Кровь как лимонад

Со скоростью пять километров в час – ехать быстрее мешали остатки асфальтовой дороги – Жека въехал на площадь, ранее занимаемую заводом резиновых изделий «Красный Треугольник».

Сумеречная даже в солнечный полдень территория, ограниченная Обводным каналом с грязной стоячей водой, Старо-Петергофским проспектом и улицей Розенштейна, дома на которой были сломанными зубами в гнилом рту города. Кирпичные, с осыпающимися углами, со слепыми окнами без стекол здания – идеальная декорация для съемок фильма про Сталинградскую битву. Обвалившиеся эстакады. Высокие трубы, царапающие облака. Площади умершего завода сдавались в аренду – склады, офисы сомнительных организаций, какой-то токарный цех. Обесточенные, с протекающими в дождь потолками и подвалами, полными крыс, полуразрушенные корпуса по окраинам населяли кланы нелегалов из Средней Азии, с которых кормились регулярно заезжающие сюда копы. Один раз Жека увидел грязного пацана – таджика, пасущего двух чахлых баранов между ржавыми рельсами заросших железнодорожных путей. Столбы и стены по всей территории были обклеены листовками с координатами агентств, оказывающих помощь мигрантам, а в бывшем цехе по изготовлению лент для транспортеров было устроено нечто среднее между столовой, интернет-кафе, отделением «Western Union» и прачечной. Джентрификация наоборот оттенка среднеазиатского загара.

У лет пять назад покрашенных серой грунтовкой ворот с торца бывшего технопарка Жека остановил «лексус» и посигналил. Через полминуты ворота приоткрылись, из них выглянул Эргаш, вгляделся в салон, узнал и открыл ворота. Жека заехал в бокс, в котором, тускло освещенные несколькими лампами дневного света, стояли два «немца» – новенький C-класса «мерс» серебристого цвета и повидавший на своем веку «опель астра» хетчбэк. Капот «мерса» был поднят, возле него копошились узбеки в промасленных робах. Они оглянулись на Жеку, одарили его грязно-желтыми улыбками и вернулись к работе.

– Ставь сюда, – скомандовал Эргаш, молодой, лет двадцати, племянник бригадира.

Он протянул вышедшему из «лексуса» Жеке руку.

– Салом.

– Держи ключи, – сказал Жека, без энтузиазма пожимая ладонь, в которую, казалось, намертво въелась грязь.

– Хорошо, да? – кивнул Эргаш. – Как дела? Как все прошло?

– Отлично. Где Темир?

– Сейчас будет. Решает вопросы, да? Подожди немного.

Жека подошел к «опелю», открыл дверь и поискал взглядом ключи – они торчали в замке зажигания.

– Залили тормозной жидкости, – сказал Эргаш, – теперь все будет в порядке.

– Спасибо, – произнес Жека.

– Не вопрос, слушай. Обращайся, если надо.

– Ты тоже.

В слегка разошедшиеся створки ворот с улицы проскользнул Темир. Одетый в длинный черный халат и с расшитой золотом тюбетейкой на голове, с длинной бородой с проседью, бригадир был похож не то на Хаджу Насреддина, не то на звездочета, торчащего на олдскульной рэпчине. Последнее – из-за белых дутых кроссовок в стиле 80-х, купленных на каком-то дешевом вещевом рынке. Интересно, не надета ли у него под халатом майка «Run DMC» или «Public Enemy», подумалось Жеке. Пожалуй, нет, иначе бы он наверняка носил не тюбетейку, а бейсболку козырьком назад. Увидев его, бригадир широко улыбнулся (во рту сверкнуло несколько золотых зубов) и приветственно развел в стороны согнутые в локтях руки.

– Здравствуй, дорогой. Кушать хочешь? Чаю сейчас заварим.

– Спасибо-спасибо, Темир-ака, – поблагодарил Жека. – Очень тороплюсь. Извини, в другой раз.

– Куда все торопишься, Жека-джан?

– К девушке, на свидание… Будешь принимать машину?

– Конечно, – Темир погладил бороду. – Сам знаешь, первым делом – самолеты…

Они втроем (Эргаш следовал за ними на почтительном расстоянии) обошли «лексус». Темир внимательно, словно покупал коня, сокола или слона – кто там у них в качестве домашних животных? – разглядывал автомобиль на предмет царапин и вмятин.

– Хороший «лексик». Молодцы япошки, – повторял Темир, трогая окрашенный металл как трогают женщину. – Работают на совесть, – и с улыбкой взглянул на Жеку. – Я бы взял таких в бригаду.

Через пару минут Темир, не забыв заглянуть в салон, закончил с осмотром.

– Все в порядке, Жека-джан, – сказал он и достал из халата телефон. – Я позвоню Аббасу. Езжай, дорогой, – и протянул ему руку с массивной золотой печаткой на пальце.

Наверное, я выгляжу в его глазах Багдадским вором, безвредным и веселым таким комичным персонажем, подумал Жека, усаживаясь в свою машину. В общем, так оно и было. И в целом, это его устраивало.

Он повернул ключ зажигания. Из-за его «опеля» вчера все и началось.

За день до работы Жека приехал к Темиру и до завтра оставил свою «астру» в боксе у узбеков. Из двух вариантов – уйти пешком сейчас или вечером после угона – он всегда предпочитал первый. Вдобавок, тормоза стали вдруг схватывать не с первого раза, и работники Темира обещали с ними разобраться. Ребята они ответственные, в бригаде дисциплина – так что Жека знал, что все будет в лучшем виде. Авторизованные центры отдыхают.

С площади Балтийского вокзала Жека позвонил Гарфилду. Толстый и веселый Андрюха работал айтишником в бизнес-центре недалеко от метро. Жека предложил ему пересечься, выпить по пиву («только по одному – завтра дела») и поточить лясы.

– Я уже на площади, – предупредил Жека.

– Жди, еще минут пятнадцать.

Появился он только через полчаса, когда Жека стал окончательно терять терпение.

– Лечил компьютер секретарши. Вирус поймала, сука тупая. «Ой, а что это у меня, Андрюша? А почему? А я ничего не делала». Достали уже со своими «Одноклассниками», – объяснил Андрей задержку.

– Куда пойдем? – спросил Жека.

– Слушай, поехали ко мне, – сказал Гарфилд, – у Марго днюха. Праздновать будет в субботу, предки заявятся, а сегодня так, легкий фуршет для своих, без застолья.

С Маргаритой, сестрой Андрея, как и с самим Гарфилдом, Жека был знаком, сколько себя помнил, с первого класса, и одно время, лет в восемнадцать пробовал встречаться с девушкой. Тогда у них ничего не получилось, но дружеское участие сохранилась. Так что Жека вполне проходил по разряду «свой». Поэтому они прыгнули в кривую праворукую «хонду» Гарфилда, которой было сто лет в обед, и рванули на район.

По дороге купили букет из роз и оранжевых гербер.

– А подарок? – спросил Жека.

Гарфилд отмахнулся:

– Деньги подарю.

Марго, оторва с длинными рыжими волосами и с какого-то солнечного оттенка глазами героини анимэ, встретила их в прихожей.

–Ой, Жека! Тыщу лет не виделись! – воскликнула она и подставила щеку для поцелуя. – Молодец, что пришел! Проходи! – и ускакала ставить цветы в воду.

Было в ней одновременно что-то от дорогой технологичной безделушки из «Le Futur» и от того, что в порнобизнесе обозначают термином «barely legal»[5]. Жека скинул «гриндерсы» на пол и следом за Гарфилдом прошел в комнату, где громко, но не на полную катушку, играл минимал. На подоконнике и на полу, в вазах и в трехлитровой банке, стояли еще букеты. Кроме них гостей было четверо. Две девушки и два парня. Одна пара – до невозможности завитая блондинка с лишним весом и кожей цвета очищенной картошки и ботанского вида дрищ в имиджевых очках и с татуировкой колючей проволоки на запястье – были вместе и постоянно это подчеркивали: держались за руки, чуть ли не обжимались на людях и называли друг друга «зайкой» и «лапкой». Его, конечно, не спрашивали, но, по мнению Жеки, парню стоило звать свою девушку «свиноподобным бегемотищем», а ей – его – «анорексичной лже-очкаридой». Понаблюдав, как блондинка метет с большого блюда бутерброды, Жека добавил бы к ее определению слово «всепожирающая». Еще один парень, по виду – суровый финский басдрайвер, вроде как имел виды на Марго, потому что всерьез обеспокоился Жекиным появлением. Поздоровавшись с ним, Жека дал понять, что неопасен как выключенный паяльник. "Басдрайвер" Серж вроде как понял и завел беседу. Жека нехотя односложно отвечал на его левые реплики на тему футбола, подбираясь к последней гостье Марго, которая представилась как Настя.

5

Дословно – «едва легально». Термин, обозначающий юных моделей, которым уже исполнилось 18 лет.