Страница 9 из 16
- Я сел не в тот автобус! - рыдал я в чье-то пальто.
Автобус остановился.
- Простите, пожалуйста. Здесь я схожу, - сказала какая-то женщина.
Вот смеху-то было! Автобус трясло от хохота.
Вошло еще пять человек. Женщина тихо плакала.
Дышать стало трудно. Я увидел, как одного мужчину выдавили наверх. Его голова была притиснута к крыше автобуса, а вокруг шеи намоталась веревка, которой кондуктор дает сигнал к отправлению.
Было ясно, что он уже не жилец. Я отвернулся и весь ушел в себя: лишь бы дышать.
В автобусе оказался диверсант.
- Вдохнем все вместе! - крикнул он.
Мы вдохнули. Бока автобуса раздались, крыша осела на целый фут. Таким он и остался.
На следующей остановке вошло еще несколько человек. Сойти никто не мог.
- Послушайте, что я вам скажу, - сказал мужчина, стоявший справа от меня. - Если вы высунете руку в окно, нам станет не так тесно.
Внезапно по автобусу прошел испуганный шепоток.
- В чем дело? - спросил я.
- Мне кажется, человек впереди высунул ногу в окно, и ее отшибло трамваем.
Меня бросило в дрожь, и весь остаток пути я тщетно пытался втянуть обратно свою руку.
Незачем расписывать, что я увидел на конечной остановке: обезумевшие люди бессмысленно сновали во всех направлениях, не понимая, куда они попали. Всем пришлось сесть в первый же автобус, шедший обратно. Вот уж натерпелся я страстей! Но что тут говорить: вы все прошли через это.
КАК Я ЗАРАБОТАЛ НА ОРЕХИ
Перевод В.Смирнова
Организаторов не делают, ими рождаются. Я прирожденный организатор, короче говоря, человек, который родился организатором. Каждый раз, как я прихожу в гости, хозяйка трепетно хватает меня за пуговицу, и шепчет: "Организуй их, Ал", - или Алан, когда как.
Я хватаю быка за рога и сразу кладу конец всем страданиям, какие выпадают на долю неорганизованного гостя. Я направляю его рефлексы, его реакции и всю его деятельность в более приятное русло.
Этот экскурс в область моей кухни, если можно так выразиться - хотя лично мне кажется, что нельзя, - необходим для понимания моих организаторских методов.
Читая различные книги, - просто изумительно, какими различными могут быть книги! - я узнал, что интересное для одного может быть неинтересным для другого, и наоборот.
Отсюда следует, что, организуя развлечения, необходимо принимать это во внимание, но, что тоже крайне важно, необходимо принимать во внимание и другие вещи.
Так вот, если человека, который сидит, закинув ногу на ногу, резко ударить по ноге ниже колена, его нога подпрыгнет. Это чрезвычайно интересное явление заслуживает пристального изучения.
В последней компании, которую я организовал, я уговорил Джорджа сесть и закинуть ногу на ногу, а затем продемонстрировал этот нехитрый фокус группе заинтригованных друзей.
- Я шлепну тебя резиновой трубкой, Джордж, - сказал я. По рассеянности я забыл предупредить, что трубка залита свинцом (простейшее приспособление, которое я использую для самозащиты).
Джордж положил ногу на ногу, и я хватил его трубкой ниже колена. Пинок, которым ответил Джордж, едва ли можно отнести за счет его рефлексов, хотя об этом было много споров потом, когда меня приводили в себя. Как мне рассказывали, Джордж пнул меня под вздох, затем встал на одну ногу и запрыгал по комнате. Сам я этого не видел и ничего не могу утверждать наверняка, хотя миссис Кашесуп клянется, что я лежал на полу с широко раскрытыми глазами.
К счастью для гостей, я вполне оправился для дальнейшей организаторской деятельности и сумел сколотить кружок для игры "урони платок". Я был рад, что гости откликнулись на мое предложение, и благодарно улыбнулся своему зятю Томасу, который снисходительно заметил:
- Это его конек.
- Томас, - сказал я, желая сделать ему приятное, - не уронишь ли ты платок?
- Чей платок? - спросил Томас, многозначительно глядя на меня:
- А это не мне решать, Томас, - смиренно ответил я.
Разве я был вправе настаивать на скрупулезном соблюдении простых правил благовоспитанности и хорошего тона? Я был организатор, "согласен, но - и я уверен, что сочувствие читателей будет на моей стороне, - я вовсе не был обязан обеспечивать игру материально.
У меня был дорогой шелковый платок без метки, и, хотя я не знал всех гостей, я очень хорошо знал некоторых из них, даже слишком хорошо, чтобы так рисковать.
Я только начал объяснять это, как вошел Джордж. Одна его штанина была закатана выше колена, и это было в высшей степени омерзительное зрелище. Я могу гордиться собой - по крайней мере уж я-то не был в числе тех, кто сгрудился вокруг Джорджа полюбоваться его раздувшейся ногой.
РАННЯЯ ПТАШКА
Перевод Н. Шерешевской
Кто привык вставать с шумом, тех уже не исправишь. Семьи, где есть такая Ранняя Пташка, обречены каждое утро просыпаться от громкого топота. У Пташки тяжелые шаги, и она считает, что, раз уж она встала, никто в доме не имеет права спать.
Стук входной двери, захлопнутой с размаху, возвещает всем, что Ранняя Пташка покинула дом, но никому от этого не легче, так как у всех, кто еще не встал, сна ни в одном глазу и лишние десять минут в постели уже не в удовольствие.
Ранние Пташки бывают разные. Я знал и таких, с кем раз в три месяца будешь принимать лекарства, укрепляющие нервную систему.
Свистун или там Певун - это еще куда ни шло, но Те-кто-громко-топает или Те-кто-громко-хлопает-дверьми - это уже выше моих сил.
Есть еще и Крикуны. Это обычно беспомощные, несамостоятельные люди, которые, никогда не знают, что где лежит.
- Где моя шляпа? - ноет Крикун.
Или:
- Я поставил чайник и ухожу. Если он выкипит, я не виноват!
Крикун никогда не признает себя виновным. Я сам был когда-то Крикухи, но теперь я сделался Погонялой. Погонялы особенно бдительно следят за тем, чтобы все вставали одновременно с ними.
- Пора вставать! - кричат они.
Иногда они проявляют еще большую пунктуальность.
- Давай поспеши! Уже полвосьмого!
Но нет ничего хуже Тех-кто-громко-зевает.
Не успеют они проснуться и сесть в постели, как тут же начинают зевать и, главное, как зевать! Они зевают шумно и с каким-то подвыванием, точно у собаки.