Страница 15 из 17
Впервые со дня своего отъезда из Афин он почувствовал себя реальным, настоящим, живым.
Причесав волосы, Аллен покинул свою камеру, вооружившись куском мыла, зубной щеткой и полотенцем, чтобы привести себя в порядок перед завтраком. Когда он вошел в умывальную, то услышал голос Бобби, приказывающий Ричарду помыть себе за ушами.
— Доброго вам дня, господа! — бросил им Аллен.
Бобби протянул ему одну из бритв, которые передавали по цепочке.
— Держи, эта совсем новая. Лучше воспользоваться ей одним из первых, пока надзиратели не начали брить зомби. Они же используют каждое лезвие раз двадцать, а то и больше.
— Послушай-ка, у меня есть план, — объявил Аллен.
— Как сбежать?!
— Не-ет! Как состряпать пойло, достойное своего названия.
Бобби осмотрелся вокруг, чтобы убедиться, что их никто не слышит.
— Чем мы можем помочь?
— Сначала надо собрать все ингредиенты. Начнем с хлеба. Возьми его за завтраком столько, сколько сможешь, и принеси в корпус.
— Хлеб? Зачем нам хлеб?
— Затем, что в нем содержатся дрожжи, друг мой, которые нужны для брожения. Смешаем хлеб с фруктовым соком и сахаром из хозчасти, и, вуаля ‒ водка! Или, по-тюремному, бормотуха.
— К столу! Построиться в ряды! — зычный крик надзирателя разносился по коридорам.
Ряды заключенных тянулись вдоль трехсотметрового тоннеля, загроможденного шипящими трубами канализационной системы.
В столовой было семьдесят пять столов, каждый на четырех человек, со стульями, прикрученными к полу железными штырями.
Специальные паровые обогреватели для пищи не давали ей остыть. Располневшие пожилые официантки раздавали пластиковые подносы заключенным. Ложки были единственными разрешенными столовыми приборами.
Завтрак состоял из овсяной каши, яиц, сваренных вкрутую, хлеба с маслом, молока и пластикового стаканчика с апельсиновым соком.
Так как автоматический раздатчик давал хлеба столько, сколько захочешь, Аллен шепнул Бобби, а тот ‒ Ричарду, что нужно взять хлеба столько, сколько возможно, не привлекая к себе внимания.
Гейб подошел и сел за последнее оставшееся место за их столом. На его подносе была двойная порция. Гигант молча отправлял еду в рот. Его ложка на мгновенье останавливалась лишь тогда, когда он видел, что три его компаньона по завтраку прячут хлеб в рубашку, пока надзиратели отворачиваются в другую сторону. Гейб нахмурил брови, но не проронил ни слова, и снова принялся опустошать свою тарелку.
— Черт возьми, Билли, как по — твоему мы пронесем фруктовый сок в камеру? Нальем его в карманы?
— Сейчас мы не будем его брать, он апельсиновый. Думаю, лучше вынести виноградный, который дадут в обед. Я тут придумал одну уловку, которая поможет нам.
Лоб Гейба снова нахмурился.
— Черт! — воскликнул он. — Какого хрена вы набиваете карманы хлебом? Зачем вам воровать фруктовый сок? Блин, да к чему вы готовитесь, мужики?
— Знаешь ли, друг мой, — сказал Аллен, засовывая очередной кусок хлеба за пазуху, — сегодня мы решили приготовить бормотуху.
— Разве можно сварганить бухло из хлеба и сока?
— Конечно. Мы принесем хлеб в корпус и, если нам повезет, к субботе у нас будет пойло, которым мы промочим глотку с нашими друзьями.
— Это типа сивухи, которую делают в тюрьме?
— Почти. Это будет не самый изысканный напиток, но нам сойдет.
Вернувшись в корпус, почти весь хлеб они спрятали в тумбочке Аллена.
Гейб устроился на унитазе, сложив ноги на задней спинке кровати и скрестив руки за головой. Ричард молча сидел на матрасе, только что допив стаканчик кул-эйда, а Бобби и Аллен пили кофе.
— Ну что, профессор, — сказал Бобби, — просвети нас, как пронести сюда сок?
— Нужно украсть в медпункте несколько мешочков с катетерами. Они достаточно крепкие.
Гейб озадаченно спросил:
— Что это за хрень такая ‒ «мешочек с катетерами»?
— Пакет для мочи, недоумок! — ответил Бобби. — Такие носят старикашки, которые не могут дойти до толчка.
Лицо Гейба сморщилось от отвращения.
— Не волнуйся, в медпункте мешочки стерильные, — заверил его Аллен. — к использованному пакету я и не притронусь!
— Я понял! — воскликнул Бобби. — Отличная идея! Можно сунуть мешочки за пояс и пронести сок!
— Нужно только найти способ украсть эти мешочки, — сказал Аллен.
— Я займусь этим, — заявил Гейб, вставая на ноги. — Они будут у меня к полудню, — уточнил он, прежде чем выйти в коридор.
— Ну вот, самое сложное скоро будет сделано! — обрадовался Аллен.
Ричард нервно усмехнулся.
Бобби почесал нос.
— Надеюсь, это сработает! Учитывая все это дерьмо, выпить совсем не помешает.
Бобби и Аллен играли в шахматы до самого обеда. Шахматная доска постоянно ездила по кровати, но они приноровились и к этому.
Ричард потянул Бобби за локоть, чтобы ему разрешили пойти взять еще кул-эйда. Бобби согласился.
Когда Ричард вышел за пределы слышимости, они обсудили необходимость подготовить этого молчаливого малыша к отъезду Бобби.
Бобби и Аллен сошлись на том, что Ричарду следует научиться летать на своих собственных крыльях, а для этого требовалось вытолкнуть его из гнезда для его первого полета, ‒ но Бобби предложил подождать более подходящего момента.
Процесс взросления пройдет легче, сказал он, после того, как Ричард предстанет перед комиссией по пересмотру дел, тогда он должен будет вернуться в клинику на несколько недель, необходимых для формального оформления его освобождения. Когда он будет уверен, что вернется домой, это смягчит шок от расставания. Кто-нибудь позаботится о нем, Бобби в этом не сомневался, потому что Ричард легко вызывал симпатию у других
Вернувшись с кул-эйдом, Ричард уселся на ноги Бобби, в то время, как шахматная партия продолжалась. Был уже почти полдень, когда на дверном пороге появился Гейб с загадочной улыбкой на губах.
— Жрать пора, мужики! — объявил он, вынимая из-под своей рубашки три мешка с катетерами.
— Как тебе удалось достать их? — спросил Бобби.
— Не парься. Я ведь достал их, так?
— Это будет превосходно! — сказал Аллен.
— Ну, идемте же, черт возьми! — воскликнул Гейб.
Аллен засунул один из мешков себе под рубашку. Бобби и Гейб сделали то же самое, и Ричард захлопал в ладоши, весь дрожа от возбуждения.
— Кормежка! — голос надзирателя раздался во всем корпусе.
Аллен встал в очередь. У него замирало сердце при мысли, что, ввязываясь в эту авантюру, он может вынести печальный приговор пересмотру своего дела.
И он понимал, почему так рискует. В Афинах Доктор Кол не раз повторял, что у него есть плохая привычка дразнить дьявола.
— Сначала надо разрезать хлеб на мелкие кусочки, — объяснил Аллен друзьям, когда они вернулись в свою комнату после завтрака.
Бобби помогал ему резать ломтики хлеба под внимательным взглядом Ричарда, в то время как Гейб стоял на страже.
— Потом засовываем куски хлеба в бутылку молока, а после добавляем коробку сахара. В хлебе есть дрожжи. Когда сахар и дрожжи смешаются с соком винограда, все начнет бродить, что создаст давление. Чем больше продлится процесс брожения, тем больше мы получим алкоголя. Это похоже на зерновой спирт, почти как пиво из кукурузы.
— Бутылка не увеличится под давлением? Пластик выдержит? — поинтересовался Гейб.
— Не переживай. — ответил Аллен, доставая резиновую перчатку из своей тумбочки. — Я вытащил эту штуку из урны, но я хорошо ее вымыл.
Он натянул манжет перчатки на бутылку, потом завязал горлышко резинкой.
— Перчатка наполнится газом, но сохранит нужное давление для нашего эликсира.
Бобби потянул пальцы перчатки так, что, они щелкнули.
— Можно добавить сок, когда все будет готово?
— Конечно, можно. Но сейчас надо спрятать баллон, пока природа делает свое дело. Брожение продлится неделю. Надо будет ходить по очереди и понемногу ослаблять давление в перчатке.