Страница 79 из 80
Опешив в первую минуту, во вторую он уже нашёлся. Подхватил жену на руки и закружил по комнате.
— Девочка моя! Ты знаешь, что я теперь самый счастливый мужчина на Ардайе? Да что там на Ардайе?! Во всём мироздании!
На полянке перед домом Сарториуса стоял раскладной столик, на котором было выставлено угощение к чаю. Счастливый хозяин сидел в обществе двух очаровательных девушек, одна из которых была высокой, худенькой и черноволосой, а вторая так и светилась золотом волос, глаз и кожи. Брюнетка спрашивала:
— Магистр, а что здесь было, пока нас не было?
— Да ничего особенного, — пожимал плечами пожилой маг, — если не считать, что ко мне в гости теперь часто захаживает госпожа Актеллия. Ей очень нравится мой сад, она говорит, что здесь отдыхает душой. Ну что у меня, старика, может быть интересного? Вы лучше расскажите, как ваши дела.
Золотоволосая потупилась, а тёмненькая оживилась:
— Ой, у нас всё отлично. Прабабушка Актеллия наконец разобралась с Гербериной и отправила её на исправительные работы: назначила Хранительницей мира Ходеш. Говорят, из всех миров, созданных Гербериной, там самый жуткий ужас: психованные на всю голову кровавые демоны, плотоядные монстры, тролли и каменные грифоны. Её задача сделать из этого нечто приемлемое.
Сарториус рассмеялся.
— Что госпожа Актеллия разберётся с дочерью я не сомневался. Ты‑то чем занимаешься?
— Всё замечательно. Меня тоже назначили хранительницей одного из миров Герберины. Той самой Ардайи, на которой я выросла. Это не наказание, не думайте, скорее обучение. Мне нравится. Преподаю на кафедре Бетииного мужа, брожу по мирам и делаю их описания, приглядываю, чтобы в моём подопечном мире ничего особо вредного не случалось.
— А твой Джимми? — спросил Сарториус, — Лисса, как он прижился в твоем мире? Не тоскует?
Девушка отхлебнула чай и взяла с тарелки пирожное.
— Как можно! Он занят с утра до вечера. Преподаёт, пишет диссертацию и что‑то там считает с утра до вечера. Занят так, что я иногда думаю: а нужна ли я ему?
Златовласка ткнула подругу в бок:
— Не стоит так о Джимми, ты знаешь, что во всём мироздании ему нужна только ты одна.
— Да даже твой дундук Савард уделяет тебе больше внимание чем мне мой математик! — вдруг обиделась Лисса.
Сарториус взял обеих за руки и соединил прямо над столом.
— Бетти, Лисса, не ссорьтесь, девочки. Вы обе такие чудесные и я рад, что у вас всё хорошо. Кстати, Бетти, как твоя лавка? Торгует?
Та пожала плечами:
— А что ей сделается? Я время от времени посещаю Кариану, проверяю, как идут дела, собираю заказы, привожу товар… Но жить там… Это сонный, скучный мир, даром что там живут драконы. Никакой динамики. Вот когда соберусь рожать детей, тогда застряну там на какое‑то время, как Алесса. Та боится увозить дочурку в другие миры, все они кажутся ей недостаточно безопасными и она права. Для малышни на Кариане рай. А вот уже учить их придётся где‑то в другом месте.
— А мой друг Эверард Савард, как у него дела? — лукаво спросил старый маг.
Бетти вдруг встрепенулась:
— А это вы сейчас у него самого спросите. Чует моё сердце, ещё минутка и они и с Джимми будут здесь.
Она оказалась права. Стоило прозвучать последнему слову, как на полянке в мареве портала возникли двое мужчин. Один высокий, широкоплечий, темноволосый богатырь, второй пониже ростом, стройный, белокурый, изящный как эльф.
Лисса и Бетти вскочили со своих мест и повисли каждая на шее своего мужчины. Затем оба сердечно поздоровались с Сарториусом и присоединились к чаепитию.
Пошел общий разговор. Каждый по — очереди вспоминал былое и рассказывал о своих делах. Последнее время друзья были так плотно заняты, что у них не оставалось времени на общение и в результате никто не знал, как обстоят дела у другого. А уж о том, чтобы следить за общей ситуацией и вовсе речь не шла.
Только такие редкие посиделки у общего друга и давали им возможность полноценно поговорить и узнать много нового и интересного.
Сарториус же, даром что так до сих пор и не побывал на Ардайе, живо интересовался тамошними делами. Например тем, что бунт песчаных демонов наконец окончательно подавлен.
После того, как Винсент пришел к власти, он принял тронное имя Юстин III, отменил все указы Матильды как неправомочные, подтвердил свою приверженность законности и порядку и урезал наконец права песчаников. Теперь они должны были подчиняться не своим родовым правилам, а общим законам империи. Это стало возможным потому, что поддерживающие Матильду кланы проиграли и, как побеждённые, вынуждены были принять условия победителя.
Они с этим не смирились и неоднократно пытались вернуть былые вольности, но их выступления жестко подавлялись и с каждым разом бунт был всё слабее. Наконец недавно их главный шаман принёс присягу императору и Своду Законов на крови, после чего песчаные демоны потеряли возможность бунтовать. Теперь это было для них равно самоуничтожению.
Сама Матильда после смерти Ансара Эгелена и казни Дейрела потеряла интерес к жизни. Её какое‑то время держали в замке Слёз, а затем отправили в дальнее поместье, принадлежащее императорскому дому с условием, что она не будет его покидать. Сын должен был оставаться с нею до двенадцатилетия, а затем поступить в обучение в военное училище. Потомок песчаного демона обещал вырасти смелым и сообразительным воином.
Герулен остался ректором и не так давно в гостях у своего зятя Авессалома познакомился с Сарториусом. Как ни странно, старый эльф и человеческий маг нашли общий язык и теперь общались, передавая письма через Лиссу или Бетти.
Авенара нашла своё счастье в Академии. Оно заключалось не только в личности ректора, но и в преподавательской деятельности. Она учила студентов особенностям драконьей магии и получала от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. Драконицу долго мучил вопрос, почему её имя практически совпадает с фамилией Лиссы. Не родственники ли они? Когда же выяснилось, что они обе получили прозвания от одного и того же места, горы Авенар, и вопрос о родстве был снят, то она почему‑то прониклась к девушке ещё более тёплыми чувствами и полюбила почти как родную внучку. Наверное ей нравилось, что Лисса ни при каких обстоятельствах не назовёт ее бабушкой.
Кстати о родственниках. Лисса поинтересовалась, не был ли кто на базе и не видел ли кто её папашу. При этом она имела в виду Саварда, который приладился там проводить свои эксперименты.
Вер её успокоил: на базе был, Эсгейрда видел, оставил тому кучу еды. Бедный младший демиург до сих пор боится появляться в родном домене, зато завел приятельские отношения с ребятами Исхиназьер и беззастенчиво их эксплуатирует. Те прониклись дружескими чувствами к Лиссе и её друзьям, Джимми и Саварду с Бетти, с которыми она их познакомила как раз на той самой базе, а потому терпят и Эсгейрда. Кормят его, содержат, приглашают в гости и даже не пытаются поставить его на место, как это привыкла делать родная дочь.
Всё хорошее имеет неприятную привычку заканчиваться. Наконец кончился и этот во всех смыслах прекрасный вечер. Сартоиус извинился и ушёл спать первым: старик просто устал от обилия впечатлений.
Обе пары остались ночевать в его доме. Мужчины, вооружившись бутылкой вина, устроились у камина в гостиной, а их любимые всё ещё сидели в саду. Там было по — летнему тепло, сияла золотая луна, от цветов шёл густой волнующий аромат, и девушкам совершенно не хотелось променять эту красоту на сидение в комнатах. Тем более что им было о чём поболтать без свидетелей.
— Помнишь, как мы первый раз попали к Сарториусу? — вспомнила вдруг Беттина.
— Да, такое не забудешь, откликнулась Лисса, — Вроде столько времени прошло, столько всего случилось, а не забывается. Только тогда мы были глупыми девчонками и не знали сами себя.
— Можно подумать, мы теперь стали солидными дамами, — фыркнула Бетти.
— Бет, ну ты же прекрасно понимаешь, что я имею в виду, — надулась Лисса.