Западный ветер

  - Они ведь когда-то пришли с Запада! Если наринексы всем народом прошли через Гиблые Земли, значит, ты тоже пройдёшь, - говорила Сигюн, пытаясь убедить скорее себя, чем Речника. - Может, на халге там получится пролететь? В халге нечему гореть, она же не магическая...

  - Проберёмся как-нибудь, - рассеянно отвечал Фрисс и думал, что так и не побывал в Старом Городе этой весной. Выстоят ли сарматы перед лицом Агаля...

  - Там сейчас гарнизон Кестота Ойи, - Сигюн развернула корабль боком к ветру и задержалась в воздухе. - Если что, иди к ним. Но тут ещё ничего быть не должно. Главное, берегись там, где опасность невидима...

  - Не столько там того излучения, сколько разговоров о нём, - проворчал Речник. - До зимы я вернусь. Что-нибудь да найду.

  - Посмотрим, - хмыкнула Сигюн. - Середина Реки - пора отцепляться.

  - Прочных стен и верного оружия - тебе и твоим хогнам! - крикнул Фрисс сквозь вой ветра и лязг якорей-связок. "Коршун", постепенно снижаясь, полетел к Струйне. Речник подобрал якорь, повесил на борт и наискосок, борясь с порывистым ветром, полетел туда, где пестрели шатры Речников и зияла чёрная пещера - всем известный Провал.

  - И тогда Илирик взял самый большой меч... - тонкий голос, захлёбывающийся от волнения, долетал из зарослей тростника. Там, у самых верхушек, висели две халги, и кто-то рассказывал старую легенду. Фрисс усмехнулся - ну да, сейчас ему об Илирике послушать в самый раз.

  - А если Илирик живёт сейчас, он может к нам прилететь? - спросили с второй халги, а ответа Речник не слышал - его хиндикса уже села в тростники, и их шорох заглушил голоса.

  Лагерь Речников окружил пещеру плотным кольцом. Среди шатров затерялись резные столбы, установленные в честь Мацингена, бога трав, и Каримаса, заставляющего деревья расти - небольшое святилище наринексов-левобережников. Речник Фрисс пробрался к ним и вылил к их подножию кислуху из фляжки. Волна придёт и отнимет плодородие у земли и вод - и помощь богов жизни нужна в этом году, как никогда...

  - Ваак! - Речник Ингвар помахал Фриссу и сам подошёл к святилищам. - Ты на задании?

  Ингвар был в шлеме - и это означало, что Речники в любой момент ожидают нападения. А Фрисс начертил на лице скупую раскраску путешественника, не знающего, вернётся он или нет - тёмно-зелёные линии, расходящиеся от носа по щекам, как веер лезвий. Взгляд Речника-воина скользнул по этому узору и так и остался очень удивлённым.

  - Как обычно, - ответил Фрисс. - Астанен любит раздавать задания, а я слишком часто бываю в Замке. Что слышно из Энергина?

  - Тихо, - сказал Ингвар и пожал плечами. - Агаль так быстро не ходит. Местные успеют забраться на деревья, а мы дождёмся подкрепления.

  - Ты знаешь что-нибудь об Алдерах? Они ещё работают там, внизу? - встревожился Речник Фрисс. - Нехорошо будет, если их застанет там Волна...

  - Те, кто спускался, говорят - печи погашены, а кузницы заперты, - ответил Ингвар. - Куда-то ушли наши Алдеры. Надейся, что выживут.

  Фрисс кивнул и посмотрел в темноту Провала. Пусть они все выживут!

  По широкой тропе в тростниках Речник пробирался к большому дому Белых Сов, и взволнованный голос с халги звенел у него в ушах.

  - Ну что ты, разве Илирик испугался бы лучей?!

Глава 07. Велсия

  - По-моему, эти Сосны меня притягивают, - вздохнул Речник, отчищая сапог от налипшей смолы. На его счастье, в Лесу было холодно, и солнце не успело растопить её, не то Фрисс намертво застрял бы в смоляной луже.

  Его спутник, Кенну из рода Пурпурной Стрекозы, вежливо промолчал и отклеил от смолы сигнальные флаги - шесть полос сухой травы, прикреплённых к халге Фрисса. Четыре белых флага и два серых - знак принадлежности к роду Белых Сов.

  - Не надо налетать на деревья, - тихо попросил Кенну и оттолкнулся от ветки, поднимая свою халгу в воздух. Фрисс поспешно намотал управляющие верёвки на руку и последовал за Кенну, пытаясь набрать высоту и улететь из паутины сухих ветвей.

  Вокруг высились гигантские Сосны и длиннохвойные серебристые Фаманы. Их ветви смыкались где-то в облаках, а подножия терялись в лесном полумраке. Прямые стволы походили на каменные колонны - только тонкие засохшие ветви торчали из них кое-где. На такую ветку и налетел Фрисс, не совладав с управлением, хотя вокруг хватало места для полётов - от Сосны до Сосны мог бы разместиться город.

  Речник давно отвык от полётов на халге - с тех пор, как научился управлять хиндиксой. Но теперь его верный "Остролист" остался у наринексов Левого Берега - в полном владении до того дня, когда Фрисс вернётся из похода. В обмен ему уступили халгу Белых Сов, провожатого и связку вяленой рыбы, но Речник всё равно тосковал по кораблю и досадовал на ненадёжную и вертлявую халгу. На таких приспособлениях хорошо летают лишь хрупкие девушки и худосочные юнцы, а Речники в доспехах только и успевают уворачиваться от веток. Вот и опять...

   Здоровенная золотистая белка сорвалась с покачнувшейся ветви и с возмущённым цоканьем взлетела вверх по стволу, откуда на Фрисса, медленно кружась в воздухе, опустился кусок рыжей полупрозрачной коры. Выглядел он лёгким, но Речник не обманывался - попади он под этот обломок, халгу снесло бы в кустарник.

  - Умные здесь белки! - сердито сказал Фрисс, когда его халга догнала Кенну.

  - Не надо трогать Златок, - сказал тот, оглядываясь на Речника. - Это духи-служители Каримаса. Никто и никогда не охотился на них.

  Фрисс пригляделся к ветвям - в вышине, там, где зеленела и серебрилась хвоя гигантских деревьев, то и дело мелькали золотистые хвосты. Златки шныряли по Лесу, поднимаясь в облака и спускаясь к корням. Только их цоканье и шорох ветвей нарушали тишину между небом и землёй.

  Там, где меж крон оставались просветы, солнечные лучи колоннами врастали в лесной полумрак. В редких световых окнах виднелись густые заросли кустарника и завалы поломанных ветвей, пустых сосновых и фамановых шишек, ковёр слежавшейся хвои, там блестели извивы редких речушек с тёмно-золотистой водой, а с пологих холмов поднимался печной дым. На каждом бугорке стояли большие бревенчатые дома, крытые сосновой корой. На земле Опалённого Леса, под защитой земляных и древесных сиригнов, жил скрытный народ - ньивисы, и если жители ветвей - скайоты и ивги - на Реку иногда приходили, то этих людей на берегу не видел никто.

  Там, где проёмы в ветвях были частыми, но узкими, лучи солнца пронзали сумрак тонкими копьями. Оттуда сладко и пряно пахло зацветающей Вялкой с нежнейшими листьями, поникающими от неосторожного взгляда, там слышался гулкий рёв, сменяющийся гневным фырканьем и костяным треском рогов - это дрались по весне раулии, неуклюжие на вид лесные быки, а может, стремительные рыжие олени - шеси.

  Халги летели мимо зарослей Вялки, мимо притаившихся в ветвях диких кошек, мимо лесных деревень ньивисов и пустотелых деревьев, в дуплах которых жили нелюдимые древесные сиригны. Чем дальше путники забирались в Лес, тем тяжелее было лететь - халге для полёта нужен ветер, а среди Высоких Деревьев воздух становился вязким, как речной ил.

  - Здесь просто другой ветер, не для пуха Акканы, - виновато сказал Кенну, когда халги опустились чуть ли не в кустарник. - Если бы взять еловые семена, мы бы летели вдвое быстрее. Аккана ведь не растёт в Лесу...

  - Пешком ещё больше мороки, - ответил Фрисс и, по примеру наринекса, потянул на себя управляющие верёвки, ненадолго набрав высоту. - Скажи, нам тут что-нибудь угрожает?

  - Садиться не надо, а в полёте нас никто не тронет, - сказал Кенну и оглянулся на дупло, из которого сверкнул глазами потревоженный сиригн. - А ночевать будем на ветвях. Златки никого не подпустят.

  Полог ветвей сомкнулся окончательно, и навстречу путникам полетели гигантские летучие мыши - тут они обитали целыми стаями, плотным коконом облепив кроны Фаманов и редких Ясеней. Фрисс приготовил на всякий случай молнию, но мыши-мегины приучены уже были не связываться с халгами.