Страница 64 из 93
— О, Самюэль Ти, — прошептала она ему в губы. — Я вечность ждала, чтобы ты меня поцеловал.
— Я тоже, дорогая. Я тоже.
Она не достаточно хорошо его знала, поэтому не услышала в его голосе безжизненных ноток. И его совершенно не волновал ее энтузиазм в данный момент.
Он должен был сохранить свое лицо любым способом перед другими... или же он не выживет больше ни одной чертовой минуты.
Джин преуспела в своей игре, нежели он. Ей все-таки удалось расбить его сердце на тысячу осколков, он должен был отдать ей должное.
Лейн проехал на пикапе Мака через каменные столбы с надписью Red & Black Stables, въехав в аллею, которая, казалось, протянулась на сто миль, конюшни и здания были далеко впереди.
За ним поднималась пыль от дороги в утреннем солнечном свете.
Он видел ее, посматривая в зеркало заднего вида, проверяя не следили ли за ним.
Перед самым большим сараем была выложена по кругу дорожка из булыжников, и он припарковался в сторонке на траве. Он вышел из машины, и черт побери, оставил ключи в замке зажигания, поскольку не было причин от кого-то закрываться.
Глубоко вздохнув, он почувствовал, что вернулся в детство, когда приходил сюда во время летних каникул, убирать в стойлах навоз. Его дедушка с бабушкой верили, что воспитывать нужно трудом. Его родители меньше заботились об этом.
Направляясь к коттеджу сторожа, он с трудом мог поверить, что его брат на самом деле жил в таком скромном жилище. Эдвард всегда отличался силой энергии, движущейся, что-то совершающей, завоевывая, достигая победы, будь то спорт, бизнесе или женщины.
А теперь… это совсем маленькое строение? И здесь жил он?
Лейн подошел к двери и постучал по сетке в дверном экране.
— Эдвард? Ты здесь, Эдвард?
Как будто он мог быть в другом месте?
Тук, тук, тук.
— Эдвард? Это я…
— Лейн? — раздался приглушенный голос изнутри.
Он откашлялся.
— Да, это я. Мне нужно поговорить с тобой.
— Подожди.
Дверь в конце концов открылась, Лейн увидел перед собой старика, а не своего брата: Эдвард так похудел, что джинсы на нем болтались, и как у старика выпирали берцовые кости, он немного горбился от постоянной боли, которая необратимо искривила его позвоночник в сторону.
— Эдвард...
В ответ он услышал мычание и взмах рукой, призывающий войти внутрь, когда он открыл экран из сетки.
— Прости, но я сяду обратно в кресло, — сказал Эдвард, возвращаясь к креслу, в котором о явно сидел до этого. — Стоять не могу.
Стон был наполнен мукой, когда он опустился в кресло.
Лейн закрыл дверь. Засунул руки в карманы брюк. Старался не смотреть на изуродованное лицо своего брата.
— Итак...
— Пожалуйста, не беспокойся, можешь сказать насколько хорошо я выгляжу.
— Я...
— Фактически, можешь просто кивнуть и уйти обратно. Не сомневаюсь, это мисс Аврора послала тебя сюда, чтобы ты мог подтвердить тот факт, что я все еще дышу.
— Она не очень хорошо себя чувствует.
Его слова привлекли внимание брата.
— Что с ней?
Лейн быстро все рассказал: про реанимацию, как она теперь выглядит, потом, про бранч, который она обслуживала.
Глаза Эдварда стали не такими напряженными.
— В этом вся она, все правильно. Она переживет всех нас.
— Думаю, она хотела бы увидеться с тобой.
— Я никогда не вернусь в тот дом.
— Она могла бы приехать сюда.
После долгого молчания, Эдвард качнулся назад.
— Ты на самом деле думаешь, что увидев меня, пойдет ей на пользу? — и прежде чем Лейн смог ответить, Эдвард продолжил:
— Кроме того, я не принимаю посетителей. Говоря о развлечениях, почему ты не наслаждаешься The Derby Brunch? Я получил приглашение, мне показалось это иронично. Я даже не удосужился ответить… ужасные манеры, но в моем новом воплощении, манеры и все социальные штучки для меня стали анахронизмом, словно из другой жизни.
Лейн передвигался по комнате, разглядывая кубки.
— О чем ты думаешь? — спросил Эдвард. — Ты никогда не отличался молчанием.
— Я не знаю, как это сказать.
— Попробуй сначала. Используй существительное или же имя собственное, если оно только не «Эдвард». Уверяю тебя, я совершенно не заинтересован в проповеди, что мне следует привести свою жизнь в порядок.
Лейн повернулся и приблизил свое лицо к брату.
— Это касается отца.
Эдвард полуприкрыл глаза.
— А что с ним?
Образ Розалинды, сидящей в кресле и голос Шанталь сообщающий Лейну, что она беременна и не собирается уезжать из дома, возник перед ним.
Губы Лейна, вытянулись в злостную улыбку.
— Я ненавижу его. Я ненавижу его, бл*дь, с такой силой. Он разрушил всех нас.
Прежде чем он начал рассказывать, Эдвард положил свою ладонь на колено и выпустил измученный вздох.
— Ты не должен так говорить. Я хочу узнать, как ты узнал это?
Лейн нахмурился.
— Постой, ты знаешь?
— Конечно, знаю. Я же был там.
«Нет, нет», — подумал он в шоке. Эдвард не мог участвовать в краже денег, делая такие долги... разворовывая. Этот мужчина был не только блестящим бизнесменом, но он был таким же честным, как бойскаут.
— Ты не мог... нет, — Лейн покачал головой. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не…
— Не будь настолько наивным, Лейн.
— Розалинда умерла, Эдвард. Она вчера покончила с собой в своем кабинете.
Теперь была очередь Эдварда выглядеть удивленным.
— Что? Почему?
Лейн вскинул руки вверх.
— Ты думаешь, это не повлияло на нее?
Эдвард нахмурился.
— Что за черт ты несешь?
— Деньги, Эдвард. Господи Боже мой, не будет тупым…
— Почему тот факт, что отец не заплатил за меня выкуп должен повлиять на нее?
Лейн перестал дышать.
— Что ты сказал?
Эдвард потер глаза, у него болела голова, даже можно сказать ломило весь череп. Он дотянулся до бутылки с Бифитером, стоящей рядом и сделал большой глоток прямо из горла.
— Нам стоит поговорить.
— Он не заплатил за твое освобождение?
— Конечно, нет. Он же всегда ненавидел меня. Я бы даже не удивился, что похищение — это его рук дело.
Лейн молча моргал, стоя перед ним, уставясь во все глаза на брата, как в пробке в час пик.
— Но... он сообщил прессе… и нам… что вел переговоры с похитителями…
— И я слышал все, что он говорил на другом конце телефона. Все было несколько по-другому. И могу тебя заверить, предполагались... последствия… если он не выполнит их требования.
Лейн просто зарычал и воскликнул:
— Они могли убить тебя!
После очередного глотка, Эдвард расслабился в кресле и взглянул на него.
— Разве ты еще не понял, брат... они и убили меня. Теперь, что за черт ты несешь?
32.
Джин чувствовала какое-то странное, ранее неизведанное состояние, будто она была под кайфом, пока передвигалась со своим новым женихом среди гостей, кивая знакомым, которые попадались ей на глаза.
Ощущение, словно она находилась в коконе из ваты, окутывающем все ее тело, напоминало будто она вдупель напилась или наглаталась целой упаковки Ксанакса, она видела окружающих, как в замедленной съемке, сквозь пелену, и ее тело утратило все восприятие, замерло, словно заледенело.
Ричард рядом с ней, со стороны казался очень внимательным, сообщая всем о помолвке, на его лице отражалась гордость, как у человека, который только что приобрел новый дом в Вейле или яхту. Он, казалось, совершенно не замечал ее шока, с которым она пыталась совладать… или, скорее всего, его это совсем не заботило.
«Ты выиграла».
В голове у нее постоянно крутились слова Самюэля Ти, она сделала глубокий вдох.
«Время неумолимо бежит вперед, — подумала она. — А сейчас время было всем».
И деньги.
Самуэль Ти и его друзья были очень богатыми по любым меркам, но у них не было необходимых пятидесяти или шестидесяти миллионов, чтобы залатать дыру в балансе ее семьи. Только Ричард Пфорт IV имел такие деньги, и Джин собиралась воспользоваться своей новой ролью, в качестве жены это ублюдка и помочь своим близким.