Искушение

– Уж точно не на то, чтобы заняться сексом.

Я показала ей средний палец. Хотя, по правде говоря, сама не знаю, зачем каждый день пью противозачаточные таблетки. Наверно, привычка осталась еще с тех пор, когда это было актуально.

Вэл усмехнулась, навалилась на стол и уставилась на мой учебник по философии. Темно-карие глаза ее странно блеснули.

– И все-таки я не понимаю, зачем тебе университет.

– Почему бы и нет?

Судя по выражению лица подруги, она решила, что у меня от жары извилины поджарились.

– Работа у тебя и так есть, причем платят за нее очень хорошо, и вторая тебе не нужна, в отличие от некоторых. Правда, бонусов у нас почти что нет, да и продолжительность жизни короче, чем у тех, кто прыгает с самолета без парашюта. Тем меньше причин тратить время на всякую чушь.

В ответ я только пожала плечами. Если честно, и сама не знаю, почему год назад пошла учиться в Университет Лойолы. Может, от скуки. Или же мне хотелось заниматься тем же, чем занимаются большинство моих двадцатилетних сверстников. А может, причина крылась еще глубже, и из-за этого вот незнамо чего я и решила изучать социологию с психологией. Я подумывала о том, чтобы стать социальным работником, потому что знала, что при желании могу делать и то, и другое. А может, это было как-то связано с тем, что со мной случилось…

Усилием воли я отогнала эту мысль. Незачем думать об этом ни сегодня, ни вообще. Прошлое не воротишь, оно умерло и похоронено вместе со всеми моими родными.

Я поежилась, несмотря на удушающий зной. В одном Вэл права. Нам, быть может, осталось жить всего ничего. С мая мы потеряли трех членов Ордена. Кору Хауард. Ей было двадцать шесть. Ей свернули шею прямо на Ройал-стрит. Винсента Кармака, ему было двадцать девять. Он встретил смерть на Бурбон-стрит: ему перерезали горло. И Шари Джордан. Ей было тридцать пять, ее убили всего три недели назад. Тоже сломали шею, как и Коре. Ее нашли в районе складов. К гибели соратников нам не привыкать, но чтобы сразу трое за последние пять месяцев – такого не бывало, и мы нервничали.

– Ты в порядке? – поинтересовалась Вэл, наклонив голову набок.

– Да. – Я проводила глазами проезжавший мимо трамвай. – Ты же сегодня вечером работаешь?

– А ты как думала. – Вэл отодвинулась от стола, хлопнула в ладоши и потерла руки. – Хочешь дружеское пари?

– На тему?

Она расплылась в зловещей улыбке.

– Кто больше убьет к часу ночи.

Старик, шаркавший мимо нашего столика, бросил на Вэл странный взгляд и прибавил ходу. Хотя, по правде говоря, в Новом Орлеане на улицах еще и не такое услышишь, в особенности неподалеку от Французского квартала.

– Договорились. – Я допила кофе. – Постой-ка. А что мне будет, когда я выиграю?

– «Если» ты выиграешь, – поправила Вэл. – Я буду целую неделю покупать тебе холодный кофе. А если выиграю я, ты… – Она осеклась и прищурилась: – Опа-на. Гляди-ка. – Вэл дернула подбородком.

Я нахмурилась, обернулась и сразу же увидела, о чем говорит Вэл. Я легонько вздохнула и согнула правую ногу, чтобы в случае чего быстро дотянуться до ботинка. Эту цыпочку нельзя упускать.

Для большинства людей, то есть для добрых девяносто девяти процентов, в шагавшей по Канал-стрит женщине в струящемся длинном платье не было ничего необычного. Может, туристка. Или местная жительница, которая в среду днем решила пройтись по магазинам. Но мы-то с Вэл отличались от большинства людей. Над нами при рождении читали магические заклинания, благодаря которым нам не страшны злые чары. Так что мы видели то, чего не видели другие.

То есть чудовище под личиной обычного человека.

Одно из самых опасных существ за всю историю человечества.

Глаза ее закрывали солнечные очки. Их племя почему-то отличалось повышенной чувствительностью к свету. Естественный цвет их глаз был блекло-голубой, практически бесцветный. Но с помощью волшебства и черной магии они могли менять внешность, которую и видели люди, и принимали любой облик, форму и размеры. Встретившееся нам чудовище выглядело как высокая блондинка, гибкая и хрупкая, как тростинка, однако это было всего лишь наваждение.

Не существовало на свете ни зверя, ни человека сильнее и быстрее. Способности их были многогранны – от телекинеза до умения легким касанием пальцев устроить сильный пожар. Но самым опасным их оружием был дар подчинять простых смертных своей воле, порабощая их. Эльфы нуждались в людях. Только подпитываясь энергией людей, они замедляли свой процесс старения настолько, что становились практически бессмертными.

Без людей эльфы старели и умирали бы, как все мы.

Иногда они забавлялись с жертвами, высасывая из них соки по нескольку месяцев, если не лет, пока от бедолаг не оставалась лишь тень, иссохшая оболочка прежнего человека. А чтобы жертва не сопротивлялась, они лишали разума и отравляли тело, и человек превращался в такое же опасное и непредсказуемое существо, как сами эльфы. Иногда же просто убивали своих жертв. Разумеется, даже таких, как мы с Вэл, при рождении невозможно заговорить от морока эльфов, но много веков тому назад было обнаружено простейшее средство, которое сводило к нулю их шансы манипулировать нами.

Кто бы мог подумать, что обычный клевер с четырьмя лепестками окажется способен на такое.

Он был у каждого члена Ордена. У Вэл листок клевера был вставлен в браслет. У меня – в ожерелье из тигрового глаза, которое я не снимала даже дома. Я с ним и мылась, и спала, поскольку на собственном печальном опыте убедилась, что нет на свете такого места, где можно чувствовать себя в полной безопасности.

На нас не действовали чары, которые позволяли эльфам сливаться с толпой, и поэтому мы могли на них охотиться. Истинный их облик был так же прекрасен… и страшен. Невероятно гладкая кожа серебристого оттенка, точно жидкий азот. Безупречная неземная красота. Высокие скулы, пухлые губы и глаза с приподнятыми внешними уголками. Истинная внешность эльфов настолько притягательна, что от них невозможно оторвать взгляд. Единственное, в чем сказки и мифы правы, так это в том, что у эльфов чуть заостренные уши.

– Вот же гадина, – пробормотала Вэл.

Именно это я и чувствовала, поскольку эльфы отобрали у меня все. И не однажды, а дважды, так что я ненавидела их с яростью жгучей, как десять тысяч пылающих солнц.

В остальном же эльфы ничем не походили на тот образ, который создал Дисней, ну или на то, какими их изобразил Шекспир. Как и все их дальние родственники, эльфы были существами из Иного мира. Давным-давно эльфы научились пробираться из своего измерения в мир простых смертных. Деление на эльфов зимних и летних, если когда-то и существовало, исчезло навсегда, и осталась одна-единственная огромная группа, движимая единой страшной, но абсолютно естественной для эльфов целью.

Они хотели поработить человечество.

А наша задача заключалась в том, чтобы отправить их обратно в их Иной мир. Или убить. Тут уж как получится.

Проблема в том, что и то, и другое не так-то просто сделать, поскольку эльфы проникли во все сферы человеческой жизни.

Когда эльфийка проходила мимо нашего столика, Вэл расплылась в самой невинной дружелюбной улыбке, и эльфийка натянуто улыбнулась в ответ: она понятия не имела, что мы видим, кто она на самом деле.

Вэл подмигнула мне:

– Эта моя.

Я захлопнула учебник.

– Так нечестно.

– Я первая ее заметила. – Вэл встала и расправила широкий кожаный пояс, обхватывавший ее талию. – Пока. – Она развернулась. – Кстати, спасибо, что согласилась подменить меня в субботу. Я хорошенько оттянусь, и ты благодаря мне, получается, тоже, пусть и опосредованно.

Я рассмеялась и принялась засовывать учебники в рюкзак.

– Вот спасибо.

– Потому что всегда надо думать о других. Увидимся! – Вэл развернулась, грациозно обогнула соседний столик и растворилась в уличной толчее.

Она наверняка догонит эльфийку и заманит в укромное местечко, где сможет быстренько от нее избавиться, не привлекая внимания публики, в глазах которой все это выглядело бы хладнокровным убийством.