Земля волшебника

Вторжение было весьма неожиданным. Лорианцы во все времена вели себя хуже некуда: похищали принцев, выгоняли говорящих лошадей на пахотные работы, навязывали всем своих псевдонордических богов, но при этом уже много веков не вторгались в пределы Филлори. Междоусобные стычки не позволяли им достигнуть требуемого для этого уровня организованности.

Предполагалось также, что Северные горы заколдованы против нашествия. Когда вся эта заваруха кончится, надо будет разобраться, почему не сработали чары.

Элиот сразу же выступил навстречу врагу, но перспектива смертного боя не очень его вдохновляла. Это ж не Толкин все-таки: сражаться предстояло не с орками, не с троллями и не с гигантскими пауками, геноцид которых можно осуществлять без каких-либо моральных ограничений. Лорианцы, насколько известно, люди – в отличие от тех же орков, не имеющих биографии, жен и детей, – и убивать их нельзя. Некоторые даже и собой вполне ничего. Притом книги Толкина – это вымысел, а Элиот, как верховный король Филлори, не имеет ничего общего с сочинительством. Ему и с фактами хватает проблем.

Ох, непростое это дело, отражать супостата. Опыт – довольно ограниченный, надо признать – говорил Элиоту, что благородство очень скучная штука.

Все преимущества, к счастью, были за филлорийцами. Они превосходили врага во всех отношениях. Лорианцы – это банда ребят с мечами, а филлорийцы – «Чудовищная книга о чудовищах» в живом виде, и возглавляют их правители-чародеи. Извините, конечно, но думать надо было сначала, а потом уж вторгаться.

Вражеское войско, однако, было велико и ущерб чинило немалый – это они умели. На филлорийскую землю они вторглись поздней весной через Злопамятный Проход. В стальных шлемах, кольчугах, с зазубренными в былых сражениях мечами и топорами, кое-кто на больших косматых конях. Вторглись и тут же совершили оплошность: подожгли лес вкупе с ближним хутором и убили отшельника.

Дженет, и та удивлялась гневу Элиота. Сама она тоже в ярость пришла, но чего же вы хотите от Дженет. Поппи и Джош, те просто помрачнели, но Элиот прямо-таки из себя выходил. Они сожгли лес? Мой лес?! Убили отшельника?! В том, что касалось Филлори и филлорийцев, Элиот больше не допускал никакой иронии. Сердце его разрывалось при мысли об одиноком аскете в хижине без удобств. Элиот никогда его не встречал и вряд ли нашел бы тему для разговора при встрече, но людей тот по определению не любил и одним этим был близок своему королю. Проклятые лорианцы! Перебить их всех до последнего! Ну, не то чтобы перебить, но получат они неслабо.

Не дать ли им дойти до Северного болота, где таятся несказанные ужасы? Нет! Элиот больше ни дня не позволит им топтать свою землю. Там по дороге еще пара хуторов, спалят ведь. Он дал им только полдня, чтобы они хорошенько запылились и проголодались. Чтобы легкое начало вскружило им головы: победа за нами, ребята, займем все Филлори, так его перетак! Дал перейти через Великую Соленую реку и встретил их на том берегу, переодетый крестьянином. Он стоял посреди дороги, не шевелясь. Вражеский авангард, поняв, что он не уступит, остановился. Задние ряды поневоле сделали то же самое, и остановка волнообразно охватила все войско, примерно с тысячу человек.

Воевода, не слишком вежливо, предложил Элиоту убраться с дороги, пока его не удавили собственными кишками.

Элиот улыбнулся, потупился и дал воеводе в зубы.

– Сам катись из моей страны, говнюк этакий.

Без всякой магии, заметим себе. Он брал уроки бокса и свалил лорианца одним ударом. Враги, не ожидавшие подобной самоубийственной атаки от простого крестьянина, пришли в замешательство, и Элиот, понимая, что второго шанса не будет, взмахнул левой рукой и повалил заодно шесть первых рядов.

Приятное чувство. То же самое, вероятно, испытываешь, защищая собственного ребенка – жаль, что Квентин не видит. Элиот сбросил плащ и предстал в королевском одеянии, открыв врагу свой истинный облик. Пару стрел, пущенных сзади, он поджег на лету. Это просто, если ты хороший маг и если ты зол, а он был хорошим магом и сильно злился. Стукнув посохом оземь, он вызвал землетрясение. Вся тысяча синхронно хлопнулась на зады. Сразу такой эффект получить невозможно – Элиот готовил чары всю ночь, но откуда им было знать.

Выждав немного, чтобы лучше запечатлелось, он сделал видимым часть своего войска, стоявшего позади. Присмотритесь, любезные: существа с львиными телами – грифоны, с конскими – гиппогрифы. Их часто путают. Теперь внимание: показываю вам великанов. Из сказок не совсем понятно, насколько они ужасны. Наши, к примеру, семиэтажные. В реальности человек не может убить великана, это попросту невозможно. Все равно что повалить голыми руками семиэтажное здание.

Они еще сильней, чем кажутся с виду: для начала им пришлось одолеть закон квадрата-куба, гласящий, что столь огромные организмы в природе существовать не могут. Кожа у них толщиной в фут. Великанов в Филлори всего пара дюжин, ибо даже наша супердостаточная экологическая система неспособна прокормить больше. На битву явились шестеро.

Войска стояли неподвижно, зато воды Великой Соленой вздыбились, как цунами, и смыли многих лорианских солдат. Элиот взял с русалок обещание по возможности не топить их, но в остальном те вольны были делать с ними, что пожелают.

Те, кого не смыло, все-таки решили сражаться, поскольку их прямо распирало от доблести. Может, у них детство было трудное – ну, добро пожаловать в клуб, не у вас одних. Сейчас мы и взрослые ваши годы сделаем трудными.

За четыре дня филлорийцы оттеснили врага обратно к Злопамятному Проходу – быстрее не получилось. Там Элиот остановился и вызвал на поединок их чемпиона. Настал рассвет. Перевал с крутыми склонами, скалами и рытвинами от талой воды создавал подобающий фон. Снежные пики, на которые, насколько знал Элиот, никто еще не всходил, розовели в лучах зари.

Стало быть, поединок. Если победит Элиот, лорианцы уйдут и больше никогда не вернутся, победит их боец (именуемый почему-то Злобным Отцом) – так тому и быть. Все равно ведь не победит.

Оба войска разделяло около пятидесяти ярдов серого, идеально ровного, плотного песка, из которого за ночь убрали все сколько-нибудь крупные камни. Стены перевала окружали арену природным амфитеатром. Элиот перед началом копнул песок ногой, как бейсбольный отбивающий.

По его противнику незаметно было, что тот готовится к величайшему в своей жизни сражению: он точно автобус ждал и даже не думал принимать боевую позу. Просто стоял, опустив свои жирные плечи и выпятив пузо. Ручищи у него были как два королевских краба.

Столь же нелепо, как он готов был признать, выглядел и сам Элиот. Тоже без доспехов, одна белая шелковая рубашка и кожаные штаны. В правой руке длинный нож, в левой короткая железная палица. Все наверняка уже поняли, что он не умеет пользоваться ни тем, ни другим. Он кивнул Злобному Отцу, тот не ответил.

Время между тем шло – весьма неловкая ситуация. Подул холодный ветер: в горах даже в мае не жарко. Коричневые соски на отвисших грудях Отца напоминали сушеные фиги, гладкая кожа пугала больше всяких боевых шрамов.

Он только что был на месте – и вдруг пропал. Магия ни при чем, просто у него стиль такой, скользить по земле как на коньках. Он уже сократил дистанцию вдвое и метил своим орудием прямо в адамово яблоко Элиота: король еле успел отклониться.

Странно, что вообще успел. Он, как последний идиот, думал, что Зэо будет замахиваться шестом, как мечом. Ладно, был неправ, теперь понял: это колющее оружие. Острому кресту по всем статьям полагалось уже торчать из его затылка, блестя от спинномозговой жидкости, но вот не торчит же. Элиот мало того что оградил себя Призрачными Доспехами Фергюса, долженствовавшими спасти ему жизнь даже при смертельном ударе, но применил до кучи весь фергюсов воинский набор, увеличив свою силу, десятикратно усилив рефлексы и во столько же раз замедлив восприятие времени.

По-вашему, это нечестно? Давайте разберемся. Допустим, Зэо учился убивать крестом на палке всю свою жизнь – ну, а Элиот посвятил жизнь изучению магии. Когда они с Дженет в сумрачный предрассветный час закончили устанавливать чары, он весь светился, как неоновая реклама себя самого. Потом свечение убрали, доспехи в виде перламутровой пленки показывались лишь на секунду каждую пару минут, а рефлекторно-временные чары, в точности такие же, как пулевой эффект в «Матрице», срабатывали, стоило Элиоту дернуть носом. Это самое он и сделал. Все тут же перешло в режим замедленной съемки; отклонившись назад от смертоносного лезвия, он уперся рукой в песок, откатился и вскочил на ноги, не успел Зэо завершить свой выпад.