Земля-3

Лошади на шипастых подковах бодро бежали по этой поверхности, фыркая, храпя и пыхтя. Белые клубы вырывались из их ноздрей. Только что выпавший снег смерзся со льдом. Трипп сказала, что здесь, наверное, редко бывают осадки и что лед очень старый. Ближе к центру шапки лед был толстым, нетронутым и гладко отполированным ветром. Не тот неровный, с выбоинами и рытвинами, который они видели на краю шапки, где ледники разрушались и трескались. Но им предстояло пересечь пустое, безжизненное пространство. Брод испытывал почти облегчение, когда глаз останавливался на очередной глубокой трещине и он вовремя успевал окриком предупредить о смене курса. Хоть на что-то он годен!

По мере приближения к Антистеллару Трипп приходилось все чаще уточнять маршрут. У нее оказались инструменты из дерева, стали и стекла, которые она использовала, чтобы вычислить траектории звезд и определить, в каком месте они сейчас находятся.

Вскоре путники оказались у горного хребта, о существовании которого предупреждала Трипп. По серым склонам гор сползали языки ледников. Горная гряда тянулась на сотни километров, но Трипп, уверившись в правильности своих штурманских наблюдений, повела их через горы в поисках цели. Когда они останавливались на сонные смены, Брод с новой силой сознавал, насколько приятнее быть в окружении молчаливых, мрачных склонов, чем торчать у всех на виду на ровной, как столешница, ледяной равнине. По крайней мере будет, где укрыться, если явится Килли.

Наконец, когда минуло целых пятнадцать смен с той поры, как они оказались в горах, Трипп повела их в последний долгий переход, и все безошибочно поняли, что достигли точки Субстеллара. Монумент, свободный от льда и охраняемый высокими, величественными горами, стоял на подобном обрубку холме, который выглядел так, словно вершину намеренно срезали, сделав ее плоской.

У Трипп не хватило терпения ждать лишнюю минуту, отдохнуть хотя бы час, прежде чем исследовать свое открытие. К раздражению Трипп, Астив Пеллт настаивал на том, чтобы пойти с ней.

— Не хлопочи надо мной! — отрезала она. Но и Вала рвалась вперед с тем же пылом. Наконец договорились идти втроем.

Астив взял с Трипп обещание продвигаться крайне осторожно. Не хватало еще упасть и сломать шею в дюжине шагов от самого главного в ее жизни открытия.

С пони оставался один Брод, что вполне ему подходило. Его не слишком интересовали монументы.

Но Трипп с некоторым смущением обратилась к нему:

— Ты проделал с нами весь путь. Знаю я вас, молодых людей, вам обязательно надо быть первыми.

— Я могу и подождать. Монумент простоял здесь очень долго. И в следующую смену не исчезнет.

— Конечно, не исчезнет, — ухмыльнулась она и со спокойной душой поспешила вперед.

Склоны холма круто уходили вверх и поблескивали льдом в звездном свете. Вала уже начала подъем.

Прежде чем добраться до склона, Трипп прошла мимо Астива, почему-то повернувшего назад.

— Лестница, — коротко бросил он.

Поднявшись метров на тридцать к широкой вершине холма, она поняла: склон хоть и покрыт льдом, но достаточно выветрен и шероховат, чтобы подъем не казался слишком тяжелым. Главное — внимательно искать опору для рук и ног.

Наконец она встала на плоской вершине холма, скорее походившей на замерзшее озеро, чем на каменное основание, и, очевидно, имевшей искусственное происхождение. Здесь ее уже ждала улыбавшаяся во весь рот Вала. Девушка протянула Трипп руку в толстой варежке.

Так, рука об руку, они приблизились к монументу Антистеллара — цилиндру, слегка сужавшемуся над их головами.

— И что ты думаешь? — выдохнула Вала.

— Я…

Трипп взмахнула руками.

— Потрясающе! Великолепно! Мы нашли его! И все же это похоже на сооружение на Субстелларе, если, конечно, убрать все наслоения, оставленные человечеством, и на тот монумент, что находится на Полюсе. Может, я надеялась на нечто более зрелищное… Конечно, мысль заманчивая, но вряд ли научная.

— По-твоему, на верхушке есть второй Глаз? Еще одно зеркало, как на Нэйвле?

— Понятия не имею. Как только явится Астив с лестницей, сами все увидим.

— Полагаю, столб должен быть такого же размера, что и остальные.

Вала подошла к колонне, почтительно коснулась камня и принялась обходить, считая шаги.

— Один, два, три…

Трипп довольно улыбнулась. Едва не с самой первой встречи она старалась пробудить в девушке инстинкт ученого, потому что увидела под налетом тщеславия неразбуженный интеллект. И ее усилия вознаграждены! Сейчас главное — измерения.

Она тоже подошла к монументу и стала отсчитывать шаги, двигаясь по часовой стрелке, в противоположную от Валы сторону. И только звезды наблюдали эту странную картину.

В результате выяснилось: их подсчеты разнятся всего на пару шагов, что легко объяснялось длиной самого шага.

— Все совпадает, — заключила Вала, — те же самые размеры, что у башни Глаза и Точки Опоры.

— А вот и Астив с лестницей.

Они в два счета установили складную деревянную лестницу, прислонив ее к стене башни. Вала, закутанная в черный мех, не спрашивая разрешения, вспорхнула на первую ступеньку и стала подниматься, энергично работая ногами. Трипп глянула на Астива и пожала плечами. Оба последовали за девушкой более осторожно.

Вала стояла на границе чаши тьмы.

— Не торопитесь, — предупредила она. — Края неровные, но здесь не так безопасно, как на деревянной дорожке, проложенной вокруг нашего Глаза.

Трипп ступила на камень и встала рядом с Астивом. Клубы пара от их дыхания смешивались в воздухе, образуя причудливые фигуры. Оба громко пыхтели после подъема в тяжелых пальто. Астив достал из кармана свернутую в рулончик полоску фотомха, перекинул через верх колонны, и мягкий свет усилил сияние звезд. Все дружно уставились в чашу тьмы, вделанную в цилиндрическую башню.

— Похоже, это еще один Глаз, — констатировала Трипп, встав на колени.

Чаша была покрыта темным веществом, которое крошилось от прикосновений.

— Слизь. Давно погибшая и вымерзшая. Но слой толстый.

Вала спрыгнула в чашу. От такой беспечности сердце Трипп громко забилось. Но Вала принялась с энтузиазмом разбрасывать слизь. Под ней оказалась гладкая, зеркальная, отражающая звезды поверхность, на первый взгляд выглядевшая столь же безупречно, как и на Нэйвле.

— Еще одна загадка, — пробормотала Трипп Астиву. — Очевидно, слизь выросла на зеркале. Но откуда она взяла свет для роста?

— Даже не представляю, — пожал плечами Астив. — Мое дело — ухаживать за лошадьми. И мне кажется, ты прошла длинный путь, чтобы получить ответ.

— А нашла еще больше вопросов.

Вала продолжала отрывать огромные клочья погибшей слизи.

— Ну же, помогите мне! С этой штукой нелегко справиться! Если дружно взяться за работу, мы быстро очистим зеркало.

— Зачем? — рассудительно спросил Астив.

— А почему бы нет?

— Нравится мне эта девушка! — ухмыльнулся Астив и, спрыгнув в чашу, упал на бок. И тут же попал под душ черных хлопьев. Но сразу же встал и принялся методично отдирать слизь, сворачивая ее, как ковер, и перебрасывая через верх башни.

Трипп, вздохнув, осторожно ступила вниз и присоединилась к ним. Слизь была настолько старой и высохшей, что легко отделялась от зеркала.

— Очевидно, она выросла здесь уже после постройки башни. Верно? — спросила Вала.

— Да. Но сама слизь здесь не так долго.

— А как долго?

— Я дам тебе ответ из дневника Хелен Грей. Четыреста пятьдесят миллионов Великих лет. Именно тогда слизь впервые появилась в этом мире. До нее здесь существовали только одноклеточные формы жизни того же вида.

— То есть углерод, вода и азот…

— Да, жизнь, более или менее похожая на нашу.

Трипп уже начала уставать и уселась на груду мертвой слизи. Но Астив и Вала, более энергичные, быстро очистили довольно большое пространство Глаза Антистеллара.

— Я открою тебе еще кое-что весьма странное. Хелен утверждает, что именно четыреста пятьдесят миллионов Великих лет тому назад на Земле-1 возникла многоклеточная жизнь, подобная нашей. Вполне возможно, она появилась именно из этого мира. А Земля-2 — тот мир, который Хелен посетила.