Страница 28 из 106
Насчет выдачи трупов никакого объявления не имелось, но Галю аж передернуло. Станислав Аркадьевич, бросив косой взгляд на пассажирку, сразу прочел ее мысли: «Ох, лишь бы только выбраться с этой исторической родины! Больше меня сюда никакими коврижками не заманишь!»
Проехав между десятком одно-двухэтажных кирпичных и деревянных строений, «восьмерка» выкатила к зданию побольше, около которого стояла «Скорая», а над дверями значилось: «Приемный покой».
— Сюда, наверно, — сказал Степаныч. — Спасибо вам, ребята, что подвезли. Дальше мы сами как-нибудь.
— Привет Америке! — Валентин, выбравшись из машины, помахал Гале.
— Слышь, Николай, — спохватился Сухарев. — А милиция тут где?
— Вернешься на тот угол, где мы сворачивали, — и направо. Площадь будет, где бывший райком, теперь администрация. Ну, на площади еще раз вправо повернешь, метров сто проедешь — там желтое здание двухэтажное во дворе. Это и есть здешняя ментура. Да, не в службу, а в дружбу. Ты им скажи про аварию, мол, водители в больнице, жертв нет. Заодно пусть тягач поищут, чтоб дорогу освободить. А то скоро молоковозы из сел пойдут, упрутся лбом.
Степаныч, пошатываясь, заковылял в сторону приемного покоя, отказавшись от помощи Валентина.
— Так, — сказал Сухарев, вывернув из больничного двора, — за «03» я уже поработал, теперь придется за «02». В курсе, что это значит?
— Я это помню, «03» — это «Скорая помощь», а «02» — милиция. Еще «01» есть, это файрбрэнд-колл. То есть пожарный вызов.
Степаныч довольно четко описал дорогу до здешнего райотдела. «Восьмерка», проехав по все еще темным и пустынным улицам — еще и пяти утра не сравнялось! — подъехала к зданию райотдела, где светились окна дежурной части. Во дворике стояли «уазик» и «шестерка» с выключенными мигалками и покуривало несколько милиционеров.
— Оу! — тихо вскрикнула Галя, приглядевшись к ментам. — Тот, самый большой! Я его видела! Там, на болоте!
— Ты точно уверена? — Сухарев, уже собравшийся было заезжать во двор райотдела, проехал мимо и остановился у тротуара.
— Да! Это не полисмен! Это бэндит! Он переоделся!
— Ты знаешь, — заметил Станислав Аркадьевич, — бывают случаи, когда милиционеры в банды внедряются. Как Шарапов…
— Я не знаю, кто такой Шарапов, но это бэндит, точно! — возмутилась Галя. — Нельзя сюда идти жаловаться. Надо ехать в большой город! Оу, он смотрит на нас! Поехали, дядя Стас! Он может меня узнать!
Действительно, массивный старшина в кожаной куртке внимательно поглядел в сторону «восьмерки».
— Ладно, — кивнул Станислав Аркадьевич, что-то соображая, и тронул машину с места. — Только я думаю, что нам надо ехать не в облцентр, а в Москву. Потому что очень может быть, что они тут все повязаны.
— А дэдди? — испуганно сверкнула глазами Галя. — Они же его точно убьют!
— Не убьют, — Сухарев попытался придать своему голосу полную убежденность. — Им нужен не труп, а деньги! Правда, если этот мент действительно бандит и если он тебя узнал, то нам надо побыстрее выкатываться отсюда! Вот уж истинно: не было бы счастья, да несчастье помогло!
— Какое тут счастье?! — проворчала Галя.
— А ты представь себе, что если б не произошла авария с лесовозом, то мы могли бы приехать сюда раньше. И во дворе не было бы этого верзилы. Я бы тебя высадил у милиции и поехал в Москву, ровным счетом ни о чем не беспокоясь. Догадываешься, где бы ты оказалась через час?!
— Да-а… — у Гали, должно быть, мурашки по спине побежали.
— Так что уж лучше я тебя отвезу прямо в Москву. Высажу у Спасо-Хауза, и там ты небось будешь в безопасности.
— Но у меня нет паспорта! — сказала Галя. — Бандиты его забрали. Мне могут не поверить…
— Не так уж вас тут много, американцев. Наверняка консульский отдел внес вас в свою базу данных. Поволынят, может быть, немного, но разберутся. И запрос отправят в наше МИД, а заодно и в МВД, чтоб твоего дэдди вытащили.
— А если его увезут в Чечню? — всхлипнула Галя. — Там австралийцам головы отрезали…
— И не только им, — кивнул Сухарев. — А что, среди бандитов были чеченцы?
— Не знаю, — пробормотала Галя. — Я чеченцев только по телевизору видела. Говорили все по-русски — это точно.
«Восьмерка» уже добралась до начала просеки и вкатила в лес. На сей раз Сухарев попробовал ехать быстрее. Несколько раз Галю подбрасывало так, что она едва не стукалась головой о потолок салона.
— Осторожнее! — взмолилась она. — За нами же никто не гонится…
— Этого я еще не знаю, — процедил Станислав Аркадьевич. — Если тот мент действительно бандюган, то нас могут и у выезда на шоссе поджидать…
Он сильно волновался, это чувствовалось.
— Почему у вас не разрешают держать пистолет в машине? — ворчливо сказала Галя.
— А у вас разрешают ездить по городам на танках? — ответил Сухарев вопросом на вопрос, должно быть вспомнив известный старинный монолог Жванецкого про танковую поездку на рынок.
— Не знаю… — захлопала глазками американка. — Но пистолет в машине у нас держать можно. В нашем штате точно можно. Для самообороны и безопасности.
— Так вот, — назидательно заметил Станислав Аркадьевич, — у нас, даже если ехать в танке, полной безопасности не будет. Из гранатомета сожгут.
Галя только вздохнула. Да уж, угораздило ее приехать в эту самую Россию! Небось она и «дэдди» своего мысленно облаяла за то, что тот поперся сюда со своей благотворительностью. Ведь из того, что она прежде рассказала, как и из того, что один из саватеевских ментов оказался оборотнем, можно было заключить, что мог быть сговор не только этого мента с бандитами, но и тех гуиновцев, которые так запросто отпустили своего гостя с какими-то неясными людьми. «Ох, страна моя родная, Черномырдия моя!» Устарело уже, конечно, сие одностишие, но суть не меняется…
И едва Сухарев успел подумать об этом, как откуда-то спереди, из темени, куда не доставал свет подфарников «восьмерки», брызнул яркий свет фар, ослепивших водителя. Станислав Аркадьевич затормозил — и опять вовремя. Через несколько секунд в двух шагах от «восьмерки» возник лобастый черный «Чероки».
Галя истерически завизжала от страха.
А из трех дверей джипа уже выскочило по крутому мальчику в кожанке и вязаной шлем-маске. И не с пустыми руками. У одного «Макаров», у другого — «ТТ», третий вообще со старым «АКМС». И все эти стволы уставились на Сухарева и Галю. Те, что с пистолетами, подскочили к правой дверце, автоматчик — к левой.
— Вышли из машины! Быстро! — рявкнули сразу несколько голосов.
— Сейчас, сейчас, — самым испуганным голосом, на который только был способен, пробормотал Сухарев, краем глаза видя, как те, что справа, распахнув дверь, выдергивают Галю из машины и заворачивают ей руки за спину, должно быть, чтоб надеть наручники.
— Быстрее, козел! — автоматчик тоже дернул дверцу — на сей раз она не была заблокирована! — и, отступив немного (должно быть, опасался, что этот большой мужик может его ногой пнуть!), бряцнул антабкой автомата. — Помочь могу!
— Нет-нет, я выхожу! — почти жалобно произнес Сухарев, опуская ноги наземь прямо с сиденья. — Я просто длинный, мне выбраться трудно… Ради бога, не стреляйте! Умоляю вас!
Похоже, тот, что держал его на прицеле, любил слушать такие мольбы — сверхчеловеком себе казался, супер-пупером. Стрелять он пока и вправду не собирался, но вот врезать этому дядьке сперва ботинком по яйцам, а потом металлическим прикладом по зубам — настроение было. В это время его приятели, повалив отчаянно брыкающуюся Галю наземь, все еще никак не могли защелкнуть браслетки.
Вот тут и произошло то, чего никто из братков не ожидал. Что произошло — увидел только тот, с автоматом. И это стало последним, что он увидел в жизни. Увидел он зонт в чехле, неведомо откуда появившийся в руках Сухарева. Дут! — жлобы, возившиеся с Галей, как раз в это миг сумели-таки замкнуть наручники, но большего сделать уже не сумели.
Даже не глянув на автоматчика, который спиной повалился в кусты с аккуратной дырой во лбу и выпученными от изумления глазами, Сухарев, с неожиданной для своего возраста и комплекции прытью, одним прыжком взлетел на капот «восьмерки» со своим смертоносным зонтом в руке. И уже в следующую секунду — парни не успели даже выдернуть пистолеты, которые им пришлось сунуть за пояс во время борьбы с Галей, как вновь прозвучало: дут! дут! Обладатели масок ничком ткнулись в жухлую траву, придавив своими тушами американку российского производства.