Белые ночи

— Проехали, должно быть, когда мох был сухой.

Все замолчали. Кауров напряженно думал. Да, следы эти говорят о близости железнодорожного пути.

И действительно, вскоре они вышли к железной дороге. Из-за деревьев выглянула разрушенная будка. Всюду — узкие тропки, заросшие травой. Люди, видимо, давно здесь не были.

На просеке минеры остановились, Впереди послышалось приглушенное гуденье.

— Товарищи, кажется, поезд приближается, — смекнул Опанас.

Глаза Каурова хитро сверкнули:

— Нет, Опанас, это не поезд, а водопад.

Гул помог лейтенанту правильно сориентироваться. Ему было известно, что Валзамский мост расположен недалеко от водопада.

Действительно, пройдя с полкилометра, минеры увидели мощный грохочущий поток воды, падавший с крутого уступа и сверкавший на солнце. Пораженные величественным видом, разведчики молчали.

Много лет назад от одного старого охотника Кауров слышал рассказ, показавшийся ему тогда сказкой. Вспоминая о пережитом, старик рассказал об интересном случае. Однажды в лесу, недалеко от Валзамы, преследуя зверя, он очутился возле огромного водопада. Каково же было его удивление, когда рядом, в отвесной скале, он обнаружил глубокую пещеру.

Побывать там — было заветной мечтой Каурова. Но сделать этого он не сумел: началась война. И, как ни странно, возможность проникнуть в пещеру представилась именно сейчас. Так как минеры были почти у цели, Кауров до начала операции решил остановиться на отдых. Но ведь они в немецком тылу. Чтобы обезопасить себя от случайной встречи с врагом, бывалые разведчики выбирают в таких случаях самые невероятные места. Многолетний опыт подсказывал Каурову, что лучше этой пещеры ничего не найти.

Кауров посмотрел на часы. Надо торопиться! Миновали густой тальник, пробрались под нависшими ска лами по дну ущелья. Остановились. Рядом гудел водопад. Осторожно ступая на скользкие валуны, видневшиеся из воды, разведчики преодолели последние метры.

В пещере было сумрачно. В стене зияло отверстие, уходившее куда-то вглубь. Лейтенант окинул взглядом свисавшие с потолка сталактиты и сказал:

— Вот здесь и будет наша база. Снимите мешки, Закусим и отдохнем. Старшина, выставить пост.

Консервы и сухари, размокшие в болотной воде, показались разведчикам очень вкусными. Закусив, они прилегли отдохнуть. Лунов, желая завязать разговор, негромко спросил:

— Измаилджан, ноги болят?

— Ноют.

— Ты их подними повыше. Полегчает…

Измаилджан положил ноги на камень и вскоре почувствовал, что они болят меньше.

Лунов опять спрашивает:

— А помнишь, перед этим рейсом сидели мы у землянки?

— Помню.

— И я тебя обидел…

— На друзей я не обижаюсь. Твое сердце — хорошее сердце. Мы все — одна семья, а в семье не может быть обид.

— Спасибо, Измаил. Золотые слова! Характер у меня тяжелый. Иногда сверх меры…

— Что ты, друг Аркадий! Я ничуть не обиделся. И не думай. Как война кончится, приезжай к нам в Фергану! Приедешь в гости, а?

Подумав, Лунов согласился!

— Непременно приеду.

Ближе всех к выходу, на большом камне, понуря голову, сидит Опанас Грай. Лицо его в тени, рукой он что-то поглаживает.

Лунов толкнул локтем Измаилджана и кивнул в сторону Опанаса.

— Что он там делает?

— Пилотка Джигангира…

Лунов встал и подошел к Опанасу. Старшина не заметил его приближения, широкой ладонью он продолжал поглаживать пилотку.

С минуту Лунов стоял молча. Затем глухим от волнения голосом сказал:

— Отомстим!

Опанас, заметив Лунова, спрятал пилотку в нагрудном кармане.

Надо было узнать, куда вело отверстие, зиявшие в стене пещеры. Кауров подозвал Опанаса Грая, и они скрылись в узком темном коридоре. Прошли метров сорок. При свете зажигалки разведчики увидели небольшой, чуть поменьше первого, зал. На земле валялись заржавленные кандалы, клещи и плети.

— Да это же застенок! — воскликнул Опанас. Лейтенант молча шагнул вперед. Из мрака выплыли удивительной формы белые колонны. Стены были усеяны разноцветными блестками. И вдруг — неужели врут глаза? — Кауров и Опанас увидели человеческий труп, прикованный цепями к стене.

Опанас подошел ближе. При этом он споткнулся о камень и отшвырнул его в сторону. Камень покатился, угодил в яму и скрылся в ней с оглушительным шумом.

Старшина, подумав, что рушится стена, отступил назад и закрыл лицо руками.

— Не бойся, Опанас! Это эхо, — сказал лейтенант, — мы в сталактитовой пещере.

Грай, оправившись от неожиданности, снова взглянул на прикованного к скале. Сомнений быть не могло, это советский человек, замученный фашистами.

— Прости, друг, — прошептал Опанас, сняв пилотку, — опоздали мы…

Лейтенант остановился на краю обнаруженного колодца.

— Видать, сюда гады бросали замученных. Слышишь, как несет?

— Товарищ лейтенант, — сказал Опанас прерывающимся голосом, — разрешите, я приведу сюда ребят. Им бы показать…

— Ведите.

Разведчики безмолвно застыли перед мучеником. Лицо Опанаса пылало гневом, брови сдвинулись. Таким его видели только в бою.

— Смотрите, — сказал он, — как издеваются варвары над нашими советскими людьми. За что его приковали к стене? За то, что он родину любил и не хотел стать рабом. Запомните это! Поклянемся отомстить врагу!

Лунов широко открытыми глазами смотрел то на Опанаса, то на замученного.

Измаилджан, вцепившись в локоть Лунова и прикрыв рукой глаза, причитал:

— Вай, вай, что с бедняжкой сделали!

— Мы видим только одного неизвестного героя. А сколько их загублено в колодцах, душегубках, шахтах… — промолвил Кауров.

По возвращении лейтенант собрал минеров и сказал, глядя в их светившиеся ненавистью глаза:

— Так вот, сейчас мы непосредственно приступаем к выполнению боевого задания. Командование поручило нам взорвать Валзамский мост.

Минеры еще теснее окружили своего командира. До самого последнего времени задание им не было известно, правда, по этому поводу они строили довольно верные догадки.

— Пока остаемся здесь. Для наблюдения за мостом и железной дорогой буду посылать отдельных товарищей. Первыми пойдут мой помощник Грай и Чиж. Мост находится примерно в километре отсюда, к юго-западу. — Кауров посмотрел на карту. — Недалеко от пещеры должен быть глубокий овраг, он выходит к железной дороге. Особое внимание обратить на железнодорожный путь и район моста. Наблюдению подлежат землянки, доты, что у моста, позиции зенитных батарей, подступы к мосту и часовые.

Лейтенант поднялся.

— Грай, приказываю возвратиться через два часа. Проверьте часы: сейчас без пяти три. Отправитесь через пять минут. Будьте осторожны.

Грай и Чиж выбрались из пещеры. Пройдя по дну глубокого, заросшего кустами оврага, они вскарабкались наверх. Впереди проходил железнодорожный путь, недалеко от него шоссе. Разведчики замаскировались в кустах.

Некоторое время на железной дороге транспорта не было видно. Зато на шоссе движение не прекращалось ни на минуту. То и дело сновали автомашины, подвозящие к переднему краю мешки с продовольствием, ящики с патронами. За ними двигались тягачи, имея на прицепе две-три повозки на резиновых шинах. Прошла рота солдат, сопровождаемая обозом. Ровно в четыре часа и две минуты к переднему краю промчался эшелон с танками.

Прошло около часа, Опанас и Чиж ползком пробрались ближе. Ветер доносил немецкую речь. Это говорили часовые на мосту.

Внезапно послышались чьи-то шаги, и на тропинке, всего метрах в трех-четырех от минеров, показались два немца с ящиками за спиной. Опанас и Чиж затаили дыхание. Те, не замечая их, прошли шагов двадцать — тридцать и сели отдохнуть. Бесшумно уничтожить двух немцев — дело пустяковое. Но можно ли рисковать, если заранее знаешь, что враги, обнаружив убитых, поднимут тревогу. Терпите, минеры, терпите. И пока фрицы рядом, вам и пошевелиться нельзя. А они, как назло, продолжали сидеть, попыхивая сигаретами, и беззаботно болтать.

Внезапно затрещала ветка под коленом Чижа. Неосторожность могла привести к печальному концу. Опанас протянул руку к финке…