Страница 12 из 14
Такое психологическое состояние, безусловно, находит отражение в почерке подозреваемого. Г. Аминев предложил исследовать букву «р» в почерке данного лица, являющуюся, по его мнению, ключевой для проводимого почерковедческого анализа. Действительно, в букве «р», благодаря ее удлиненному вертикальному штриху, четко отражаются и выявляются изменения, происходящие в почерке. Кроме того, эта буква наиболее удобна для метрического измерения высоты и сравнительно часто встречается в текстах.
После исполнения подозреваемым рукописного текста специалист-почерковед измеряет длину вертикальных штрихов во всех буквах «р», встретившихся в документе. Исходя из содержания, текст разбивается на части в зависимости от времени описываемых подозреваемым событий. Для каждого из временных интервалов рассчитывается средняя высота буквы «р», которая отмечается на специальном графике. Соединенные точки средней высоты буквы «р» образуют линию графика, вершины которых – отображения пиков нервного напряжения подозреваемого. Время суток, на которое выпадает пик графика, и будет предполагаемым временем совершения преступления. Тем самым существенно экономятся силы и время при проведении следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, а также появляется возможность применения эффективных приемов психологического воздействия на подозреваемого во время его допроса.
В 1994–1996 годах иркутский криминалист Н. Китаев разработал компьютерную программу для более точного измерения размеров букв. При проверке эффективности программы в качестве объектов использовались уголовные дела об убийствах, по которым были приняты процессуальные решения, где ход оперативно-следственных мероприятий определялся первичными собственноручно выполненными показаниями задержанных подозреваемых. Компьютеризированный метод аназиза «реперных» букв подтвердил свою работоспособность и достоверность получаемых с его помощью результатов.
«Детектор лжи» по письменной речи «Каллиграф» предназначен для выявления сознательно скрываемой человеком информации в изложенном им рукописном тексте. Он распознает ложные сведения, изложенные опрашиваемым на любом языке, поскольку производится графический анализ техники письма, а именно: сила нажима на пишущий прибор, изменение наклона букв и т. д.
«Каллиграф» прост в использовании, поскольку от специалиста требуется лишь отметить «мышкой» компьютера интересующий его фрагмент, который затем будет обработан автоматически. Текст, который автор писал в состоянии повышенного эмоционального напряжения, – где была сознательно отображена ложная информация – в окне обработки сведений будет подсвечен красными «чернилами». Для работы с «Каллиграфом» не требуется специального оборудования: специалисту необходим всего лишь обычный бытовой сканер. Применение прибора гарантирует непредвзятость результатов тестирования, поскольку специалист может даже не знать опрашиваемого человека.
«Каллиграф» является самым компактным «альтернативным полиграфом» в мире – никаких датчиков, никаких нестандартных ситуаций, которой все же является обычная полиграфная проверка, только шариковая ручка и сканер. Перед началом проверки достоверности сообщаемой опрашиваемым лицом информации нужно попросить испытуемого собственноручно изложить на бумаге суть произошедшего события или свои биографические (персональные) данные. Рукописный материал тестируемым может быть изложен в произвольной манере, в виде перечисления фактов произошедшего события (при проведении расследований или служебных разбирательств), в виде анкеты установленного образца и др.
Частенько лгут и свидетели. Их не останавливают ни клятвы на Библии, как это принято в ряде зарубежных стран, ни предупреждения об уголовной ответственности за лжесвидетельство. Далеко не всегда срабатывают и аналитические способности следователя, который, пока не появится возможность проверить правдивость услышанного на допросе, вынужден полагаться на невербальные сигналы. Ведь до сих пор обоснованность вывода о достоверности полученных показаний целиком зависит от наблюдательности и опыта допрашивающего и самообладания допрашиваемого.
В этой связи исключительно важен контент-анализ достоверности показаний. В основу используемой экспертами методики положены научно обоснованные критерии правдивости сообщенной информации. Они отражают специфические признаки текстового материала, позволяющие отличать правдивые показания от ложных. Всего таких критериев принято выделять 19. Они выражены в пяти основных категориях:
1) общая характеристика показаний;
2) специфические детали;
3) необычные характеристики содержания;
4) моменты, связанные с мотивацией;
5) детали, отражающие специфику преступления.
Критерии первой категории относятся к общей характеристике показаний и требуют их изучения в целом. Они являются первым шагом анализа и оцениваются безотносительно к деталям произошедшего. Логическая структура обнаруживается, когда различные детали в показаниях независимо друг от друга описывают один и тот же ход событий. Как было подмечено, ложные показания представляются в непрерывно структурированной, чаще всего хронологической последовательности. Третий общий критерий – количество деталей – считается «выполненным», когда показание содержит достаточно деталей о месте, людях, объектах и действиях, относящихся к преступлению. В отличие от остальных, три первых критерия являются необходимыми для подтверждения достоверности показаний. Если эти критерии (особенно первый и второй) в содержании текста отсутствуют, достоверность показаний может быть поставлена под сомнение.
Критерии второй и третьей категорий более специфичны, она-то (специфика) и становится объектом оценки, оказывается в фокусе внимания эксперта-криминалиста. Под включенностью в контекст понимается «привязка» расследуемого события ко времени и пространству. В качестве индикаторов достоверности показаний могут выступать такие специфические признаки содержания, как описание взаимодействий, воспроизведение разговоров, упоминания о неожиданных «осложнениях» в ходе инцидента и т. п. Третья категория критериев касается особенностей содержания показаний. Сообщения о необычных или «избыточных» (не имеющих отношения к делу) деталях, а также о чувствах, душевных состояниях преступника или жертвы, как правило, присутствуют в рассказе о действительно пережитом, а не придуманном событии.
Критерии четвертой категории относятся к мотивации допрашиваемого лица. В его речи могут присутствовать спонтанные исправления по ходу рассказа, сомнения в надежности собственной памяти («точно не помню», «возможно, я что-то забыл»), неуверенность в том, что его рассказу поверят, упоминание деталей, свидетельствующих о желании реабилитировать преступника, объяснить его поведение. Наличие в рассказе подобных признаков должно наводить на мысль о возможности ложного обвинения, поскольку в правдивых показаниях такие критерии маловероятны.
И наконец, последний критерий достоверности относится к специфическим деталям расследуемого преступления. Чтобы соответствовать этому критерию, требуется «специфическая компетентность». Например, при расследовании половых преступлений подтверждением достоверности будет «согласованность» между различными частями показания и «типичным ходом развития» сексуального посягательства. Если, например, показания ребенка согласуются с эмпирическими данными об особенностях сексуальных посягательств на детей и противоречат расхожим представлениям непрофессионалов, то это весьма убедительное подтверждение истинности показаний.
Оценка достоверности показаний – сложный процесс, имеющий как количественный, так и качественный аспекты. При оценке достоверности соблюдаются три непреложных правила.
1. Простые повторения в разных частях показаний не увеличивают значимость критерия.
2. Один и тот же фрагмент (часть) показаний (рассказа допрашиваемого) может работать сразу на несколько критериев, т. е. может оцениваться.