Страница 188 из 205
-- Ну что, Джатрад, ты согласен? -- вопрошал тёмный вестник. -- Дартазаэль достойно награждает своих слуг. Взгляни на меня! Тебя ждёт то же самое.
-- Да. Моя жизнь отныне Его, -- произнёс султан. Сложно сказать, соблазнился ли молодой человек тёмной мощью и могуществом, или же действительно поверил в праведность цели Нового Творца. Но выбор был сделан. Асималия вступит в новую эпоху скорее, чем казалось раньше.
-- Скоро мир ереси накроет волна катаклизмов, но ты мудрый правитель, Джатрад. Пустыни избегут тех бед, которые уготованы другим смертным, -- эхом напутствие тёмного мессии разнеслось над пустынями. Чужеземец бесследно исчез, оставив Джатрада вершить судьбу своей страны.
Сознание и воззрение многих людей в Ассималии сменилось в тот день. Десятки храмов Отца были осквернены, а священники и жрецы убиты. Но Джатрад обуздал зреющую резню и с помощью своих армий смог подавить волнения среди людей. В Дахан-Шахиде император лично возглавил своих людей и навёл порядок на улицах огромных городов. Ибо те, кто считает, что тьма -- это хаос и анархия, жестоко ошибаются. Дартазаэль никогда не одобрял убийства среди верных подчинённых, и сам стремился к своеобразному порядку. Таким образом, в течение нескольких недель в Асималии сразу сменились и религия, и государственный строй. Но тем, кто уходил с караванами за пределы пустыни, были строго запрещено говорить о случившемся на родине. Пустынная империя начала свой рост незаметно для большого мира. Впрочем, тому было не до пустыни.
***
Ашамаэль ждал смерти, приходящей сначала подобно раскаленному удару, а потом окутывающую могильным холодом. Но удара не последовало, скоро маг прекратил ощущать падение и потерял в бескрайней тьме чувство пространства. Что-то неведомое окутало его лёгкой вуалью, грохот падающих камней отдалился. И вот, наконец, Ашамаэль ощутил под ногами твердую землю. Пока тьма не развеялась в голове искаженца, зазвучал шелестящий шепот Шаардараз:
"Наши планы нарушены... Нарушены силой даже мне неизвестной. Но ты выполнил мои приказы, и ты будешь вознагражден. Потом. А сейчас ступай, уводи своих эльфов с этих пепелищ, пока тени умерших не восстали. Ступай!"
И тьма развеялась. Перед собой Ашамаэль увидел своих спутников. Даже Скаррестинуор выглядел озадаченным, чего уж говорить о Иирсе и Даанрите, которые вовсе не понимали, что происходит. Впрочем, благодаря связи, тёмный гвардеец понимал несколько больше, насколько позволяла ему воля тёмной богини. Ведь он практически видел и слышал, что происходило с его королём.
-- Поразительно... -- обронил дракон. Тут же голос его стал более жёстким и надменным. -- Воистину, конец времён близок. Эльф, ты понимаешь, что оказался меж двух огней? У тебя может быть только один тёмный покровитель, и боги готовы сражаться между собой за такую марионетку, как ты.
-- Я не марионетка, -- зло произнёс чародей. -- Но что... Что произошло?
-- Когда вы скрылись внизу, -- вперёд выступил Иирс. -- Храм, наконец, предстал перед нами. Но потом все заходило ходуном, и вспышка света буквально разрезала храм надвое. Когда эта махина начала падать, мы подумали, что вам конец...
-- Так думал только ты, маршал, -- резко вставил Даанрит. -- Ты надеялся на это.
-- Весь мир надеялся и замирал в ожидании... -- саркастично усмехнулся Скаррестинуор. Маршал лишь кинул на дракона ошеломленный взгляд, но голос его зазвучал сурово.
-- Не забывай, с кем говоришь, гвардеец. Ты все ещё подчиняешься мне.
-- Нет, -- произнёс Ашамаэль. -- Отныне нет. Черная гвардия подчиняется только королю. Идемте, господа. Мы должны спешить.
Небольшой отряд быстро покидал храм под звуки отдаляющегося гула рухнувшего храма. Слышался мерный марш тёмных гвардейцев. Когда королевский отряд вышел в коридор, где встретил легионы теней, вдалеке показалась армия Минатрира, освещённая ярким огнём факелов, что сразу показалось королю странным. Когда гвардейцы попали в зону видимости, со стороны армии раздалась отрывистая команда, послышался грохот стали -- копейщики подняли щиты.
-- Что ещё за чертовщина? -- прошипел падший.
-- Они приняли нас за врагов, -- флегматично заметил Скаррестинуор.
-- Нужен свет. Мы идём в темноте, -- безразлично произнёс Нар. И действительно, Морн-Тир шли в полной темноте, откуда же эльфийскому полководцу знать, что не тени за ним пожаловали. С этими мыслями колдун поднял перед собой посох и отрывисто прочёл заклинание. Кристалл вспыхнул, подобно звезде, но свет его был уже не белым, а имел мрачные фиолетовые оттенки.
Со стороны армии раздалась новая команда, эльфы опустили копья, и приветственно поднялись ещё выше стяги Минатрира. Когда король со своей свитой приблизился, ему навстречу вышел полководец, радостно салютуя мерцающий мечом.
-- Наконец-то вы вернулись, мой король. Мы начали терять надежду...
-- Что ты несешь?! -- вмешался маршал. -- Нас не было несколько часов... Или день.
-- В Бездне время идёт по-иному, Нар. Сколько нас не было?
-- Несколько недель, мой король, -- озадаченно произнёс Минатрир. -- Мы держались из последних сил, ибо припасы на исходе. И на нас напали эти проклятые тени... Мы приняли вас за них.
Только сейчас чернокнижник увидел мёртвых эльфийских воинов, уложенных вдоль стен. На их лицах застыл ужас. Что же они увидели перед смертью?
-- Твоё терпение и твоя верность будут вознаграждены, -- произнёс король. -- Но сейчас самое время убираться отсюда.
Никто не помешал эльдар покинуть обиталище теней. Но сама тьма, казалось, стала чернее, а шепот, доносившийся из неё, становился громче, и уже можно было различить злобные голоса. Тёмные боги спорили. Возможно, сам Ашамаэль был предметом их внимания. Через какое-то время эльфы прошли поле боя, где соединились две армии. Но мертвецов и крови на полу не было, словно воля богов уничтожило все, что оскверняло стены их обители. Воины на какое-то время замерли в суеверном ужасе. В свете посоха, казалось, витала пыль, но Ашамаэль точно знал, что это прах. Казалось, что они не покинули только что порог Бездны, а перешагнули через него. И казалось, что вот-вот за следующим поворотом эльдар встретят разгневанную Ллос. А в следующем зале их будет ждать сам Дартазаэль, и путешествие отважных эльфов на этом закончится. Но, к счастью, тёмные боги не преградили эльфам дорогу, и через какое-то время тьма становилась менее гнетущей. Но никто из эльдар понятия не имел, сколько времени прошло.
Нестерпимо долго тянулось время, и чем больше чернокнижник возвращался в своё нормальное состояние, тем сильнее он раздражался от неизвестности. Но скоро негодованию Ашамаэля пришёл конец, и чертоги, наконец, сменились пещерами. И даже там сиралионцев не встретило сопротивление. Воистину, подземелья Империи побеждены.
Когда армия пошла по жутким оставленным полям из чёрного камня и железа, в которых виднелись заживо вплавленные в камень дроу, над войском повисла мрачная, скорбная тишина. Эльфы осознавали масштабы произошедшего геноцида. На полях жестоких побоищ стоял запах смерти, а в ледяном воздухе витали мёртвые вопли боли и страдания. Поначалу слышались вскрики ужаса, когда кто-то из эльфов приближался к местам, где погибло больше всего дроу -- там крики в воздухе становились невыносимыми и сводили с ума. И громче всего эта жуткая песнь звучала для короля-чародея. Голоса нарастали, диким хоралом они звали короля по имени. Это сводило с ума, от чего Ашамаэль стал совсем нелюдимым. Но душевную боль заглушала боль до конца не заживших ран. Хотя жизненная сила жрицы и восстановила тело мага в большей мере, и продолжала это делать, сжигая нутро, мучение стало во много крат сильнее, накладываясь на усталость месяцев беспрерывных боёв.
И эльдар возликовали, когда увидели, наконец, павшую столицу империи, занятую эльфийскими солдатами. Ашамаэль явился своим подчиненным, подобно мрачному воплощению тёмных богов, ибо одежда и волосы его пропитались кровью, а взгляд был столь ужасен, что невозможно было долго смотреть магу в глаза. Все и без того были потрясены восстанием пропавшего короля. Маг обратился к одному из дюжин часовых: