Гриф

Минуту после этого во дворе усадьбы стояла мертвая тишина.

— Мертвая тишина, — констатировал Юра Котов, входя вслед за машинами во двор.

— Мертвее некуда, — согласился с ним Игорь Вольнов.

Они расступились, и во двор усадьбы вошел Князь.

Он обвел взглядом усадьбу, полностью лишившуюся третьего этажа и частично — второго.

Тихо было и в комнатах первого этажа, где размещалась охрана из бывших спецназовцев. Это насторожило Князя. Он приложил ладони ко рту и трижды крикнул, подражая крику филина.

Через мгновение раздался ответный крик.

— Все путем, мужики, — обратился Князь к Вольнову. — Метни-ка в окно первого этажа дымовую шашку. И одень противогаз, это касается и остальных.

Натянув противгаз сразу после того, как Игорь забросил шашку в среднее окно первого этажа, Князь призывно взмахнул рукой и побежал к дверям.

Выбив их мощным ударом правой ноги, он ворвался внутрь и, убедившись, что шестеро бойцов, его бывших коллег, лежат, уткнувшись мордами в намоченные платки, рванул вверх, на второй.

Он совершил ошибку, которая могла бы кончиться для него гибелью.

По инерции Князь искал противника на уровне своей груди, поводя «Калашниковым» по комнате. И вдруг цепкие руки обхватили его правую ногу. Раненый охранник из урок уже замахнулся финкой, готовый вонзить ее в паховую артерию.

Спас Князя все тот же Юра Котов. Он тоже взбежал по лестнице на второй этаж и застыл, держа в левой руке «Агран», а в правой сжимая десантный нож, разрезавший на лету папиросную бумагу. Все-таки ножом он пользовался умелее и точнее. Брошенный им нож вонзился в шею охранника, буквально пришпилив его к деревянной обшивке.

Тем временем на втором этаже оказался и Игорь Вольнов. Пока Князь и Котов разбирались с так некстати ожившим охранником, он, соблюдая все правила предосторожности, вошел во вторую комнату, откуда валил густой дым.

— Тут пожар вроде бы намечается, — сказал Волынов по рации Князю. Что делать?

— Пожар на втором этаже не входит в наши планы, если не очень сильно горит, туши, если сильно, придется использовать другой вариант сценария, ответил командир.

Оказалось, что от взрыва гранаты загорелось чучело медведя. Сунув оружие в кобуру, нож за пояс, Игорь стал прихваченным с дивана покрывалом хлестать несчастного медведя по заднице. Ему оставалось всего ничего, чтобы окончательно затушить пожар, как вдруг он почувствовал на шее стальной захват рук.

Враг взял его в замок и так сильно сдавил горло, что еще мгновение, и Игорь потерял бы сознание.

Игорь Вольнов был профессиональным борцом, тренером спортивного клуба «Сампо» в городе Петрозаводске. Он уже воспитал несколько ребят, способных в будущем снискать спортивную славу России. Но этот бой для Игоря едва не оказался последним.

Ведь профессиональный борец инстинктивно ищет борцовский же контрприем. А в смертельной опасности надо забыть о правилах: на прием, угрожающий жизни, надо ответить контрприемом, несущим смерть. И только так.

Не пытаясь развести руки противника, не делая финтов туловищем, чтобы сбросить его со спины, Игорь развел руки, и, почти теряя сознание от удушающего приема, перекрывшего обе сонные артерии, резко ударил локтями с двух сторон по телу нависшего сзади врага. Хватка на мгновение ослабела. И тогда Игорь смог сделать захват руками, оттянутыми резко назад, головы противника. Ухватил за уши, сдвинул руки до шеи и повел прием, в результате которого противник, перелетев через его голову, плюхнулся на пол. Несколько обескураженный тем, что из охотника он в мгновение превратился в жертву, Игорь, чуть откинувшись назад, со страшной силой ударил кулаком в кадык поверженного противника. Этот удар буквально разворотил его шею.

Достав из кобуры «ТТ» и держа в другой руке десантный нож, Игорь обошел комнату — не спрятался ли еще какой любитель борьбы нанайских мальчиков в шторах, в шифоньере, в камине? Он сунул в камин руку с «ТТ» и сделал один выстрел, рассчитав траекторию полета пули так, чтобы она непременно встретилась бы с человеком, вздумавшим спрятаться в камине. И прямо на не остывшие угли свалился еще один любитель спортивного единоборства. Пуля попала ему точно в анальное отверстие, что естественно, когда человек зависает в каминной трубе, раскорячив ноги и удерживаюсь ими в трубе, а пуля, выпущенная из мощного «ТТ», летит снизу вверх вертикально.

— Ну, вот, спрятался бы получше, мог бы стать живым богачом. А теперь ты мертвый бедняк. И трагизм ситуации для тебя, сынок, в том, что изменить ты ее не в состоянии.

Игорь пересек гостиную и прошел в спальню. Там уже был, проникнувший туда из холла, Юра Котов. Он стоял у роскошной, из карельской березы кровати с балдахином и в растерянности качал головой.

— Что ты там застрял? — спросил его Игорь.

— Понимаешь, не пойму, что с этим придурком, — он не отвечает ни на одном языке. Спрашивал его по-русски, по-английски, по-испански, даже на суахили, и ни слова в ответ.

Игорь подошел ближе, всмотрелся в «клиента».

— Это не удивительно, старина. Он умер пять минут назад. Во время взрыва гранаты осколок пробил висок. Этот парень уже не в состоянии поддерживать светский разговор.

Они вышли в холл, где застали Князя. Тот, прижав к уху наушник, пытался понять, что ему говорит Сережа Пушкин, из бронированной машины следивший за эфиром.

Оказалось, что он перехватил разговор кого-то из "дачников", — тот сообщал абоненту о нападении на поселок Малинино.

— Можешь определить, из какого дома вели разговор? — спросил Князь.

— Да. Это тот «замок» с готической башенкой, что в пятидесяти метрах правее нашего, если стать к нашему лицом.

Князь подошел к окну. «Замок» не подавал никаких признаков жизни.

— Снайперу там делать нечего.

— Может, десант? — спросил Ваня Волгин, подключившийся к разговору.

— Могут быть потери: мы ничего не знаем о «начинке» этого замка. Вот что, Ваня, возьми «стингер» и пусти его в тот «замок». Он сам найдет находящегося в укрытии человека по излучаемому им теплу. Думаю, стингер нам больше не понадобится. Заканчиваем операцию, мужики.

Князь спускался на первый этаж, когда окрестности потряс сильный взрыв. Он выглянул в окно первого этажа. От замка справа остался один фундамент.

На первом этаже уже рассеялся дым от гранаты со слезоточивым газом. Однако на глазах начальника охраны, бывшего лейтенанта-спецназовца, стояли слезы.

— Не плач, старлей, — улыбнулся ему Князь. — Все мы пассажиры в поезде по имени жизнь, как сказал мудрец. Разница, в том что одни только поднимаются на подножку своего вагона, другие давно в пути, а третьим уже пора сходить на станции назначения. У этих — он кивнул в сторону трупов отморозков — конечная станция.

— Ты все такой же, Князь, — усмехнулся бывший старлей.

— Мы знакомы? — удивился Князь.

— Помнишь операцию в Белграде в 1988 году? Мы тогда брали в таком же загородном доме группу мусульманских террористов, захвативших сербского генерала и требовавших освобождения из тюрьмы их подельников? Мы вот так же встретились, правда, на втором этаже особняка. Ты руководил первой «волной», я — «второй».

— Но тогда мы были вместе…

— Мы и сейчас вместе. Офицеры спецназа не бывают бывшими. У них все в настоящем.

— Значит, отработали первый сценарий. Приступаем ко второй серии. Ты со своими ребятами поднимай мешки с деньгами из подвала, размолоти там дверь для приличия, а тем временем мой боец подгонит машину. И произведем «обмен».

— Сережа, давай машину с грузом поближе к дверям, чтобы со стороны в глаза не бросались детали. Береженого Бог бережет.

— А небереженого конвой стережет, — вдруг раздался голос, как оказалось, недобитого пехотинца из «отморозков», лежавшего возле дверей.

Однако это были его последние слова. Нож, брошенный с лестницы Юрой Котовым, пригвоздил его к стене.

— И что интересно, командир, — сказал Юра, — так это то, что чем говнистее эти подонки, тем разговорчивее. Терпеть не могу болтунов.