Логово

Генриетта (подходит к софе). И ты тоже хотел бы вернуться назад?

Джон. Я не знаю. Я так устал.

Генриетта обходит софу сзади, подходит к Джону, кладет ему руку на плечо. Он накрывает ее руку своей ладонью, мечтательно глядя вправо.

Что бы я без тебя делал?

Генриетта. Думаю, у тебя все было бы хорошо.

Джон. Почему людям одни вещи вспоминаются чаще, чем другие? Ведь, что бы ни случилось с человеком, все остается в прошлом.

Генриетта (обходит софу, садится на правый край). Возможно, потому, что эти вещи еще не стали прошлым для человека.

Джон. Даже десять лет спустя? Одному Богу известно, как давно я перестал об этом вспоминать. Но позже — даже когда я делал обход больничных палат — эта мысль не раз приходила мне в голову, и перед глазами вставало это воспоминание, яркое, как в кино. (Замолкает, затем с неожиданной энергией.) А теперь, в довершение ко всему, она приехала сюда и находится совсем рядом, всего в нескольких ярдах отсюда.

Генриетта (задумчиво идет направо, вдоль софы). Вероника Крэй… Ты ее имеешь в виду?

Джон. Да. Когда-то, десять лет назад, мы с нею были помолвлены.

Генриетта (садится на софу справа). Понятно…

Джон. Какой же дурак я был в молодости! Я сходил по ней с ума. Она только начинала сниматься в кино. А я уже почти год работал в клинике. У меня были прекрасные шансы попасть в лабораторию к самому Редли! Д. Х. Редли. Ты должна знать. Наш главный авторитет по болезням коры головного мозга.

Генриетта. И что же произошло между вами?

Джон. Случилось то, о чем бы я мог догадаться и раньше. Веронике выпал шанс поехать в Голливуд. Естественно, она от него не отказалась. Но она решила, что я непременно должен бросить все и поехать вместе с ней. (Улыбается.) Она даже не представляла, насколько важна была для меня моя профессия. У меня до сих пор стоят в ушах ее слова. “Ох, дорогой, для тебя нет абсолютно никакой необходимости работать врачом. Я буду зарабатывать кучу денег, хватит на двоих”. (Протягивает сигарету Генриетте.) Я пытался объяснить все это ей. Я говорил, что работа у Редли — прекрасная возможность повысить свою квалификацию. Знаешь, что она мне сказала? “Что? У этого маленького смешного старикашки?” Я сказал ей, что “этот маленький смешной старикашка” написал несколько замечательных научных работ, что его эксперименты станут настоящей революцией в практике лечения болезни Ригга. Конечно же, я напрасно тратил время. О болезни Ригга она даже не слышала.

Генриетта. В самом деле, немногие люди знают о ней. Я тоже не знала, пока ты не рассказал. Лишь после этого я прочла о ней в книге.

Джон встает, выходит на середину, медленно поворачивается, уходит на террасу, останавливается, смотрит влево.

Джон. Она сказала, что и без меня найдется кому лечить такие замысловатые болезни. Она сказала, что в Калифорнии прекрасный климат, что у меня будет прекрасная возможность увидеть мир, что она не мыслит ехать туда без меня. (Вздыхает.) Нет, мисс Крэй была совершенной эгоисткой. Она никогда не думала ни о ком, кроме себя.

Генриетта. Между прочим, ты тоже порядочный эгоист, Джон.

Джон (оборачивается и смотрит на Генриетту). Кик бы то ни было, но я сумел понять ее. Почему же она не смогла понять меня?

Генриетта. И что ты ей сказал?

Джон (возвращается к софе, прислоняется к спинке). Я сказал ей, что люблю ее. Я сказал ей, что умоляю ее отказаться от Голливуда и выйти за меня замуж.

Генриетта. И что же она ответила?

Джон (сердито). Она? Она очень удивилась.

Генриетта. А дальше?

Джон (задумчиво шагает вправо). А что дальше? Дальше могло быть только одно — разрыв. Так и вышло. Нам обоим было нелегко. Все это происходило как раз тогда, когда мы с ней были на юге Франции. (Подходит к кофейному столику, берет журнал, медленно идет к креслу слева, останавливается.) Я порвал с Вероникой и вернулся в Лондон, чтобы работать у Редли. (При этих словах взгляд его бездумно блуждает по страницам журнала.)

Генриетта. И тогда ты женился на Герде?

Джон. Да, через год.

Генриетта. Почему?

Джон. Что значит — почему?

Генриетта. Да, почему? Неужели ты женился только потому, что хотел видеть рядом с собой женщину, которая нисколько не походила на Веронику Крэй?

Джон. Да. Думаю, что так и было. (Садится в кресло слева.) Мне больше не нужна была страстная красотка в роли жены. Мне больше не хотелось иметь дел с эгоисткой, которая пытается подчинить себе все, до чего только может дотянуться. Мне хотелось мира, покоя и преданности. Я нуждался в прочных жизненных основах. Мне нужна была женщина, которая, если и воспринимала идеи, то лишь мои.

Генриетта. Ты, конечно же, получил то, что и хотел. В самом деле, никто тебе не предан так, как Герда.

Джон. В том-то и состоит вся ирония. Я выбрал Герду именно за эти качества, которых у нее в достатке. А теперь трачу половину своих сил на то, чтобы выбить у нее из головы эту чушь. Откуда я мог знать, что ее преданность превратится для меня в такое мучение?

Генриетта (поднимается, гасит сигарету в пепельнице). А что же Герда? Она довольна вашим браком?

Джон. О, с Гердой все в порядке. Она совершенно счастлива.

Генриетта. Так ли?

Джон. Да. Она проводит свою жизнь в суете по дому и с детьми. Она об этом только и мечтала. Она самая никудышная из всех домохозяек и самая неразумная из всех матерей, каких только можно представить. И в то же время она только этим и занята.

Генриетта (подходит справа к Джону). Какой же ты все-таки жестокий человек, Джон!

Джон (удивленно). Я?

Генриетта. Неужели ты никогда не думал о том, что у другого человека может быть иная точка зрения? Зачем ты привозишь Герду сюда, на эти уик-энды? Чтобы унижать ее?

Джон. Чепуха! Она сама рвется в гости. Для нее это неплохая разрядка от домашних дел.

Генриетта. Честное слово, Джон, иногда я просто ненавижу тебя.

Джон (страдальчески морщится). Генриетта. (Встает.) Дорогая, не надо так говорить. Ты же знаешь сама, что только ты делаешь сносной для меня эту жизнь.

Генриетта. Хотела бы надеяться. (Поднимает руку, чтобы, с нежностью погладить его по щеке, но удерживается.)

Джон целует ее, затем отходит к столику, кладет журнал.

Джон. А кто такой этот самый Эдвард Ангтелл?

Генриетта. Это мой троюродный брат — и сэра Генри.

Джон. Я с ним встречался?

Генриетта. Дважды.

Джон. А я не помню. (Откидывается на левый подлокотник софы.) Он тебя любит, Генриетта?

Генриетта. Да.

Джон. Если так, будь осторожнее. Не забывай, что ты моя.

Генриетта молча, в задумчивости смотрит на него.

И послушай, дорогая моя, что за фантазия взбрела тебе в голову подарить Герде эту дурацкую статуэтку? Не думал, что ты опустишься до такого примитива.

Генриетта. Напрасно ты так считаешь. Технически работа сделана с большим мастерством. Настоящий скульптурный портрет. Она очень понравилась Герде.

Джон. Еще бы!

Генриетта. Я специально сделала эту вещицу, чтобы отблагодарить ее.

Джон. Нашла кого благодарить. Да она не видит никакой разницы между живописным полотном и раскрашенной фотографией. А как дела с фигурой из грушевого дерева для международной выставки? Ты ее закончила?

Генриетта. Да.

Джон. Позволь на нее взглянуть.

Генриетта с неохотой направляется к алькову, опт двигает штору, включает свет, затем отстраняется и смотрит на Джона. Джон встает, входит в альков и останавливается сразу за аркой, смотрит влево.