Страница 14 из 15
Само московское каждодневное социальное бытие представляет из себя огромную тайну, которую еще предстоит разгадать. К примеру, никто не может достоверно описать численность московского населения. Кто-то сообщает цифру в 12 миллионов, кто-то говорит о 17 миллионах, а кто-то – о 20.
В Москве одновременно проживают друг с другом бок о бок тысячи различных социальных групп: этнических, региональных и субрегиональных, конфессиональных, профессиональных и других. Экономические бедствия последних десятилетий в России и на постсоветском пространстве привели в Москву огромное количество людей с целями получения элементарного заработка. Многие из них не имеют опыта социализации в крупных городах и не могут социализироваться, даже проживая здесь многие годы. Таким образом, многовековая социокультурная матрица Москвы постепенно стирает свои грани, ибо работа по ее поддержке несопоставима с нагрузкой, которую ей приходится ежедневно выдерживать.
Современная Москва – бурлящий культурно-ментальный котел, состоящий из огромного количества самых разнообразных элементов. Впрочем, данный котел трудно назвать ценностно-ориентированным, социальные правила современной Москвы скорее предписывают погоню за финансовым, карьерным либо иным успехом, нежели стремление к следованию определенным идейно-смысловым основам. Во многом по этой причине некоторые элементы этого своеобразного котла сознательно уходят от такой социализации, замыкаясь в границах либо собственных религиозных и субрелигиозных миров (к примеру, радикальных исламистов в Москве много, а это напрямую представляет для нее значимую угрозу), либо в «мирах» региональных и контркультурных, выражая, таким образом, незримый протест функционирующему социуму столицы.
Сама по себе социальная стратификация в пределах Москвы исключительно сложна. Когда-то главенствующую роль играет наличие у субъекта определенного финансового состояния, когда-то – региональное и субрегиональное происхождение, а когда-то – должностное положение. Изучение этой данности затруднено вследствие сосуществования в пределах одного города десятков миров, живущих в собственных социокультурных измерениях, которые при этом весьма трудно выявить и представить в соответствующем транспарентном виде.
Еще одной проблемой Москвы является ее огромное социальное расслоение. Ежемесячный уровень доходов московского населения разнится в сотни раз. Топ-менеджеры крупнейших российских сырьевых корпораций могут бок о бок проживать рядом с дворниками-мигрантами из Средней Азии или сотнями тысяч продавцов мелкой розничной торговли из различных регионов России, работающих практически без выходных по 12–14 часов в день и получающих при этом воистину мизерную зарплату.
Еще одна важная проблема Москвы – огромнейшая социоэкономическая и социокультурная дифференциация по территориальному признаку. Фешенебельные кварталы Москвы-Сити со стоимостью жилых помещений в 10 миллионов долларов и выше находятся в получасе езды на метро от Гольяново – района на Востоке Москвы, до которого пульс столицы уже не доходит вследствие вызывающего уровня бедности, безработицы, преступности, алкоголизма и наркомании, а также ужасающей работы районных социальных учреждений и властных инстанций. Подобных примеров в Москве можно привести множество.
Еще одной крупной проблемой столицы является ее социотехническая составляющая. Система массовых жилищно-коммунальных и прежде всего транспортных коммуникаций закладывалась в советское время и ежедневно выполняет нагрузку, многократно превышающую предусмотренную для нее нормой вследствие колоссального количества жителей и ежедневного пассажиропотока людей. Указанная сфера требует внимательного и комплексного отношения к себе с целью изменения вышеуказанной ситуации, иначе возникшие в будущем проблемы могут возыметь катастрофический и необратимый характер.
Решение основополагающих проблем Москвы не поддается исключительно внутримосковскому уровню работы ее властной вертикали, ибо они, в свою очередь, являются своеобразным отражением проблем общероссийских. Как России в целом, так и Москве в частности необходимо обретать собственные бытийные смысловые принципы и основы стратегического многолетнего целеполагания. Только так в будущем в столице можно будет избегать строительства уродливых многоэтажек, ломая при этом вековой архитектурный масштаб города, вырубать бесценный лесной фонд, являющийся экологической гарантией жизни огромного количества людей в угоду транспортным и иным компаниям, прокладывающим дороги и строящим транспортно-пересадочные узлы в совершенно неподходящих для этого местах.
Оптимизировать количество ежедневно проживающих людей в Москве можно, только восстанавливая элементарные социально-экономические условия жизнедеятельности в российских регионах и возвращая свое геополитическое и геоэкономическое влияние на постсоветском пространстве. Необходимо, чтобы в Москву, как в предыдущие эпохи, ехали жить и работать только люди, которые сознательно этого хотят, а не те, которых заставляет это делать жизнь в отсутствие какой-либо иной приемлемой альтернативы. Только этим способом в Москве может быть снята ментально-культурная напряженность и элементарно восстановлена ее социумная целостность.
Санкт-Петербург. Данный город не зря был признан вторым по счету городом федерального значения и культурной столицей Россией. Три века Петербург являлся столицей Российской Империи, что повлияло на его историческую судьбу огромным образом, а пережитая в советский период блокада навсегда вписала неповторимую страницу массового мужества и героизма Петербурга-Ленинграда в мировую историю. В то же время современный Петербург в социокультурном и социально-идеологическом плане едва ли можно признать ведущим центром российской общественной жизни. На сегодняшний день этот город представляет из себя довольно замкнутое и преимущественно ориентированное на себя пространство. Ярко выраженная европеизированность населения, совокупность европейских манер и этикетов, усвоенная петербуржцами и каждодневно используемая в контраст и в противовес другим российским регионам, – важнейшая черта нынешней городской реальности. Сплав доставшейся от предков глубинной российской державности и патриотизма с западничеством представляет серьезнейшую обществоведческую петербургскую тайну. Стремление к «сильной России в клубе великих западных держав», смотрение свысока на другие регионы России в смысле их недостаточной «европейскости» и стремление изжить из них «азиатчину», нелюбовь и ревностное отношение к Москве, «ведущей Россию в азиатские тупики» и «транслирующей регресс и распад нравственности», – типичные социокультурные составляющие сегодняшнего петербургского социума, без которых весьма трудно понять жизнь города.
И для Москвы, и для Петербурга характерна «самодостаточность ментальности». Иными словами, если жители других регионов России так или иначе соотносят себя с другими более крупными макрорегиональными пространствами, то обе столицы в этом смысле замкнуты сами на себя.
Северо-Запад России. Российское пространство, включающее в себя ряд областей Северо-Запада (Новгородскую, Тверскую, Псковскую области, Карелию и др.) при всем различии друг от друга имеют многие определяющие черты. Отсутствие чернозема в географическом пространстве и не очень благоприятные климатические условия испокон веков создавали здесь зону «рискованной урожайности» при больших трудовых затратах. Это обстоятельство предопределило особые ментальные свойства проживающего здесь населения. Его генезис также формировался на основе смешения приходящих сюда славян с народностями финно-угорской группы (чуди, веси, води и др.), что тоже не могло не отразиться на его темпераменте. Приезжающие из иных регионов люди часто отмечали «меланхоличность», «неулыбчивость» местного населения, его «повышенную эмоциональность» и «любовь к страданию». Регион оказался весьма успешен для различных видов промышленности, прежде всего обрабатывающей, благоприятным к стабильному, спокойному и в меру напряженному ритму.