на сегодняшний день это можно было считать историей давно минувших дней. В университете Джош познакомился со многими девчонками, которые ему нравились, а некоторым нравился и он, но не так, как ему бы того хотелось. Он пытался не опускаться до жалости к себе, но все время возвращался к мысли о том, как печально, что парень его возраста, интеллекта и не самой плохой внешности вынужден сводить свою сексуальную жизнь к походам по сомнительным сайтам и «чтению» затертого экземпляра «Хастлера».

Подружка Саммер, Ники (Джош был готов поспорить, что она подписывала свое имя, украшая его сердечком, цветочком или «смайликом») была очень привлекательной, но не такой поражающей воображение, как Саммер.

После нескольких «косяков» они вчетвером растянулись на диване перед огромным телевизором с плоским экраном в комнате Фрэдди и смотрели еще не доступную широкой публике новинку на DVD, «Апокалипсис», которую достали через парикмахера жены режиссера или что-то в этом роде. Джош, почувствовав, что голова Ники покоится на его плече, испытал волнующее предвкушение. Но она просто заснула.

Позже они пошли купаться в бассейн, и Джош увидел, что Фрэдди и Саммер плескаются нагишом. Джош притворился, что у него простуда. На самом деле он боялся, что его неуправляемый «дружок» снова выставит его в дурацком свете. Он сел на террасе и начал играть в «Геймбой». Ники, которая, к счастью, была в купальнике, присела рядом с ним. Обернув волосы полотенцем, она начала сыпать вопросами об Эбби. Так было всю жизнь с одной лишь разницей: если раньше Эбби была золотой принцессой, которая у всех вызывала восхищение, то теперь она превратилась в большого злого волка, пугая всех до ужаса. Ответы Джоша зависели от того, кто задавал вопросы. С Ники он приготовился быть многословным, но не обязательно искренним.

— Она что, никогда не выходила с вами на связь?

— Нет.

— Что, ни разу не написала и не позвонила? Даже родителям?

— Нет. Ни разу.

— Да. Это, должно быть, большой удар для них.

— Да, нам было тяжело.

— И тебе тоже, бедняжке.

Джош сидел, стиснув челюсти, с непроницаемой маской на лице, пытаясь проигнорировать внутренний голос, нашептывавший ему: «Подлец, на что же еще ты готов пойти, лишь бы затащить ее в постель?»

Ники была из Бостона, но ее родители переехали в Колорадо, когда она еще училась в средней школе. Она сказала, что очень любит эти места, горы, походы и сноуборд. Джош должен выбраться туда с Фрэдди, чтобы понять, как это здорово. Не желая выглядеть невеждой, Джош рассказал о каникулах в Монтане, а потом добавил, что он всегда мечтал отправиться в Колорадо. На самом деле он ни разу в жизни не стоял на сноуборде. Просто эти вещи сами собой слетали у него с губ, особенно когда он старательно отводил взгляд от груди девушки.

Хотя… Какое значение имела одна маленькая ложь? Они все превратились теперь в лжецов по милости Эбби. Самой большой ложью была его игра с мамой и отцом. Скрывать секрет, который он хранил, было не просто плохо, а ужасно плохо. Эбби продолжала выходить с ним на связь. Но он не говорил об этом ни одной живой душе.

У него все еще хранился телефон, который она заставила его купить. Он проверял его, как она и приказывала, каждое утро. Уже на следующий день, когда его отец появился дома в таком виде, как будто перекинулся парой ударов с Майком Тайсоном, Джошу пришло от Эбби сообщение. Там было всего несколько слов: закодированный телефон, время и день звонка. Джош выполнил все предписания и нашел таксофон, из которого позвонил в точно указанное время, не ожидая, что ему придется целых десять минут выслушивать, как она ругает их отца. Джош даже представить не мог, что Эбби могла вылить такое количество грязи на родного человека. Она без конца жаловалась, что в пакете оказалось только «несчастных пятнадцать штук», что родители повели себя как «дешевки». После этого Джош уже собирался повесить трубку, но передумал, решив выдержать все до конца. Он просто стоял с опущенной головой и молча слушал ее, пока она не выдохлась. Последняя фраза прозвучала грубо и нагло: