Страница 6 из 73
Князь Козловский, очнувшийся от дикого крика, привстал в коляске и оглянулся. Французы, ломая подлесок, вырвались на дорогу и бросились в погоню, нещадно терзая коней шпорами.
Поминутно оглядываясь, Сильвестр нахлестывал коней. Егеря на скаку прикладывались к карабинам. Фуражка слетела с секретаря и встречный ветер мгновенно высушил вспотевшее лицо, взбил редкие прилизанные волосы на голове. Раздалось несколько выстрелов. Пуля пробила коляску рядом с князем.
Лес впереди поредел, стал светлым, прозрачным. Сквозь просветы деревьев стало видно широкое поле.
Сильвестр похолодел: на ровной местности французы охватят с двух сторон - в лесу деревья мешали, подстрелят лошадей и все, останется только молиться. Так и случилось. Вырвавшись на равнину, конные егеря рассыпались веером, офицер, скакавший шагах в десяти впереди всех, вытянул руку с пистолетом. Грохнул выстрел, правая лошадь заржала, шарахнулась в сторону, увлекая коляску на обочину. Ноги ее подкосились и она грянулась оземь, перевернувшись через шею, забилась, путая постромки. Коляска налетела на нее, пошла боком и опрокинулась. Князя выбросило из коляски, мелькнула трава, голубое небо...
Сильвестр вылетел с козел, как камень из пращи, но упал удачно и, успев подставить руки, покатился по траве. Едва остановившись, он перевернулся, приподнялся на колени. В глазах все плыло, но он успел увидеть летевшего на него французского офицера с занесенной для удара саблей.
Сцепив пальцы в замок, Сильвестр выбросил руки над головой, повернув их ладонями наружу.
-- Chez moi, les enfants de la veuve! - крикнул он срывающимся голосом.
Офицер на полном скаку осадил коня. Почти ударившись крупом о землю, конь присел, выбросил передние ноги.
Последнее, что увидел Сильвестр - летящая в лицо подкова с блестящими звездочками гвоздей. Копыто ударило его в лоб и он, закатывая глаза, рухнул на спину.
-- Mon Dieu! - офицер соскочил с коня и бросился к нему.
Кровь заливала лицо секретаря, сквозь содранную кожу белела кость. Офицер сорвал с пояса флягу, открыл и опрокинул ее на голову Сильвестра. Вода, окрашиваясь кровью, потекла по лицу. Секретарь пришел в себя и, судорожно схватив француза за рукав, прошептал:
-- Qu'avec le prince ?
-- Malheureusement, il est mort, - ответил офицер, взглянув на спешившихся егерей, окруживших коляску и неподвижно лежавшего на обочине Козловского.
-- Il est nИcessaire de supprimer les papiers, - едва слышно сказал Сильвестр, доставая из-за пазухи блокнот.
-- Ne s'inquiИtez pas, je ferai tout, - успокоил его француз, поднося к сердцу правую руку с прижатыми к ладони пальцами.
-- Благодарю тебя, брат, - прошептал Сильвестр.
Глаза его закатились, по телу пробежала дрожь. Офицер провел ладонью по его лицу, закрывая глаза и осторожно опустил на землю.
Когда Корсаков с казаками появились на опушке леса, все было кончено егеря, раскрыв дорожные чемоданы, рылись в вещах, офицер, стоял чуть в стороне, спиной к лесу.
-- Опоздали, - с досадой сказал Корсаков.
-- Ничего, сейчас загнем им салазки, - пообещал Головко, - выстрелы слышали? Значит, карабины разряжены. Пики к бою, - скомандовал он.
Пятеро казаков молча вылетели из леса и, пригнувшись к шеям коней, понеслись на французов. Корсаков скакал впереди, чуть отведя саблю в сторону. Занятые дележом добычи, егеря заметили нападавших, когда они были в двух десятках шагов. Казаки вихрем налетели на заметавшихся французов.
Схватка была короткой. Головко на скаку метнул пику, пронзив кинувшегося к лошадям егеря. Кто-то пытался отбиться саблей, но Корсаков выстрелом в упор уложил его, Митяй и Семен легко догнали двоих бросившихся к лесу, взметнулись сабли.
Офицер, успел вскочить в седло, но конь, получив удар пикой, встал на дыбы и сбросил всадника. Француз, поднявшись на ноги, выхватил саблю и, оскалившись, закружился, пытаясь помешать казакам приблизиться.
Корсаков выехал вперед.
-- Он какие-то бумаги рвал, ваше благородие, вон, книжка валяется, сказал Семен.
-- Сейчас узнаем, что за бумаги. Князь жив?
-- Преставился, царство ему небесное. Аккурат виском о камушек приложился, сердешный.
-- Черт, - пробормотал Корсаков, - неужели он был прав. Самое время проверить свою судьбу. CИdez! , - крикнул он, обращаясь к французу.
Офицер высокомерно усмехнулся.
-- Jamais!
-- Чего он говорит? - спросил Головко.
-- Что не сдастся.
-- Дело хозяйское, - пожал плечами хорунжий, - ну-ка, ребята...
-- Постой, - остановил его корнет, - так не годится. Хочет умереть, так я предоставлю ему эту возможность, - он спрыгнул с коня.
-- Алексей Василич, да вы в уме ли? Никак поединок ему предложить хотите?
-- А, вот проверю: может, мне только в карты не везет?
-- Да что же это такое, господин корнет? Или вы и впрямь смерти ищете? - рассердился хорунжий.
-- Не мешай, казак, - Корсаков отсалютовал французу, - Le cornette Korsakov, la garde impИriale le rИgiment de hussard.
-- Le lieutenant Djubua, la compagnie Иlitaire du septiХme ko
-- Тьфу, мать вашу, - выругался Головко, - так и знайте, господин корнет, о вашем поведении беспременно по команде доложу.
-- Сделай милость, Георгий Иванович, доложи, - усмехнулся Корсаков, - а теперь не мешай.
Хорунжий сделал знак и казаки нехотя подали коней назад, освобождая место для поединка.
Корсаков воткнул саблю в землю, снял с плеча перевязь с лядункой, не спеша расстегнул доломан, снял и бросил его на землю. Следуя его примеру, француз освободился от мундира, оставшись в темно-зеленом жилете и такого же цвета панталонах с белыми лампасами. Отстегнув от пояса ташку и ножны, корнет положил их рядом с доломаном и, взяв саблю, сделал несколько "восьмерок", разминая кисть. Французский офицер проследив за ним с нехорошей улыбкой, также сделал несколько финтов оружием.
-- Если со мной что случиться, - вполголоса сказал Корсаков, - офицера и бумаги доставишь полковнику Мандрыке.
-- Один на один, пешим, это не то, что рубка в бою, господин корнет. Вы уверены...
-- Уверен, хорунжий, - сказал Корсаков, - ну, что ж, приступим. A votre service, - сказал он, обращаясь к французу.
Тот молча кивнул и встал в позицию, заложив левую руку за спину. Глаза его сузились, с ненавистью глядя на корнета. Сабля Дюбуа имела малую кривизну, что давало ему преимущество при нанесении колющих ударов.