Страница 5 из 13
Люди в то время жили открыто. Когда моя бабушка пекла пироги, соседи заглядывали буквально «на запах», двери могли и не запираться: люди ходили друг к другу запросто – на чай или за советом. Я знала, какие у кого из соседей проблемы, – к бабушке часто обращались как к домашнему психологу: она внимательно всех выслушивала и по-житейски мудро подсказывала, как поступить.
Помню себя довольно хорошо в детском саду. Отец служил в Германии, мама вышла на работу, и меня отдали в детсад. И на всех утренниках, на всех представлениях – кто хочет выступать? Я! Кто прочтет стихотворение? Я! Споет? Ну, я, конечно же…
Читала стихи, танцевала, каких-то там бабочек, птичек изображала, пела. Постоянно. В период моего детства очень модны стали индийские кинофильмы. И мама, конечно, купила все вышедшие виниловые пластинки с песнями из них, – у нас был старенький добротный патефон, кажется, «Маяк» – он часами проигрывал для меня эту музыку, особенно из полюбившегося фильма «Господин 420»[40]. Все, что было на этих пластинках, я пела. И росла, готовясь к судьбе… филолога, точнее – журналиста.
Помню в школьные годы всегда одно и то же:
– Уроки сделала? Так, хорошо, сейчас ты садишься, учишь вот этот кусок прозы и потом мне его излагаешь.
– Мама, я хочу погулять, там девочки прыгают в классики!
– Пусть прыгают, а ты будешь прыгать в другом месте…
И как же потом в моей жизни сказалось это мамино усердие, ее труд в том, чтобы увлечь меня словом, научить правильно оформлять мысль, запоминать тексты – впоследствии я смогла с большой радостью и успешно работать на радио, на телевидении, модерировать свои концерты и музыкальные салоны, создавая образы эпох и стилей не только в музыке, но и в слове, в текстах.
Германия. В детском саду
В старших классах школьные педагоги уверенно рекомендовали именно журналистику – на городских олимпиадах мои эссе, написанные за пятнадцать-двадцать минут, непременно брали призовые места, чаще всего – первое. Удавалась мне именно короткая форма, если же требовалось что-то более масштабное, скажем, литературное исследование, тут меня начинало сносить, и я просто погрязала в деталях. Педагог по литературе комментировала мои перегруженные тексты так: «Люба, выражайся проще и не мудри, Христа ради!» А «на одном дыхании» получалось прекрасно: помню, написала рассказ: «Осенний лист опустился на мой подоконник, и края листа ко мне тянулись, как крылья…» и так далее, мелодично, практически нараспев. Экзаменаторы даже обсуждали: «Все же не сама, ей кто-то это написал». Ну как же мне мог кто-то написать: я сидела на городской олимпиаде, дали свободную тему, я написала работу за отведенные четверть часа. Тогда маме сказали – однозначно журналистика, вот прямо завтра – в университет!
И да, я собиралась поступать в Московский университет. Помню тот солнечный день, когда мы шли подавать документы в МГУ. Идем по Поварской (тогда она была улицей Воровского), мама вдруг говорит: «Смотри, идет второй тур в Гнесинку[41]. Не попробуем?» Я говорю: «Да ну, второй тур, кому я уже там нужна?» Но она меня все же убедила, слово за слово, я и не заметила, как оказалась перед приемной комиссией. Я ее потом спрашивала, почему она так поступила? Мама улыбалась: «Если бы ты знала, как у тебя горели глазенки. Я тогда поняла, что, если не дам тебе этот шанс, потом себе этого не прощу». Она знала, о чем говорит: свой собственный шанс мама не реализовала, и всегда, когда речь шла о театре, о спектаклях, о концертах – она буквально менялась в лице, вспыхивал румянец, она увлеченно рассуждала, – это была ее неспетая песня.
И вот выхожу я на середину зала.
– Девочка, а тебе что?
– Ну, я хотела попробовать, я знаю, что уже второй тур…
Одета нарядно, в такой модной мини-юбке, от волнения вся свечусь. Видимо, опытный глаз экзаменаторов уловил фактуру.
– А что ты умеешь? Спеть можешь?
– Давайте я спою русскую песню «То не ветер ветку клонит».
– В какой тональности?
– В ре-миноре.
– Концертмейстер!..
Спела, говорят: «На третий тур приходи».
К моменту поступления в Гнесинку я была существом довольно способным, раскрытым в актерском плане. Члены приемной комиссии предложили мне показать им что-нибудь, ну, скажем, кипящий чайник. Я, помню, начала так пыхтеть, свистеть, производя всякие сопутствующие звуки, демонстрируя вырывающийся пар, что они практически сразу были сражены. Хохотали безумно! В дополнение попросили изобразить молодую обезьянку в лесу. Вспоминаю это всегда со смехом – корчилась я изрядно, почесываясь во всех мыслимых и немыслимых местах. Тут уже они закивали – иди-иди, все в порядке.
Так я стала студенткой Гнесинского училища, как оно тогда называлось. Но мне было лишь шестнадцать, из-за службы отца за границей в школу я отправилась шестилетней. А на вокальное отделение по правилам принимали с семнадцати лет. Так я попала на отделение актеров музыкального театра, за что не устаю благодарить судьбу. Ничего не бывает случайным! В итоге я получила уникальное образование: помимо вокала у меня была и сценическая речь, и танец, у меня были сцендвижение, работа со словом, работа с драмой. Давалось обучение легко. Помню, на третьем курсе меня заметила Наталья Дмитриевна Шпиллер[42] – в прошлом известная солистка Большого театра[43], одна из старейших преподавателей Гнесинки: «Деточка, а что вы здесь делаете? Ну-ка, я пишу вам рекомендацию в консерваторию, немедленно отсюда уходите!»
Учеба в консерватории давалась мне легко, я сразу стала лемешевской стипендиаткой – большая повышенная стипендия имени Сергея Яковлевича Лемешева[44] выплачивалась самому талантливому студенту Московской консерватории. Целых 75 рублей – это были сумасшедшие деньги, в 1980 году это была практически зарплата инженера. Помню, как с первой такой стипендии я отправилась покупать подарки родителям. Отстояв огромную очередь в магазине «Сирень», купила маме духи Climat[45]. Когда в тот знаменитый магазин привозили что-то импортное, стоящее, как правило, польское или, если повезет, французское, – это было что-то невозможное: «хвост» из жаждущих купить заграничный продукт выстраивался на весь Калининский[46]. Маме купила «Клима», а папе – первые какие-то лезвия появились тогда польские – не «Жиллетт», в сто раз хуже, конечно, но я потратила на них целых 5 рублей и на духи – 25. Так была израсходована львиная доля первого заработка. Я была счастлива! Потом стала поспрашивать: «Мамочка, что нужно?» То яблоки куплю, то молока, то есть в хозяйство начала вкладывать деньги. Мама смеялась – мол, да ладно, обойдемся мы без твоих денег, но мне было так приятно, что я могу это делать… И первое разочарование в материальном аспекте у меня было тогда же. Меня вызвал декан вокального факультета и говорит: «Знаешь, генеральша, – я же дочь генерала была, вот он так ко мне и обратился, – у нас есть ребята, которые в шесть утра моют консерваторию. Совсем неимущие. Ты можешь немножко от своей стипендии им отдавать?» Помню, вышла из его кабинета, расплакалась, мне было так обидно. Стала отдавать этим ребятам 25 рублей. Мама, помню, сказала: «Ну что, ты же и в самом деле в семье живешь!» Папа промолчал. Их было трое, в день стипендии они находили меня сами: «Стипендию получила? Давай, гони!» За уборку консерватории ранним утром они получали каждый по два рубля и от меня – по восемь «на нос». На эту «щедрость генеральши» можно было жить неделю-полторы…
40
«Господин 420» – индийская мелодрама, мюзикл Раджа Капура 1955 года выпуска.
41
Российская академия музыки (РАМ) имени Гнесиных – государственное музыкально-педагогическое высшее образовательное учреждение в г. Москве по адресу: Поварская улица, д. 30–36.
42
Наталья Дмитриевна Шпиллер (1909–1995) – советская оперная певица (лирическое сопрано), педагог, музыкально-общественный деятель, одна из представительниц «золотой эпохи» Большого театра. В 1950 году начала преподавать в Музыкально-педагогическом институте имени Гнесиных (с 1963 года – профессор). В 1964–1975 годах заведовала кафедрой оперной подготовки, в 1975–1979 годах – кафедрой сольного пения.
43
Государственный академический Большой театр России (ГАБТ) – один из крупнейших в России и один из самых значительных в мире театров оперы и балета. Комплекс зданий театра расположен в центре Москвы, на Театральной площади. Основан в 1776 году.
44
Сергей Яковлевич Лемешев (1902–1977) – оперный певец (лирический тенор) и оперный режиссер, педагог. Народный артист СССР. Выступал на сцене Большого театра в 1931–1957 годах. В 1951–1961 годах руководил кафедрой оперной подготовки, в 1969–1971 годах – кафедрой сольного пения в Московской консерватории.
45
В 1967 году парфюмер Жерар Гоупи создал духи Клима (Франция), которые молниеносно превратились в символ эпохи. Climat выпускает фирма Lancome.
46
Проспект имени Калинина – магистраль в Москве, существовавшая в 1963-1990-х годах, включавшая нынешние улицу Воздвиженку и улицу Новый Арбат.