Страница 122 из 162
Платили ли Вагизу зарплату? Так, чисто формально и номинально: хватало только на аренду семиметровой комнаты в пятиэтажной купчинской коммуналке и на магазинные изжогистые пельмени с чёрным хлебушком. Зато с одежной и обувью особых проблем никогда не возникало: уважаемому Бесу (помимо всего прочего), принадлежало несколько магазинов "секонд-хенд", разбросанных практически по всему Фрунзенскому району. Вот, хозяин - время от времени - и разрешал своим лучшим сотрудникам (в плане щедрого поощрения, понятное дело), забирать всяческий и разный "неликвид". Причём, заметьте, совершенно бесплатно. Добрый хозяин. Щедрый хозяин...
Как дипломированный филолог относился к своей сомнительной миссии? То есть, к торговле "дурью", "травкой" и "таблетками"? С философской подоплёкой, понятное дело, относился, мол: - "Всё в руках Всевысшего. Чтобы под этим расплывчатым и обтекаемым термином не подразумевалось бы.... Не я, честное слово, выбрал эту тернистую и мутную дорогу. Это она сама - незримо, но целенаправленно - выбрала меня. От Судьбы, как известно, не уйти. Никому и никогда...".
Вагиз, избавляясь от тяжких раздумий, старательно потряс черноволосой лохматой головой, а после этого обеспокоенно прошептал:
- Странный, тем не менее, выдался сегодня вечер. Странный, нетипичный и загадочный.... И дело даже не в том, что он призрачный, чуткий и фиолетово-сиреневый: покупатели отсутствуют, последний подходил только в полшестого.... Более чем странно. Ну, не бывало такого никогда. Не бывало. Ни единого разочка. Даже лютой и студёной зимой. Даже в метель февральскую. Обычно каждые двенадцать-пятнадцать минут сюда - в вечернее время - купчинские наркоманы так и шастают. А в темноте и ещё чаще.... Не порядок, однако. В том смысле, что не к добру. Кята подгоревшая...
Он позвонил "на базу" и доложился - естественно, на местном "купчинском сленге", без всяческих филологических "культурностей", мол: - "Хрень какая-то голимая, мля, происходит. Пропали куда-то все "болезные", словно бы вымерли. В кассе и тридцати тысяч рублей не наберётся. Бред голимый, мля.... Может, здешние менты что-то учудили? Операция, например, какая проводится? Типа, мля: - "Чистые руки, головы и лёгкие"? Вы уж там, братаны, имейте в виду. Ну, и справки - через продажных слуг закона - наведите...".
Позвонил, значит, а после этого, отключив служебный мобильник, вышел из киоска - кости размять, свежим воздухом подышать, по сторонам оглядеться, в вечернюю тишину вслушаться. Полезное и нужное дело, между нами говоря...
Вышел, взглянул-посмотрел на запад - в сторону заката, прячущегося в плотных облаках, - и тут же обомлел:
- Что же это такое, а? Свят-свят-свят...
Там, на фоне дальних купчинских многоэтажек, двигалась странная процессия: опирающийся на массивный чёрный посох высокий седовласый старик в ветхом рубище, которого сопровождали четыре особы женского пола самых разных возрастов. То бишь, низенькая горбатая старуха, две женщины и маленькая девчонка.
Казалось бы, что в этом такого, способного вызвать удивление и страх? Ну, почтенный и заслуженный дедуля - в сопровождении семейства - вышел перед сном на запланированную прогулку. Подумаешь.... Только очень высокими все они были - выше пятидесятилетних тополей, огораживающих по периметру сквер. Блин горелый. А ещё полупрозрачными и светло-светло-сиреневыми...
- Миражи, конечно, - решил разумный и образованный Вагиз (Санкт-Петербургский Университет, как-никак, окончил). - Рваные сиреневые облака, закрывающие закат, всему виной. Не иначе. Вернее, ласковые солнечные предзакатные лучи, пробивающиеся сквозь упомянутые сиреневые облака. Они и создают эту оптическую иллюзию.... Красиво, конечно. Спора нет.
Он закрыл глаза и сильно-сильно - в течение десяти-двенадцати секунд - потряс лохматой головой. А когда разлепил ресницы, то никаких гигантских стариков и женщин в поле зрения уже не было. Только чуткая-чуткая тишина властвовала вокруг - словно бы совсем рядом (практически со всех сторон), не было огромного города.
- Как в горах, - тихонько пробормотал Вагиз.
- Это точно, - согласился - где-то совсем рядом - чей-то вкрадчивый голос, а после этого уточнил: - Как в очень-очень диких горах...
- Кто здесь?
И лишь тоненько-звенящая тишина была ему ответом: тишина, надёжно спрятавшаяся в вязкой вечерней (или уже ночной?), темноте...
Вспыхнули-зажглись два фонаря на высоких бетонных столбах, установленных по разные стороны от ларька.
Вообще-то, раньше здесь был только один фонарь. Но в августе, когда знаменитые питерские "белые ночи" откочевали куда-то, Бес решил, что нужно два, мол: - "Наша "точка" должна быть видна издалека. А дополнительный фонарь, он чем-то сродни рекламе. Типа - у нас всё схвачено и за всё заплачено. Смело подходи, брателло, ничего и никого не опасаясь, и затоваривайся...".
Итак, вспыхнули-зажглись два ярко-жёлтых фонаря, и в свете одного из них обнаружился огромный чёрно-белый кот, важно восседавший на пустом фанерном ящике из-под "незамерзайки" (ларёк - ради пущей конспирации - и всякими автомобильными причиндалами приторговывал).
- Брысь! - непроизвольно выдохнул слегка занервничавший ларёчник. - Только тебя, усатого, мне и не хватало...
Кот, презрительно фыркнув, убежал.
"Убежал?", - мысленно засомневался Вагиз. - "А, собственно, куда? Хм, непонятно.... Скорее, уж, просто исчез. Раз, и нету.... Напрасно я его, право слово, прогнал. Ох, напрасно. Это же не просто кот, а кот, дружащий с бравым бронзовым солдатом. Я этого приметного котяру несколько раз видел - рядом с памятником Швейку на Балканской площади. Нехорошо, кята подгоревшая, получилось...".
- Нехорошо, конечно, - подтвердил - не пойми и откуда - вкрадчивый голос. - В том смысле, что не вежливо.... Значится так, Алекперов. Слушай сюда. Слушай и хорошенько запоминай.... Непростая ночь тебя, филолог хренов, ожидает. Смертью пахнущая.... Хочешь, дурилка азербайджанская, в живых остаться? Ничего, клянусь, сложного: помни о трёх аксиомах, тогда - непременно - останешься. Обещаю.... Аксиома первая: даже когда дело дрянь - терять надежды не следует. Вторая: когда человек - без должного на то повода - начинает философствовать, то это, как правило, пахнет белой горячкой. Третья: с револьверами - шутки плохи.... И ещё, дружок, никогда не нарушай обещаний, данных тобой. Никогда...
Голос затих.
Вагиз, обойдя пару вокруг ларька, никого рядом не обнаружил и, остановившись, подытожил:
- Сегодня курьер "с базы" доставил свежую партию "травки". Вот, видимо, я и надышался её парами, пока по пластиковым пакетикам - в свободное от торговли время - расфасовывал. Теперь, кята подгоревшая, глюки донимают. Не иначе.... Эти три аксиомы? Тоже, честно говоря, ничего сложного. Я же совсем недавно, на позапрошлой неделе, перечитывал "Похождения бравого солдата Швейка". Очевидно, что некоторые знаковые цитаты из нетленного произведения Ярослава Гашека и отложились - на уровне подсознания - в моей голове. Тогда - отложились. А сегодня - под воздействием коварных паров анаши - проявились. Ничего сложного, короче говоря...
Раздался сытый и вальяжный гул мощного двигателя, со стороны Бухарестской - по кустам и дорожкам сквера - несуетливо замелькали-заплясали лучи автомобильных фар.
Вскоре рядом с павильоном, резко затормозив, остановился чёрный "Мерседес" последней модели. Ещё через несколько секунд из машины - со стороны водительского места - вылез представительный мужчина: в чёрном офисном костюме, с зачёсанными назад тёмно-каштановыми - с лёгкой проседью - волосами.
"И депутатский значок на лацкане пиджака очень даже органично смотрится", - мысленно одобрил Вагиз. - "Важная, так сказать, деталь образа.... Хотя, конечно, Бес является не депутатом, а всего лишь депутатским помощником. Но, тем не менее, достаточно цельный образ слепился.... Сам за рулём? Без шофёра? Неслыханное дело. Видимо, решил, что надо быть ближе к народу. По крайней мере, иногда...".