Только теннис

До того разговора в раздевалке мне все в окружающей жизни нравилось. Я могла часами слушать Аню, часами смотреть теннис, часами просто сидеть на траве. Мне нравились розы, нравилось гулять по улицам, наших лидеров раздражала езда на автобусе, мне же она доставляла удовольствие. Нравился даже журчащий звук автомата, выдавливавшего из себя билет, на котором было написано: "9 пенсов". А какое там было мороженое! Спустя много лет я стала к нему относиться, как к куску льда с химией. А тогда мне казалось, нет ничего вкуснее! Апельсиновое, малиновое, клубничное. Кончик носа моментально выдавал, какое мороженое я купила. Что такое суточные, которые надо экономить для больших и важных покупок, мне было неведомо.

Кстати, первые дни мне никто денег не выдавал, я ходила без единой копейки, а мне так хотелось мороженого. В конце концов, Сергей Сергеевич, заметив мой взгляд, наверное, такой же, как у Буратино, когда он мечтал попасть в кукольный театр, спросил: "Ты что, мороженого хочешь?" - "Очень", выдохнула я. Он мне дал одиннадцать пенсов. Попросить свои суточные я стеснялась, выдать мне их потребовала Аня.

В Куинс-клабе меня допустили в основную сетку, но я там быстро вылетела. Наступил день юношеских состязаний Уимблдона. И первый же матч очень тяжелый, с немкой Катей Эбенхауз. Я проигрывала ей 2:5 в решающем сете и с невероятным напряжением сумела все же победить. Вся команда сидела на трибунах, переживая за меня. К тому времени наша команда была уже свободна от игр. Только у нас с Володей Коротковым оставалась возможность реабилитировать сборную. Отослать неудачно выступивших ребят на Родину было сложно, самолеты Аэрофлота летали раз в неделю, а услугами других компаний мы ни тогда, ни позже старались не пользоваться. Поэтому команда в полном составе ходила болеть за нас, юниоров.

Если не ошибаюсь, взрослые играли утешительные соревнования - "плейт". Проигравших в первом и во втором круге соединяли в дополнительную сетку. Позднее аутсайдеры играли "плейт" даже с призовым фондом.

Остальные матчи для меня складывались легко. Финал я играла с Ракель Гизгафр из Аргентины. Спустя годы она стала тур-директором большого турнира в США и несколько раз приглашала участвовать в нем моих девочек. В 1985 году мы с ней отпраздновали двадцатилетний юбилей нашего финала. Выпили по бокалу шампанского за собственное здоровье, отметив, что все еще существуем, все еще приезжаем на Уимблдон, правда, в другом качестве.

Моя победа на юниорском турнире родилась не тогда, когда я играла на кортах Уимблдона, а значительно раньше, когда праздновали такую же победу Галины Бакшеевой на стадионе в Лужниках. Должна сказать, что если я постоянно о чем-то думаю, то, как правило, эти мечты сбываются. Когда мне было лет двенадцать, в Москву приехали известные теннисисты. Я подавала им на корте мячи. Играли Сегура, бьющий двумя руками слева, Хоад, Траберт, Маккинли. Они выступали на Малой спортивной арене в Лужниках при переполненных трибунах. Профессионалов пригласила Советская федерация тенниса на несколько показательных матчей. И в день начала этих соревнований чествовали Галю Бакшееву, которая в тот год выиграла юношеский Уимблдон. Шла она, восемнадцатилетняя, очень красивая, кудрявая и с ярко накрашенными губами - по моде тех лет, - вдоль всей арены с огромным букетом цветов. До сих пор ее помнят на Уимблдоне, как суперзвезду, как голливуд-скую диву. Привлекательная внешность, прекрасная фигура плюс красивая техника игры - все это делало Бакшееву кумиром публики. И, возвращаясь в тот день домой, я подумала: "Неужели и я смогу так, как Бакшеева?"

Когда я дошла до финала, Сергей Сергеевич сказал, что две самые главные соперницы уже пройдены. А Ракель, которая сумела обыграть фаворитку, не считали конкуренткой для меня. Мы играли с ней на первом корте, а это почти как центральный: тебя так же выводят, такие же трибуны. И комната ожидания та же, где собираются все сильнейшие. Мы начали финал, в первом же сете 3:0 в мою пользу. И вдруг мысль: "Неужели как Бакшеева?" Через секунду 3:3. Я забываю о Гале и выигрываю 6:3. Второй сет, опять 3:0, и опять та же мысль: "Неужели как Бакшеева?", и снова счет сравнялся. Я собралась и выиграла. Ракель расплакалась в конце второго сета, но я помнила слова Нины Сергеевны после матча с Наташей Грант: "Нельзя жалеть на корте своего соперника". Меня поздравляли, обнимали. Вечером был банкет.

О том, что мне обещала Аня в Москве - пойти со мной купить красивое платье, - она, конечно, забыла. Хорошего платья у меня не было. Однажды перед каким-то приемом Аня меня выручила своими нарядами, но, замечавший все Томас Лейус спросил, почему я в платье Дмитриевой? И впредь я зареклась надевать чужое.

Все собирались на банкет, когда я объявила, что никуда не пойду. "Как же так?" - удивилась Дмитриева. "Да, вот ты обещала, что мы пойдем купим платье, не купили. Туфли мне тоже не купили, а на маминых я каблуки стерла..." Аня понимает, что оправдываться в этот момент бесполезно, начинает меня уговаривать. Море слез, я красная как свекла. "Боже, - стонала Аня, - надевай любое мое платье". - "Нет, не надену я твое платье, потому что Лейус прошлый раз сказа-а-ал..." Но если платье я еще могла взять у Ани, то ее туфли на меня не налезали. Тут Ане присылают поклонники букет роз, а она, хитрая, заявляет: "Смотри, тебе цветы прислали". Казалось, как можно в такое поверить, но я поверила. Хитрость с цветами удалась: как, тебе прислали розы, а ты не идешь. Затем Лейус пришел извиняться к шестнадцатилетней девчонке. Появился Алик с туфлями на невероятно высоком каблуке и сказал: "Надень". Он купил их жене брата. Туфли оказались мне маловаты, но они привели меня в такой восторг, что теперь уговаривать меня идти на прием не пришлось. Впервые в жизни меня напудрили, чтобы скрыть мою зареванную физиономию. И вот мы едем на бал! Я уже знала, по рассказам Ани, что мы попадем в огромный зал, где красивые люстры, белоснежные столы и все действие происходит как бы внизу, в партере зала, куда надо будет спуститься по высоким полукруглым лестницам. Аня вспомнила, что первый раз надела туфли на высоких каблуках именно на уимблдонский бал... и упала на лестнице. Мысль "не свалиться" сидела в голове как гвоздь, наверное, поэтому я поскользнулась, но, к счастью, не упала.

Володя Коротков тоже стал победителем юношеского Уимблдона, и нам полагалось открывать бал вместе со взрослыми чемпионами.

У взрослых победили Маргарет Корт и Эмерсон. Мы с Володей должны были выйти в вальсе вслед за ними, но я пыталась отказаться от заслуженной чести туфли я уже сняла, вновь их надеть было совсем нелегко. К тому же на каблуках я сравнивалась ростом с партнером, и мне казалось, что мы будем выглядеть не совсем красиво на таком роскошном балу. На самом деле я просто трусила.

На следующий год на таком же балу я чувствовала себя уже уверенно, да так разошлась, что, когда я кончила танцевать, Гарри Хопман, великий Хопман, который создал австралийский теннис и знаменитую австралийскую команду, сказал: "За то, как ты танцуешь, я не задумываясь взял бы тебя в свою команду". Хопман уже умер. Много лет тому назад он переехал в Америку и там открыл несколько теннисных академий. Гарри Хопман был знаменит в мире тенниса своей феноменальной интуицией. Лейвер, Роузвол, Столли, Эмерсон, Ньюкомб, Александер - вся эта прославленная австралийская плеяда выросла под его внимательным взором, прошла через его руки, руки человека, требующего железной дисциплины. Когда тебе такой великий тренер, как Гарри, говорит, пусть в шутку, что он тебя берет в свою команду, ты понимаешь, что чего-то в теннисе стоишь.

Моя победа, видимо, окончательно укрепила наших тренеров в мысли, что будущие успехи в женском теннисе все же связаны со мной. И правильно сделали, что не заставили меня играть еще раз в юношеском Уимблдоне. В свое время Наташа Зверева участвовала в нем дважды, но не потому, что я, став тренером, перепроверяла, сильнее ли она своих ровесниц: Зверевой нужно было попасть на Олимпий-ские игры в Сеул, и первое место на юношеском Уимблдоне давало такое право. Так вот, играть два раза юношеские турниры, если человек выиграл такого рода состязания, я считаю бессмысленным. Уже открыта дверь в большой теннис, и надо составлять новый календарь только из расчета на взрослые турниры.