Найдется добрая душа

— Ну и поезжай туда. Кто тебя держит? А к Юрке не цепляйся!

— Поехал бы, — Сашка уставился на брата недобрым глазом и вдруг льстиво улыбнулся: — Да ведь и мне, Толя, охота в Братскую ГЭС свой кирпич положить. И мне передовым когда-нибудь надо заделаться…

Толе стало неловко перед братом. Зря, конечно, высказался, пожалел он. Дима Полодухин понял его состояние, поспешил на выручку:

— Главное, Саня, нас держись. С нами знаменитым электриком станешь. Еще и орден, гляди, получишь.

— Тебе, Александр, если хочешь с нами работать, — солидно сказал Женя-москвич, — надо кругозор расширять. У тебя кругозор не тот. С таким в нашей бригаде нельзя. Мы для всех стараемся, а ты все к себе гребешь.

— На спутнике ему сперва полетать надо, — хохотнул Володя Данчевский. — Там кругозор куда шире. Всю землю видно.

Все, даже Сашка, засмеялись. И Николаю показалось, что дело пойдет на лад, что Сашка вроде бы всеми прощен.

Тьма обступила их со всех сторон, и казалось, шагни от слабо горящих сучьев, сразу наткнешься на черную стену. Давно уснули птицы, угомонилось все в лесу, даже мошкара куда-то попряталась. В небе перемигивались августовские звезды, холодком повеяло из низины, где протекал ручей.

Утром Николай вывел бригаду на трассу. Через мелкий осинник, тревожно шелестевший листьями, вышли на взгорок. Николай невольно остановился. Чистое, промытое до нежнейшей голубизны небо простерлось над покрытыми чащей горами. В каплях росы дробилось и сверкало солнце, тончайшие узоры паутинок висели на ветвях, и по невидимой ниточке взбирался-карабкался трудяга-паучок. А далеко за распадком, на крутогорье, подернутые маревом, виднелись домики Анзебы. Дышать было легко, и Николай с минуту, забыв обо всем, смотрел на таежные дали, на голубой простор над землей. Очнувшись, догнал ребят, шагавших по просеке, дошел с ними до первого пикета — места, где предстояло по-ставить первую опору. Здесь были вбиты в землю два обструганных колышка. Николай оставил на пикете Толю, Диму Полодухина и Володю Данчевского. А сам вместе с Женей, Сашкой и Юркой пошел на следующий пикет. Едва отошли, позади раздался звон пилы. Николай оглянулся и увидел — Дима и Толя стали валить сосну для опоры, а Володя принялся рыть первый котлован.

«Ну, дело теперь пошло», — подумал Николай и быстрее зашагал к следующему участку. Разыскав свои колышки, Николай и Юрка стали готовиться к работе, а Сашка тут же заартачился, сказал, что инструмент не наточен и он готов с попутной машиной ехать в Братск, наточить, иначе работа — не работа.

— Никакого Братска, — твердо сказал Николай, — не выдумывай. Бери лопату, и чтобы тебя больше не слышал.

Сказал, как отрубил. Пришлось подчиниться.

А ровно через неделю, в воскресенье, Сашка и участковый мастер Малахов сидели в чайной, в старом Братске, возле фикуса в деревянной кадке. Над ними висел красочный плакат: «Русские композиторы», а пониже табличка: «Приносить и распивать спиртные напитки запрещено».

Сашка достал поллитровку «Московской», поставил воровато под стол. Официантка принесла граненые стаканы, селедку и котлеты с макаронами. Выпили. Потом говорили, склонившись голова к голове.

— Значит, провернешь?

— Порядок. У меня вся бригада во… — Сашка сжал растопыренные пальцы в кулак.

— А если не клюнет?

— Куда ему деться?

— Ну, держи пять. Держи…

Перед их встречей в чайной Николай наотрез отказался от предложения Малахова, переданного через Сашку. Предлагал же участковый мастер приписывать процент выполнения работ. Все приписки Малахов засчитал бы в план, но за это с каждого полагался «калым». А так как деньги эти были не трудом заработанные, то в убытке никто бы не остался. Николай, по словам Сашки, ни в какую на это не шел и крепко с ним разругался.

Малахов, практиковавший такие делишки в соседней бригаде, почувствовал в поведении Николая опасность для себя и решил подчинить строптивого бригадира. Шибко уж он был независим, этот Колька. А таких вот, независимых, надо учить.

Подумав, Малахов изложил Сашке свой план. Надо, сказал он, два-три котлована под опоры выкопать вполовину мельче, чем полагается. Потом, с помощью кого-нибудь из другой бригады — Малахов пообещал прислать оттуда своих ребят — поставить опоры. Сашка же перед этим должен был втайне укоротить опоры, подрезать их пилой. А если Николай и тогда станет упорствовать, пригрозить ему: опоры-то поставлены на живом обмане, могут и завалиться. Кто проверял, кто ставил? Принципиальный бригадир Кружилин! Тут-то Колька и попадется в петельку. Кто поверит бригадиру, если мастер сам раскроет такое дело? Тут не только прогрессивка полетит. Узнай об этом Кузьмин и в парткоме, тут, гляди, и со стройки, и из кандидатов партии в два счета вышибут…

Но Сашка стал вдруг упрямиться. Нет, он совсем не хотел, чтобы для Николая все так плохо кончилось.

Малахов предложил выпить еще но маленькой, потом задушевно сказал:

— Кольку-то на крючок подцепить надо. А то шибко раскомандовался над тобой…

Больше всего Сашка не терпел, если говорили о власти над ним младшего брата. Тогда Сашке хотелось доказать — нет, он выше молокососа Кольки, он жизнь насквозь прошел.

— Да и ничего страшного с твоим Колькой не случится, — успокоил Сашку Малахов. — Все между нами останется. Постращаем его — и концы в воду. Даю гарантию. И держи пять. Держи…

Они вышли из чайной. Малахов оставил захмелевшего Сашку, сказав, что ему надо зайти к одному деятелю с рыбозавода.

«И на рыбозавод пролез, — с завистью подумал Сашка. — Умеют же люди!»

Пошатываясь, он побрел к автобусной остановке.

Вскоре Сашке и Малахову представился случай осуществить свой план. Кузьмин вызвал в тот день Николая с трассы, чтобы получить на складе изоляционные гирлянды и провод.

С утра Николай распределил всех на работу и собрался в Братск-второй. На пленум горкома комсомола уезжал и Толя. Ушли вязать новые опоры на ближний к Анзебе участок трассы Дима, Женя и Володя. А Сашка в паре с Юркой был послан на другой конец участка. Там лежали почти собранные, готовые к установке три опоры. Оставалось закрепить болтами траверсы — две поперечные перекладины — и выкопать котлованы.

— Если до обеда успеете все сделать, — сказал Николай, — без меня собирайтесь бригадой и ставьте опоры.

Николай знал — опоры поднимут без него так же умело, как при нем. И Женя, и Дима, и Володя могли хоть сейчас работать бригадирами.

— Зачем зря таскаться ребятам? — неожиданно спросил Сашка. — Договорюсь с бригадиром Потоскуевым, они рядом, неужели своим же работягам не помогут? Дело-то минутное, опоры вздернуть, а ребятам, из конца в конец, четыре километра топать.

Предложение Сашки дружно одобрили.

— Растет Саня-то! — сказал Володя Данчевский. — Рационализатор, да и только!

Уже из кузова взъехавшей на сопку автомашины Николай увидел, как по трассе удалялись две фигуры — Сашка и Юрка. В руках у Юрки белел какой-то сверток.

С креплением траверсов Сашка и Юрка справились быстро и стали рыть котлованы. Юрка радовался, что грунт попался мягкий, надеялся, что к обеду удастся все кончить и, отдохнув, поехать в поселок Постоянный на тренировку. Но едва углубились на две лопаты, пошел — пропади он пропадом! — каменистый грунт. Все Юркины надежды рухнули. Не только к обеду, даже к вечеру не выкопать им шесть котлованов.

Сашка, долбивший ломиком неподатливый камень, решил: пора действовать. Когда сели передохнуть, он предложил рыть котлованы не на полную глубину, а до половины.

— Так веселее, — пояснил он. — Кажется, будто сделал больше. А потом углубим. Давай?

И Юрке показалось, что так, пожалуй, скорее: время идет незаметней. А то возишься в одной яме, конца краю ей нет.

Незадолго до обеда все шесть котлованов вырыли почти на половинную глубину. Как же теперь избавиться от Юрки? Может, в Анзебу за фруктами послать, сказать: алжирские апельсины привезли…