Страница 106 из 108
-- Давай, -- поддержал его Тэйд. -- Осторожнее только осматривайся.
-- Я так думаю, -- Саима уже скинул одежду и лез в кадку, -- делать нам ничего не надо. Уф, хорошо. Поглядим, как пойдёт, а там и решать будем. А-а! Ты чего ждёшь-то, когда вода остынет?
Но вода, к общему удивлению, остывать и не собиралась и оставалась на протяжении всего времени такой же тёплой, как и в самом начале, когда Тэйд первый раз коснулся её рукой.
Глава 36. Братья Этварок и Кинбаро Ро
Неделя до основных событий
-- Убийца! Вернись! Вернись, трус, убей и меня тоже! -- закричал Питтарк Доку, посылая вдогонку Карбааку смачный плевок. Он приподнял истекавшее кровью тело Фири Гана и приложил ладонь к его груди.
Лицо Карбаака потемнело от гнева, он дёрнулся и вытащил меч на ладонь; Лил же, желая удержать брата, накрыла его руку своей.
-- Уйдёмте. Он не в себе от горя. Они были друзьями.
-- Ты слышала, что он сказал? -- с пафосом вопросил Карбаак, вырываясь так настойчиво, что взлетевшие полы его табара, казалось, приняли участие в его гневе.
-- Никто: ни он, ни вы -- не сможет отрицать, что я говорю правду, -- выпалил Питтарк Доку, поднимаясь на ноги. Он был безоружен, а потому не спешил кинуться на обидчика. -- Вы, как никто, боялись его! И убили! -- он поднял с пола перепачканный кровью гримуар в кожаном переплёте с латунными уголками и со всего маху хлопнул им о стол.
Звякнула лампа. В воздухе зависло пыльное облако.
-- Допустим, вы правы. И что дальше? -- Карбаак прилагал все мыслимые усилия, чтобы избежать вырывавшегося из него чиха.
-- И вы ещё спрашиваете? Лишь трусы убивают тех, кого боятся! С таким же успехом вы могли вонзить нож Фири в спину и показать, чего стоит ваша храбрость. Несмотря на всё своё могущество, вы струсили и убили его под видом честного поединка!
Карбаак сбросил руку Лил и, сделав шаг в сторону Питтарка Доку, обнажил меч и взмахнул им, и... наконец, чихнул. Сестра снова схватила его за руку и попыталась удержать на месте, но тоже чихнула.
-- Нет! Ради Великих, успокойтесь!
-- Не удерживайте его, сиита Лилам, -- неистовствовал Питтарк. -- Не мешайте ему... А-а-а-а! -- не удержавшись чихнул и он.
И тут Лесия не выдержала и рассмеялась.
Прерванный на полуслове Меем заметно смутился:
-- Ну что опять не так? -- обиженно всплеснул руками нуйарец. -- Что, Лесинька, что?! А-а-а! -- он снова чихнул.
Темнота быстро сгущалась, импровизированная сцена освещалось одной стоявшей на столе лампой, являвшейся частью реквизита. Было ясно, что "Труппа Братьев Этварок и Кинбаро Ро" намеревались добраться до конца своей "Трагедии дома Цома или сигилла Кхкерно", прежде чем взойдёт Оллат и ночь опустит свой занавес.
Они были обычными бродячими актёрами, но тем не менее неплохо разбиравшимися в своём ремесле. Вечно пьяный Акимошка по прозвищу "Чашка вайру", игравший Карбаака, к примеру, вполне правдоподобно изобразил смесь лютого гнева и мятущейся совести. Роль Питтарка Доку удалась толстяку Меему не хуже, хотя тут, скорее всего, помогла экстравагантная внешность актёра: у него была аккуратная раздвоенная зелёная бородка с белыми концами, усы пером и лохматые подвитые книзу брови. Девица Лил в исполнении Зафуты была чудо как хороша и натуральна, впрочем, с внешними данными литивийки можно было вообще не играть -- просто показываться с небольшими интервалами на сцене. Кланяться, демонстрируя публике шикарную грудь. Крутить бёдрами и строить юнцам глазки. Одно это могло обеспечить труппе стабильный доход. Фири Ган был сыгран, хотя... что там сыгран, несчастному Фири всего-то и надо было, что стонать и вызывать жалость, что с успехом изобразил золотоволосый красавец Рол-бово, помимо прочего вызывавший у сиит и менее породистых девок не только оную, но и регулярные томные помрачения, сопровождаемые полуобморочными состояниями.
И пока эти четверо, с позволения сказать, лицедеев вглядывались во мрак, заполнявший двор, недоумевая, кто посмел прервать репетицию, она изобразила поросячий хрюк, хриплый и совершенно неуместный, и вышла на свет.
-- Лесия, деточка, ну нельзя же так... прямо посреди представления. В мгновения творческого экстаза, в коем слились мы...
-- Репетиции, -- поправила она велеречивого нуйарца.
-- Не суть важно, деточка. Служители высоких муз...
-- ...Заблеял старый козлище, -- на этот раз Меема оборвал Акимошка. Несмотря на то, что репетиция была прервана мгновение назад, его руки уже ласкали пузатую бутыль.
-- Заткнитесь вы там, -- раздался из глубины фургона хриплый голос Пунгиса. Лохматая рыжая голова высунулась из-под полога, его заспанные глазки утонули в опухших веках. -- Я вам сейчас, -- погрозил им кривым пальцем пьяный менестрель.
-- Молчать, -- рявкнул нуйарец, не тратя лишних слов, -- распустились, Хорбутовы рыла.
Голова Пунгиса тут же исчезла, Акимошка икнул и отставил бутылку -- он был явно удивлён.
-- У вас два вечера, градды, -- громко, так, чтобы было слышно всем, сказала Лесия, -- мы уезжаем.
-- Да, но я рассчитывал... я думал...
-- Что я могу поделать, я и сама была бы рада остаться. Если вы припомните, уважаемый Меем, у нас договорённость до четвёртого дня тину. Это завтра. Я и так накинула день.
-- А запланированное представление в Гевере? -- красавец Рол-бово, он же убиенный Фири, поднялся на ноги; его лицо и руки были измазаны свиной кровью для придания трагической сцене пущей убедительности.
-- У вас целых два дня, если поторопитесь, вполне можете успеть.
-- "Спящей Неорой" в Гевере никого не удивить, а "Трагедии Цома" ещё не готовы, -- давя икоту, попытался возразить Акимошка.
Лесия отступила на шаг назад и сделала Меему жест ладонью, недвусмысленно давший понять нуйарцу, что ему придётся самому разбираться с распустившейся труппой.
Пока Меем спорил с Рол-бово и Акимошкой, она подошла к фургону, внутри которого прятался Пунгис, и постучала по деревянному ободу.
Стенки были расписаны золотыми буквами. "Труппа Братьев Этварок и Кинбаро Ро" -- гласила вычурная надпись. В центре красовались два тигра, задний план заполняли жонглёр и изрыгавший пламя медведь.
-- Вы действительно думаете, что Гевер -- это то место, где вы хотели выступать? -- всё же она решила прийти нуйарцу на помощь.
Меем склонил голову набок, прищурил правый глаз.
-- Мы едем в Таррат, а после во Вьёльс, на Ситац, если захотите. Вы прекрасно знаете, что за публика ждёт нас там, на вашем месте я оставила бы в покое несчастного "Цома и сигиллу Кх...Хкр... Ркх..."
-- ...Кхкерно, деточка, двенадцатый демон дома Лорево, -- обветренное лицо нуйарца расплылось в ехидной улыбке. -- Но в Таррате и Вьёльсе небезопасно.
-- Об этом не беспокойтесь, безопасность я гарантирую.
-- Уф, это совсем другой разговор...
-- ...и другие деньги, -- крякнул Акимошка, отирая рукавом бутылочное горлышко.
-- На вашем месте я достала бы из реквизитной кожаные ножи и усиленно репетировала "Ксамарка и Фижу". Или вот "Псы Вьёльса", к примеру, -- Лесия села.
К этому времени на площади стало совершенно темно, несколько фонарей вспыхнуло по краям сцены.
-- Хорошо, деточка...
-- Да, вот ещё что: когда мы покинем Дохту, с Лесией и деточкой должно быть покончено, я желаю вновь стать Лорто Артаной.
-- Как скажете, сии... деточка, -- Меем взял раздвоенную бороду в кулаки и довольно покивал головой, явно прикинув размеры предполагаемого барыша. -- Надо усадить Пунгиса рисовать объявления, -- он сложил губы уточкой и задвигал ими.
Лесия одобрительно кивнула.
-- Есть мнение, что в городе, где три четверти не умеют читать, Пунгисовы каракули не помогут, -- усмехнулась Зафута.