Проклятый остров

- У мамы на руках странные отметины. - Парень понимал, что сейчас не самое удачное время об этом говорить, и стоило подождать, пока брат немного успокоиться, но поведение женщины действительно его пугало. - Как он наручников.

- Наручников? - В голосе засквозило столько сарказма, что Леше даже не нужно было крутить пальцем у виска.

- На запястьях какие-то отметины. И она все время сидит укутанная в теплую одежду в закрытой палатке. Там температура под +50. Это разве нормально?

- Не очень. - Он глянул в сторону родительской палатке и устало вздохнул. - Мам, как ты себя чувствуешь?

- Ребят все в порядке. - Звук вышел приглушенным, словно женщина находилась за несколько сотен метров от них. - Может, разогреете себе что-нибудь поесть? Еще осталось несколько банок со спагетти, а в рюкзаке заначка персиков.

- Ты к нам не выйдешь?

- Нет, я хочу отдохнуть. Наверное, перегрелась на солнце.

- Тогда тебе, как минимум нужен холодный компресс.

Алексей не стал слушать ее протестующего бурчания, взяв из небольшого шатра с общими запасами, стоящего в глубокой тени и практически скрытого низкими, но густыми кустарниками, бутылку чистой относительно прохладной воды и маленький чемоданчик для оказания первой помощь, и, прихрамывая, скрылся в родительской палатке.

- Отец это сделал? - Тишина. - А кто тогда? Откуда эти синяки?

Поборов желание спрятать голову в песок, Игорь все-таки встал и подошел поближе, держась на расстоянии метра, но все равно чувствуя волны жара, как будто внутри пылало свое собственное солнце. Из-за широкой спины брата он не мог разглядеть лица мамы - ненавистная толстовка грудой тряпья валялась поодаль.

- Наверное, просто отек от перепада температуры или давления. Я так уже проснулась.

- Ты думаешь, я в это поверю? Не отличу механические повреждения? Тут даже следы от пальцев. Отец поэтому ушел? Вы поссорились?

- Да ни при чем тут он! - начинала нервничать и раздражаться женщина, с силой выдергивая свои руки из его осторожного, но твердого захвата. - Лучше позаботься об Алисе.

- С ней все будет хорошо, - сквозь зубы процедил мужчина. - Покажи шею. Это что, от веревки?

- Думаю, шнур от спальника обмотался ночью. Я проснулась от того, что меня что-то душило.

Леша обернулся и бросил скептический взгляд на брата, тот только покачал головой - в эту историю слишком сложно было поверить, даже с его богатой фантазией. Полумрак не давал ясно разглядеть, насколько серьезны повреждения, рисуя на лице и теле женщины глубокие жесткие тени, то ли скрывая, то ли наоборот подчеркивая синяки.

- Что у тебя болит? - У Леши даже не было мысли, что при таких травмах она могла ничего не чувствовать. - Чувствуешь тошноту? Головокружение?

- С чего вдруг?

- Может быть сотрясение.

- Я не падала. Я легла спать, плохо спала, а проснулась уже с синяками. - Женщина нервничала, ожесточенно размахивая руками и начиная повышать голос, словно пытаясь перекричать шумную толпу. - Со мной все нормально.

Леша проделал еще кое-какие стандартные врачебные манипуляции - проверив пульс, реакцию зрачков, горло - судя по выражению его лица не сильно успокоившись, его взгляд оставался цепким и напряженным.

- На всякий случай, выпей вот это и ложись отдыхать. Если что-то будет тревожить, сразу зови меня или Игоря, не терпи до последнего.

Женщина кивнула, скорее от облегчения, что эта экзекуция наконец-то окончена. Когда мужчина включал "режим врача", с ним было бесполезно спорить. Он проследил, чтобы все его предписания были выполнены, а в палатку поступал свежий воздух, и только потом отошел подальше к краю лагеря и подозвал к себе брата.

- Я схожу за отцом. Думаю, он не пошел далеко. Ближайшие к лагерю пещеры те, где мы брали с тобой воду.

- Нет! - Игорь был готов по-детски упасть на землю и вцепиться брату в ногу, лишь бы не отпускать его одного, а, тем более, не оставаться одному. - Дождемся его здесь. Сейчас не лучшее время, чтобы разделяться. Да и твоя нога...

Во всей этой суете они оба совсем позабыли о том, что сегодня практически без остановок "покорили" дикий остров - усталость навалилась разом, свинцовым одеялом легла на плечи, придавливая к земле. Опустившись возле костра на широкий ссохшийся корявый ствол дерева, который представлял собой импровизированный походный диван, Игорь вдруг понял, что вряд ли найдет в себе силы подняться вновь. Мышцы гудели, впервые за день расслабившись и став словно желейными. Он чувствовал себя грязным, потным и полностью обессиленным.

Возможно, Игорь сам себя накручивал, но то, что происходило с мамой и Алисой казалось ему совсем ненормальным. Только сейчас он постепенно начал вспоминать и складывать воедино все свои тревожные подозрения, нарастающие снежным комом. Странные звуки, неуловимые тени, чувство, что за тобой кто-то пристально наблюдает. Даже сейчас...

- Насекомые...

Был ли это вопрос? Игорь посмотрел на брата, который примостился неподалеку на низком складном стуле, осматривая свою распухшую щиколотку.

- Что?

- Насекомые. Ты видел хоть одного? Они должны были сожрать нас живьем.

- Да тут же повсюду противомоскитные сетки, - отмахнулся тот, - и в этот раз я не поскупился на средства от насекомых.

- А звери? Ты хоть кого-нибудь видел? Хоть одну любопытную мартышку?

- Ну, кто-то же раскидал наши вещи тем утром.

- И ты видел, кто это был?

- Нет, но слышал, как кто-то шебуршался в листве над головой и видел...

- Что? Какое-то движение? Тени?

- И к чему ты клонишь? - Ему не нравилось русло, в которое свернул их невинный разговор. - Остров не пригоден для жизни? Отравлен?

- Что? - брат поморщился, замотав головой. - Ты в своем уме?

- А что, испытание ядерного или биологического оружия...

- Забудь. С тобой невозможно разговаривать серьезно.

Игорь даже не успел обидеться, как зловещий шепот закружился в воздухе, зависая над их головами:

- Она все еще там. Ждет. Она меня не отпустит.

- Алиса...

Мужчина бросился к своей невесте, неуверенно застывшей на выходе из палатки. Даже подготовленный к тому, что девушка очень плохо себя чувствует, Игоря невольно передернуло от ее вида - измученного, истощенного. Она напоминал ему неуспокоенный страдающий призрак банши - женщины-плакальщицы, предвещающий беды и смерть. Именно такой она изображалась в его затертой до дыр настольной книги ирландского фольклора, подаренной чудаковатым прадедушкой на десятый день рождения. Высокая худощавая фигура в тонком длинном светлом саване-покрывале, каштановые волосы спутались и тонкими непослушными змеями вились на плечах, весь загар, приобретенный в долгой семейной поездке, разом выцвел, казалось, кожа отталкивала солнца, став сероватой и гладкой, как мрамор. Девушка подняла на них свои заплаканные глаза, покрасневшие настолько, что невозможно было определить цвет радужки, тяжело всхлипнув и протяжно застонав, практически завыв как смертельно раненное дикое животное. Леша подоспел как раз вовремя, поймав ее в свои объятья, когда та начала медленно оседать на землю.

- Тише, не волнуйся. У нас все хорошо.

Все хорошо... Все хорошо... Игорь повторял эту фразу словно мантру, будто молитва могла что-то изменить. Ничего не было хорошо. Отец ушел неизвестно куда, Леша хромал все сильнее, маме и Алисе тоже становилось все хуже, и кто оставался... Он один. Абсолютно бесполезный и беспомощный. А этот чертов день никак не хотел заканчиваться. Впервые он позволил себе сомнение - а вернуться ли они когда-нибудь домой? И все ли из них?

- Она ждет, ждет, когда я останусь одна. - У девушки начиналась истерика, накрывая ее с головой и отнимая контроль над телом и разумом. - Я слышу ее...

- Я не оставлю тебя одну. Никогда.

- Ей нужен мой ребенок.

Девушка с такой силой вцепилась в его плечи, что мужчина поморщился, тихонько зашипев, а потом начал укачивать ее как маленького испуганного ребенка, осторожно поглаживая по голове и что-то нашептывая.