Страница 26 из 27
— Спите, — Ната посмотрела на молчаливые пески. — Я покараулю… Потом разбужу, кого-нибудь, когда устану.
Мы замолкли… Наступившую тишину нарушал только ветер — он носил песчинки, и те шуршали, царапая жесткую поверхность закаменевшей земли. Усталость давала о себе знать — понемногу я прикрыл веки…
Кто бы мог заставить поверить, что придет время, и я, вот так, в ночи, одетый, невообразимо во что, вооруженный далеко не огнестрельным, но оттого не менее смертоносным оружием, буду находиться посредине громадных просторов? А вокруг станут мелькать тени, одним своим видом способные заставить задрожать самого смелого из охотников из не столь уж и далекого прошлого, оснащенного в десятки раз лучше нас! Но такого оружия, может, что и к лучшему, до сих пор в долине не появилось ни у кого! Хотя, многие пытались его найти, и, в этих целях, перерывали редкие, уцелевшие дома, сверху донизу. Но, видимо, те места, где можно его обнаружить, так надежно укрыты под землей, что все их попытки оказывались безрезультатны. Неизвестно, как бы сложились отношения меж людьми, имеющими автоматы и пистолеты, с одной стороны, и дубинки, и копья — с другой. А так — существовало хоть какое-то равновесие, нарушенное приходом Сыча и его банды. Но сейчас я даже начинал сожалеть об этом. Оказавшись перед целой сворой безжалостных убийц, имея только меч и лук — я бы не отказался, от чего-либо, более существенного…
Полудрему нарушила Ната. Она склонила надо мной голову и тихо произнесла:
— Дар… Смени меня.
Я привстал над ямой. В пустоши все продолжало оставаться спокойным. Луна спряталась за тучи, отчего видимость значительно снизилась. По сути, она не превышала нескольких десятков шагов, дальше все сливалось в темную пелену. Мы не разводили огня — он далеко заметен на плоской и голой равнине, а нам следовало опасаться не только неведомых хищников, но и патрулей бандитов, которые, по слухам, могли здесь патрулировать. Эх, будь с нами Угар, он мог почуять приближение уголовников задолго до того, как они оказались поблизости.
Знакомое чувство неожиданно напомнило о себе — я непроизвольно дернулся. Кто-то, или что-то, находилось позади нас! Угроза? Или — нет? Случайно забредший овцебык? Козорог? Нет, те бы произвели гораздо больше шума. Слишком темно, чтобы понять, что это такое, слишком тихо… и я решил, пока не будить своих товарищей. Может, это всего лишь горные кролы — где-то неподалеку, они спускались с предгорий и пересекали желтые земли, устремляясь в луга и травы прерий… Но, животные тоже не бродили в пустоши по ночам — Сова упоминал об этом достаточно ясно. Те, кто отваживался, не успевали даже дойти до озера — их убивали жуткие монстры, охотившиеся только в это время суток!
Состояние тревоги не отпускало. Не доверять ощущениям не имело смысла — у меня, в недалеком прошлом, хватало причин убедиться в этом. Еле слышный шум не походил на топот копыт, хотя, никаких прежних копыт уже ни у кого не осталось и в помине! Глухое шарканье, шорох осыпающегося песка — то, что его производило, становилось все ближе и ближе! Когда я стал различать звуки, сходные, словно с царапаньем множества коготков о камни — толкнул Бугая, одновременно прикрыв ему рот ладонью.
— Тихо…
Надо отдать должное, он сразу все понял без слов. Парень молча приподнялся над девушками и осторожно взялся за копье — он предпочитал его луку или любому другому оружию. Оружие того стоило — кузнец выковал лезвие, способное проломить грудную клетку даже тому медведю, с которым нас свел роковой случай в предгорье…
— Подождем, пока подойдут поближе.
Он согласно кивнул. Я разбудил Нату и Элину — следовало встречать возможную опасность всем вместе! Девушки быстро приготовились, они настолько привыкли к трудностям нашей жизни, что принимали их, как должное…
— Кто это?
— Сейчас увидим.
Шорох прекратился. Мы тоже замерли, ожидая появления неведомого существа. Но вдруг, Элина, настороженно водившая головой по сторонам, прошептала:
— Люди! С севера!
— Ты слышишь? — я недоверчиво покрутил головой. Слух девушки, гораздо более острый, считался непогрешим, но все же…
— Чужаки, — уверенно добавил ее вывод Бугай. — Наши, с поселка, в ночь не стали бы бродить возле этих мест!
— А эти… не наши? Зачем?
— Бражник проболтался, что они тоже испытывают затруднения с солью… Ее и раньше не особо приносили, а после их прихода — сам понимаешь. А заставить пойти мужчин из поселка — ты сам слышал! — не могут. Что от их ножей лечь, что здесь сгинуть — разница не большая. К тому, я не слышал, что б с поселка, кто, когда за солью не ходил. Но, может и не соль их привлекла.
— Здесь — самая кратчайшая дорога в их лагерь. — Ната указала в темноту, где располагался хребет. — Если им и ходить в Клан, то только тут.
— Обычно наши на такое решались большой толпой, и уж никак не ночью!
Я положил руку на плечо Бугая, вглядываясь в неясные тени.
— Ну, на этот раз, их не много. Трое, или четверо.
Ната и Элина тоже попытались сосчитать, сколько пришельцев направлялось мимо нас к дальним скалам, и Элина, у которой зрение едва ли уступало в остроте ее слуху, заявила:
— Четверо. И все с мешками!
— Видать, еду тащат из поселка, — насупившись, прокомментировал Бугай. — Отобрали на днях, а теперь прут на себе. Чтоб они подавились все, в этом Клане!
— Видимо, после очередного грабежа Сыч посылку своим отослал, в горы. И не бояться ведь ночью идти? Дар, а что, если? — Элина посмотрела на меня. Я с удивлением ответил на ее взгляд — девушка до сих пор не выказывала, столь явного желания сразится с бандитами! — и отрицательно покачал головой:
— Ничего себе, заявочки… Это откуда такие желания? Нет. Пока у нас затишье и нас не трогают, мы их тоже, трогать не будем. Пусть себе, идут. Нападем — создадим лишний повод для вражды, а мы к войне еще не готовы…
— А кто узнает? — Бугай сжал древко копья так, что хрустнули костяшки пальцев.
— Нет, — я жестко сжал ему плечо. — Именно случайные стычки губят серьезные дела. Нечаянное ранение — и все, мы связаны по рукам и ногам. Никакой драки я затевать не стану. Мы здесь не за тем…
Он подчинился, хотя и с большой неохотой. Парень, хоть и не испытывал особых чувств к несчастной девушке, уведенной в плен, но поквитаться с уголовниками хотел всерьез…
Чужаки проходили мимо нас примерно шагах в двадцати. Мы даже могли слышать, о чем они переговаривались. Впрочем, вместо слов слышался сплошной мат, и Элина, покраснев так, что это было понятно даже в темноте, опустила голову вниз. Бугай только засопел, услышав, какими выражения обмениваются эти, уверенные в своей безнаказанности, люди. Они несли в руках факелы и освещали пространство вокруг себя на несколько метров.
— Хрен ему в зад! В следующий раз, пусть сам и носит эти железки в Клан, раз мужиков заставить не может!
— Сдурел? Чтобы они свою же смерть на себе перли? Не хавка ведь — наконечники, к болтам! Потому, нас так мало отправили — и пацаны, сам знаешь, реально в поселке нужны. Дергаться что-то стали местные, Сыч снова подкрутить хочет… Короче, нех… болтать, один мешок и сами допрем, не сломаешься. А мужиков Сыч велел пока не трогать. Обживемся, вольняшек ряженых передавим, потом можно хоть на шеи бабам сесть. Повезут!
— Не нравится мне здесь… — первый озабоченно оглядывался по сторонам. — От самого поворота, чувство такое, будто за нами кто-то крадется…
— А ты не бзди. Мне тоже, не все намазано… Странная это долина, в ущелье, все-таки, хоть и темно, но в мозгах ясно! А здесь, ни хрена не понять! То дикари какие-то, то собаки, чуть не с медведя! Как с шахты выползли — одни непонятки. Одно хорошо — кроме нас, крутых в долине, нет.
— А эти? Индейцы?
— Какие на хрен, индейцы? Ты их видел? Мало ли, кто что сбрехнул…
Я перестал обращать на их трепотню внимание — в этот момент, чувство опасности проявилось с удвоенной силой, и оно исходило вовсе не от проходивших мимо зэков… Уже не скрываясь больше, я резко вскинулся и повернулся в другую сторону. В зарослях зашелестело. Через секунду ко мне присоединились мои друзья, наши взгляды были прикованы к кустам, откуда вылетело что-то длинное, извилистое, и, прямиком, направилось к нашему укрытию! Я вскинул лук, Элина, приподнявшись на одно колено, подняла свой, а Ната выхватила дротик.