Страница 45 из 48
Откроем еще одну фантазию о Луне, относящуюся на этот раз к седым временам античности, — «Правдивую историю» Лукиана Самосатского, жившего в Римской империи во втором веке нашей эры.
Назвав свое произведение «Правдивой историей», Лукиан тем не менее сразу предупреждает: «…Я буду писать о том, чего не видел, не испытал и ни от кого не слышал». Чудес на его Луне видимо-невидимо.
Так, дети там рождаются не от женщин, а от мужчин, которые вынашивают их в икрах. Когда селенит стареет, то он не умирает, а «растворяется, точно пар, становится воздухом». Обитатели Луны не едят, а только вдыхают пар поджаренных на угольях летающих лягушек, питьем им служит сгущенный воздух, выжимаемый в чаши. Глаза у них вставные, при желании их можно вынуть и спрятать.
«Живот служит лунным жителям вместо кармана. Он у них открывается и закрывается; печени в нем нет, зато он внутри оброс густыми волосами, так что их младенцы в холодные дни прячутся в него.»
На ногах у селенитов только по одному пальцу, а ногтей вообще нет. В довершение ко всему, сморкаются селениты… медом. Да, вот уж чудеса так чудеса! Лукиан словно задался целью ошеломить читателя, настолько щедро преподносит он одну нелепицу за другой.
Разница между сочинениями Годвина и Лукиана несомненна, она прямо-таки бросается в глаза. Но чем эта разница объясняется?
Ответ прост.
Во времена Римской империи даже на Земле — такой огромной и такой еще не исследованной! — можно было найти место для самых невероятных явлений. В том числе — для людей с самым фантастическим строением тела. А что? Попробуй-ка выясни, действительно ли лжет лукавый римлянин из Самосаты! Попробуй отправься на поиски истины за тридевять земель — и даже не за тридевять, а еще дальше, на Луну! И на чем? На утлом деревянном суденышке?!.
Но вот освоен север Европы, узнана в общих чертах Африка, более или менее известна Азия. И Колумб открыл уже для европейцев далекую Америку; выяснилось, что и там живут такие же, в общем, люди, как и в Старом Свете.
И будь скрыто где-то за морями, за океанами еще пять или даже десять таких Америк — все равно уже трудно поверить, будто тамошние аборигены резко отличаются от представителей уже известных народов. Внешностью? Да. Одеждой? Как правило. Ростом? И это бывало. Но — не двумя головами, не шестью руками! И, добавим, не «пустыми» животами…
А поскольку изобретенный Галилеем телескоп поведал людям, что Луна во многом подобна Земле, последующие поколения вполне естественно считали Луну чем-то вроде заурядной земной территории. Отдаленной, неизвестной, даже недостижимой. Но едва ли в чем-то коренным образом отличной…
Луна с ее селенитами нужна была Годвину просто как новое место действия. Посмотрите, говорил Годвин своим читателям, как тепло, как радушно встретили Доменико Гонсалеса лунные обитатели. «Народ лунного мира отличается исключительной чистотой и нравственностью… И стар и млад ненавидят порок так же, как уважают добродетель.» Сравните же, мысленно продолжал Годвин, с их добротой и порядочностью — несовершенство действительности, окружающей вас. Так отчего же вы-то, люди Земли, не такие добрые, приветливые и радушные?.. — вот что стояло за селенитами Годвина.
К концу девятнадцатого века видимая сторона Луны была довольно хорошо исследована астрономами. Городов на ней, увы, замечено не было, и что еще печальнее — не было отмечено присутствие воздуха. Но… у фантастов оставалась в запасе вторая, не видимая с Земли половина ЛУНЫ!
В 1890 году петербургский издатель П. П. Сойкин поместил в своем журнале «Природа и люди», а вскоре выпустил и отдельным изданием роман французов Ж. ЛеФора и А. Графиньи «Путешествие на Луну». Герои романа, в полном соответствии с духом времени, попадают уже на не видимую с Земли сторону Луны. По воле авторов там сохранилась атмосфера. И вот…
«Остолбенев от изумления, старый ученый и его товарищи не без страха смотрели на этих гигантов, имевших, по крайней мере, двенадцать футов роста… Голова у них была удивительного объема, совершенно непропорционального туловищу; она качалась на длинной, тонкой шее, казалось, едва державшейся на узких, худых плечах; по бокам болтались костлявые, тощие руки, оканчивавшиеся широкими кистями; непомерно плоская грудь, словно не заключавшая в себе вовсе легких, переходила внизу в столь же плоский живот, а последний… в длинные, худые ноги с огромными ступнями.»
В описании, как видим, преобладают эпитеты «худой», «костлявый», «тощий», «плоский»… А что, если забыть о необыкновенной дистрофии селенитов Ле-Фора и Графиньи? До чего легко превращаются они в самых заурядных землян! Вот только рост… три с половиной метра!
Пролистаем еще один роман, изданный на русском языке в 1900 году тем же П. П. Сойкиным, «Изгнанники Земли» А. Лори.
Действие романа развертывается на Луне, и селениты Андрэ Лори — родные близнецы предыдущих. Новизна их лишь в том, что они, напротив, «прекрасны лицом» и достигают в высоту… девяти метров восьмидесяти сантиметров!
Луна, как известно, меньше Земли, И сила тяжести там в шесть раз меньше, чем на Земле. Не этой ли уменьшенной силой тяжести и объясняется столь явное пристрастие фантастов к селенитам великанского роста?
Впрочем, селениты в фантастике первой четверти двадцатого века отнюдь не исчерпывались великанами и великаншами.
Вот роман польского фантаста Г. Жулавского «Победитель», на русском языке опубликованный в 1914 году.
Автор описывает шернов — древнюю разумную расу, обитающую на Луне:
«У них под крыльями, широкими крыльями из натянутой на костях перепонки, есть что-то вроде гибких змеиных рук с шестипалой кистью. Все тело их покрыто черным коротким волосом, мягким, густым и блестящим, кроме лба и этих ладоней, которые обнажены и белы…
И эти ладони… В этих ладонях их сила… Если они обеими ладонями вместе коснутся обнаженного человеческого тела, то человека потрясает дрожь, причиняющая боль, а иногда и смерть.»
Под стать внешнему уродству шернов и их внутренний облик. Для них«…нет ни зла, ни добра, выдуманных слабыми людьми, нет справедливости и обид, заслуги и награды, наказания и греха, а есть одна лишь сила, заключенная в наивысшем творении света — во всемыслящем шерне!» Впечатляет? Что ж…
В одном из номеров журнала «В мастерской природы» за 1929 год был опубликован рассказ А. Филиппса «Конец лунного мира».
Лунная цивилизация гибнет, единственное спасение для нее — в эвакуации на Землю. И вот первая ракета готовится к старту.
«Внизу кишели волнующиеся толпы селенитов. Они только тем были похожи на земных обитателей, что держались отвесно на двух конечностях. Всего конечностей было шесть, снабженных чем-то похожим на пальцы…
Корпус их был покрыт твердым роговым веществом, голова- подобием шерсти, окаймляющей большие глаза и выдвинутые вперед роговые челюсти…»
Это счастье, должен был подумать читатель рассказа, что разведочную ракету селенитов растоптал земной тиранозавр. И что они не решились отправить следующую.
Иначе веселенькое будущее приготовили бы нам эти волосатые, пучеглазые муравьи!..
Обозревая сегодня путь, пройденный мировой фантастикой, мы отчетливо видим в ней два потока. Один из них — фантастика развлекательная, «несерьезная», откровенно псевдонаучная. К сожалению, именно эта ветвь фантастики прежде всего бросается в глаза стороннему наблюдателю, по ней еще и сегодня нередко судят о фантастике в целом… К этой ветви фантастики и принадлежат произведения, рассмотренные в данном разделе.
Влияние в изобилии переводившегося у нас западного чтива остро чувствовалось в двадцатые годы в только только зарождавшейся советской фантастике. Вот каких селенитов видим мы, к примеру, в романе «Психо-машина» Виктора Гончарова (1924 год):