Холодный огонь

  - Сколько народу сейчас в твоей пещере? - спросил Танекс, получив свою часть оплаты и заверив, что Листовики будут готовы к сроку. - Никак ты женился на троих сразу?

  - Если бы, - вздохнул Речник. - Кормлю сторожевого хеска и вот эту хитрохвостую тварюгу. Алсаг! Ину!

  Кот нехотя подошёл и сел у его ноги. Танекс поцокал языком и протянул Фриссу пару мёртвых личинок Листовиков. Хинкасса заглотила их с лёту и стала ждать добавки.

  - Алсаг, я что, не кормил тебя? - с досадой смотрел на него Фрисс, который точно помнил, как хесский кот умял утром половину Листовика, а на подлёте к Липе - ещё миску икенура, густейшей каши с Листовиками и рыбой. Порождение Хесса дёрнуло ухом и посмотрело на человека с большим удивлением...

  Алые и золотистые камни сверкали на стенах Ладин-Кема. Храм Макехса, бога солнца, был наполнен блеском и сиянием. Вдоль верхних пещер, где торговали самоцветами и стеклянными безделушками, уже протянулась цепочка блистающих лотков. Подходить к ним Речнику было и приятно, и боязно. Уже улетал он отсюда с пустым кошельком...

  - Магия? Не моя сфера, Речник. Я занимаюсь минералами, и ничем больше, - взгляд синдалийца был остр и пронзителен, как взор хищной птицы. - Это глазковые кварцы, так мы их называем. То, что ты держишь в руке, именуют обычно соколиным глазом, или глазом Хинкассы...

  Фрисс, еле заметно вздрогнув, отвёл взгляд от серебристо-чёрного камня с играющими на нём бликами-полосами и повернулся к торговцу.

  - Откуда такое название? Хинкасса... что это?

  - Животное, а может быть, и птица, - пожал плечами синдалиец. - Или имя того, кто нашёл этот минерал. Так его называют в Навмении.

  - Понятно, - кивнул Речник. - Сколько ты хочешь за эту бусину?..

  "Ну вот, опять я всё спустил на ерунду," - вздыхал Речник на борту "Остролиста", перебирая на ладони самоцветы. Две бусины - глаз Хинкассы и тёмный змеевик - он положил отдельно, в самый дальний карман. Те камни, которые он держал в руке сейчас, были не бусинами, а слегка отшлифованными обломками - четыре маленьких янтаря, мутно-серые осколки кварца, единственный змеевик, снежно-белый мрамор и красно-бурая яшма - осколок невзрачный, но дорогой, привезённый откуда-то из Кецани. "Зато есть теперь, что подарить Гедимину," - усмехнулся Речник про себя. "Давно я ничего не привозил ему. Жаль, в этот раз не нашёл куаны - в том году не пришёл караван... Ну, это не страшно, привезу осенью."

  ...Гранитная пристань Стеклянного Города! Ещё толком не рассвело, а Речнику уже пришлось повисеть над причалом, прежде чем нашлась свободная экха. Три огромных сигнасы из Леса заняли почти всю набережную, иные корабли рядом с ними казались лодчонками. Вереницы повозок тянулись от них в город - древесные сиригны выгружали из трюма кули с мукой, мясом, сушёными грибами, бочонки с беркой, бухты паутинных канатов, древесное мыло, паучий клей... С другого борта на сигнасу грузили стеклянные клинки, топоры, пластины, прочнейшие сосуды разной формы - и Фрисс даже увидел, забравшись на борт своей хиндиксы, приоткрытый сундучок с гранёными бусами. Над пристанью в рассветном полумраке горел маяк, а у его подножия толпились служители и чужеземцы, пахло дымом очага и жареными Листовиками. Городские ворота были открыты настежь, Фрисс подозревал, что они не закрываются даже ночью - узкие для пешеходов, широкие для всадников и повозок. Город не спал, и тем более не спало его сердце - огромный стекольный завод. Рёв сигнальных труб возвещал об окончании ночной смены и начале утренней. Фрисс улыбнулся и свернул от ворот налево, к протянувшимся вдоль узкого ущелья-улицы навесам и резным вывескам из тонкой сосновой коры.

  Там уже толпились люди, отдыхающие после смены земляные сиригны и заглянувшие ненадолго древесные, скайоты с кораблей и из соседних древесных посёлков... Из-под соседнего навеса Фрисс услышал слово, которое заставило его протиснуться сквозь толпу к прилавку. "Сарматы"...

  - О чём разговор? - мирно спросил он, выбирая стеклянные ножи из разложенных под навесом - ему нужно было семь штук. - Сарматы прилетели за оружейным стеклом?

  Горожанин хмыкнул и снял колпачок со второго, более яркого светильника-церита - с одним под навесом было темновато.

  - Тут государственное дело, Речник. Они что-то строят! Ну, то есть... Они улетели уже, но говорят, будет большая стройка! Весь завод на ушах уже второй месяц, сиригны оттуда не вылезают. Сам правитель Халан, сам правитель Иригин - вот кто прилетал сюда из-за этой стройки! Хаэй! Ты, вроде, видел тех сарматов? Был там, у завода?

  - Чего? Сарматы? Ага, видел тех двоих. Они у них главные, что ли... Оба в чёрной броне, тяжёлой, как гранитные скалы! Один такой... ну, я не видел таких огромных!

  Житель широко развёл руки, силясь показать, какого роста был тот сармат. Фрисс закусил губу, сдерживая улыбку.

  - А второй?

  - Обычный сармат, только в броне, - пожал плечами горожанин. - Они спорили там, ух, как спорили! Сиригны даже решили, что будет драка, и вылезли изо всех нор - посмотреть... чудной народ! Но потом разошлись мирно. Там и правитель Халан был, я его даже видел!

  - Вот бы с ними повидаться, - Фрисс с надеждой взглянул на жителя. - Где они сейчас? То есть - где сарматы, и где правитель Халан?

  - Улетели, я же говорю, - вмешался торговец, и второй горожанин кивнул в знак согласия. - Уже месяц прошёл, а они не возвращались. Но стройка будет! Речник, так-таки ничего и не присмотрел? У меня таких ножичков целый ящик, принести ещё?..

  Сьютар Скенес растерянно покачал головой, глядя на сложенные куски холста, сверкающие нити бус, лезвия и прозрачные котелки и склянку с цветочным маслом.

  - Целое сокровище, - сказал он с усмешкой. - Такие затраты, Фрисс... Ты не останешься в итоге без гроша?

  - Какие затраты? На пригоршню стекляшек? - Речник хмыкнул. - Остальное мне ничего не стоило. Пусть пока у тебя полежит. Ты жрец, ты знаешь, как лучше подносить дары, я же могу сбиться в словах. Если срок подойдёт до моего прилёта, не дожидайся меня - подари от моего имени...

  Он уже собирался в путь. Алсаг ещё доедал Листовика на пороге, когда Фрисс, убедившись, что видит его только Хинкасса, вошёл в пустую пещеру Фирлисов. Хельг Айвин уже был там, согревал в руках хрустальный шар и настороженно переглядывался с Сит Наньокетовой. Начинающая колдунья, создав сгусток воды, пыталась удержать его в воздухе - пока получалось плохо, но Фрисс-то помнил, как пару дней назад она и туман наколдовать не могла...

  - Держите, - Речник протянул им бусины. - Если вы маги, у вас должны быть амулеты. Это хорошие камни - змеевик и соколиный глаз, они дадут вам силу и ясность разума. Жаль, Сит, что я не могу дать тебе драконий клык - у Хельга талисман будет немного сильнее...

  - Хельг станет великим магом, - убеждённо сказала Сит. - Колдовские камни... Прямо как в книге про Речницу Ойгу!

  Хельг растерянно улыбнулся, сжимая бусину в ладони.

  - С тех пор, как ты вернулся, Речник Фрисс, тут оживают легенда за легендой. Скажи, мы на самом деле научимся колдовать?

  - Вы уже умеете, - пожал плечами Фриссгейн. - Немного практики, и вы оба превзойдёте меня в чарах. Это несложно - я вовсе не маг. Зато Фейр будет в надёжных руках, даже если Король возьмёт Симу к себе на службу...

  Хиндикса снова летела на юг, над Высокой Травой и тёмными водами Реки. От ночной грозы, которую Фрисс пережидал в тростниках Левого Берега, уже и памяти не осталось, по течению плыли стайки Ифи, смытых дождём с родного дерева, куванцы выводили плоты на стремнину и пререкались с Речными Драконами, вдоль берегов цвёл и пах на всю Реку пурпурный Кенрилл. "Остролист" летел быстро, Фрисс даже не подгонял его - хиндиксу тянуло к сарматским станциям, и Речник её не удерживал. Лишь когда гигантские руины Старого Города уронили на воду холодные тени, Фрисс замедлил полёт и вновь облачился в тёмно-синий скафандр - неимоверно древнюю форму сарматов со станции "Идис". И станция не замедлила показаться ему сквозь обломки исполинских зданий - шесть сверкающих мачт, окутанных огнями, возносились над ней.