Герой

Джейми попал в полк, которым командовал давний друг полковника. Через какое-то время он написал Парсонсу, что мальчик пришелся ему по душе. Джейми уже отличился во время стычки на границе, а потом, после другой операции, его храбрость отметили в официальном донесении. К полковнику окончательно вернулось хорошее расположение духа: смелость Джейми и проявленные им знания в военной науке позволяли его отцу снова открыто смотреть на окружающий мир. Потом началась бурская война. Для родителей Джейми из Литл-Примптона и Мэри Клибборн потянулись тревожные дни. Их переживания только усиливались от того, что каждый стремился скрыть эту тревогу от другого. Наконец из газеты они узнали, что Джеймса Парсонса тяжело ранило, когда он пытался спасти жизнь другому офицеру, и его представили к кресту Виктории[4].

Глава 2

Парсонсы вновь сидели в столовой, считая минуты, остававшиеся до прибытия Джейми. Стол накрыли просто, по обычаю семьи. Бланманже, приготовленное к завтрашнему торжеству, тугое и неподатливое, как вероотступник, поставили в центре стола. Мне хотелось бы, чтобы кто-нибудь обругал последними словами это самое отвратительное из всех национальных блюд, бледное, холодное, вязкое, неприятное для глаза и пресное на вкус. Кажется, это блюдо символизирует переходный период нашей культуры: как островитяне Южных морей, стоящие на пороге цивилизации, отказываются от вонючего кита ради поджаренного миссионера, так и средний класс Англии жалуется, что фруктовый пирог и сливовый пудинг слишком сытные и больше подходят для чревоугодников прошлого поколения. Однако бланманже они считают чем-то выдающимся; название как минимум намекает на французскую кухню. Да и приготовить это блюдо способна самая неопытная кухарка, оно не требует особых навыков.

– Я попрошу Бетти испечь для завтрашнего обеда рулет с вареньем, – нарушила тишину миссис Парсонс.

– Да, – кивнул полковник и, сделав паузу, добавил: – Тебе не кажется, что мы должны сообщить Мэри о приезде Джейми? Она захочет повидаться с ним сегодня же.

– Я уже отправила к ним слугу с запиской.

Все понимали, что Джеймс женится на Мэри Клибборн, как только станет командиром роты. Его родители обрадовались, когда он объявил о помолвке. Они всегда старались оградить сына от встреч со злом (нелегкая задача, если мальчик учился сначала в частной школе, а потом в Сандхерсте), придерживаясь принятого мнения, что неведение – синоним добродетели. Они также полагали, что помолвка с чистой и милой английской девушкой лучше всего защитит его невинность в многонациональной Индии. Они уже относились к Мэри Клибборн как к дочери, и она в отсутствие Джейми стала их единственным утешением. Парсонсы ценили ее мягкость, доброту, благочестие и поздравляли себя с тем, что с ней их сына ждет счастливая и добропорядочная жизнь.

Эти пять лет Мэри забегала к ним каждый день. Ее родители не чуждались мирских благ, и с ними она чувствовала себя не такой счастливой, как с полковником Парсонсом и его женой. Все трое постоянно говорили об отсутствующем солдате, всегда зачитывали друг другу его письма. Вместе смеялись над его шутками, сдержанно, как и положено людям, полагающим, что чувство юмора – от лукавого, вместе трепетали, когда ему угрожала опасность. В чувстве Мэри не было даже намека на страсть, поэтому она ничуть не смущалась, читая полученные от Джейми любовные письма его родителям. Мэри не помышляла о том, что они предназначались только для ее глаз, и в своем простодушии не испытывала ни малейшей стыдливости.

Но тут громыхающая двуколка подкатила к воротам, и Парсонсы поспешно устремились к двери.

– Джейми!

Трепеща от счастья, они привели его в дом и усадили за стол. Не находя слов от радости, родители стояли и смотрели на сына, широко улыбаясь.

– Наконец-то ты здесь! Мы удивились, получив твою телеграмму. Когда ты прибыл?

От волнения они произносили лишь банальности, словно говорили со случайным знакомым, приехавшим в этот день из Лондона. Привыкнув сдерживаться, они не знали, как себя вести, если эмоции перехлестывали через край.

– Может быть, поднимешься наверх и помоешь руки?

Родители последовали за Джейми.

– Видишь, все здесь, как и раньше. Мы подумали, что тебе понравится твоя прежняя комната. Если что-нибудь понадобится, позвони в колокольчик.

Оставив сына, они спустились вниз и сели друг против друга у камина. Полковник Парсонс – на «джентльменский стул», с подлокотниками, миссис Парсонс – на «стул для леди», без оных. Никому ни при каких обстоятельствах и в голову бы не пришло занять чужой стул. Встреча очень взволновала их, и теперь они приходили в себя.

– Как он похудел! – воскликнула миссис Парсонс.

– Будем хорошенько кормить его, – ответил полковник.

После чего до появления солдата они молчали. Как только он пришел, миссис Парсонс позвонила в колокольчик, чтобы принесли отбивные. Они все сели за стол, но ел один Джеймс. Родители, переполненные счастьем, лишь смотрели на него.

– Я заварила чай, но ты, если хочешь, можешь выпить кларет, – предложила миссис Парсонс.

За пять минувших лет Джейми не забыл, какое вино пьет его отец, поэтому предпочел чай.

– Думаю, чашка крепкого чая пойдет тебе на пользу. – Его мать кивнула, налила чаю и, как бывало в детстве, добавила молоко и сахар.

О предпочтениях Джейми никогда не спрашивали. Все делалось из лучших побуждений, исключительно для его пользы. Сладкое Джеймс терпеть не мог.

– Без сахара, мама, пожалуйста, – попросил он, когда она потянулась к сахарнице.

– Глупости, Джейми. – Миссис Парсонс добродушно и снисходительно улыбнулась. – Сахар тебе не повредит. – И положила в чашку два больших куска.

– Ты не спросил о Мэри, – заметил полковник Парсонс.

– Как она? – тут же поинтересовался Джеймс. – Где она?

– Потерпи немного – и будет здесь.

– Не знаю, что бы мы без нее делали, – вставила миссис Парсонс. – Она такая добрая, хорошая, скрашивала наши дни. Мы очень любим ее, правда, Ричмонд?

– Лучше девушки не встречал.

– И она такая заботливая. Ухаживает за бедняками, как настоящая медсестра. Мы говорили тебе, что Мэри жила у нас шесть месяцев, пока полковник и миссис Клибборн путешествовали по Европе. Никогда не сердилась, всегда весело улыбалась. У нее чудесный характер.

Эти добрые люди думали, что все это радует их сына. Он мрачно взглянул на них.

– Приятно, что она нравится вам.

Ужин подошел к концу, и миссис Парсонс на пару минут вышла из комнаты. Джеймс достал портсигар, предложил сигару отцу.

– Я не курю, Джейми, – сказал полковник.

Джеймс закурил. Полковник удивленно посмотрел на него, молча отодвинулся и сделал вид, что его ничего не беспокоит. Миссис Парсонс, вернувшись в комнату, полную табачного дыма, удивленно воскликнула:

– Джеймс! – В голосе ее звучал упрек. – Твой отец не переносит табачный дым.

– Сегодня это не имеет значения, – добродушно возразил полковник.

Но Джеймс, бросив сигару в камин, рассмеялся:

– Я совершенно забыл. Извини.

– Ты не писал нам, что начал курить, – осуждающе проговорила миссис Парсонс. – Ричмонд, может, открыть окна, чтобы проветрить комнату?

Послышался дверной звонок, а потом голос Мэри:

– Капитан Парсонс уже приехал?

– Это она, Джейми! – воскликнул полковник. – Поспеши же к ней, мой мальчик!

Но Джеймс медленно поднялся со стула. Он побледнел, и на его лице появилось странное выражение.

В комнату быстро вошла Мэри.

– Я прибежала, как только получила вашу записку. Здравствуй, Джейми!

Она повернулась к нему, улыбаясь, ее румяные щечки еще более раскраснелись, глаза блестели от счастья. И казалось, что Мэри разрыдается.

– Ты не поцелуешь ее, Джейми? – удивился отец. – Тебе незачем стесняться нас.

Джеймс подошел к Мэри, взял ее за руки и поцеловал в подставленную щечку.

4

Крест Виктории – высший военный орден, которым награждаются как военные, так и гражданские лица. Учрежден в 1856 г.