Страница 66 из 98
Если бы, на свою беду, с ним повстречался случайный ночной прохожий, который за каким-то хреном решил прогуляться лунной ночью по лесу, то в лучшем случае этот любитель свежего воздуха отделался бы замаранными штанами, а про худший и говорить не хочется. Дело было в том, что глава "Союза" мчался с такой скоростью, что казалось, будто он не бежит, а скользит над дорогой, а если еще учесть, что процесс этот протекал в полной тишине и одет был Гистас в черный комбинезон, а лицо его скрывала черная же балаклава, то в неверном лунном свете он один в один походил на Грейхмортана - демона пожирателя душ - персонажа крайне популярного среди малообразованных пейзан. Правда они делали вид, что только пугают им непослушных детей, а сами ни-ни! - ни капельки в него не верят, но думается, что после встречи этой ночью со Змеем, весь их напускной скептицизм испарился бы, как сухой лед на раскаленном асфальте.
Свой забег Змей начал там, где оставил свою коляску, примерно в полулиге - что-то около километра, от виллы Дожа Талиона. Во-первых из соображений скрытности - ночью звуки разносятся хорошо и ему не хотелось привлекать преждевременное внимание охранников виллы каким-нибудь ржанием, или скрипом колеса. Хотя и лошадь была проинструктирована, и с нее даже была взята соответствующая подписка о недопущении, и колеса смазаны, но в жизни все бывает, и Гистас, как практикующий головорез, а не штабной теоретик, прекрасно это знал. Второй причиной ночного пробега была необходимость хорошенько разогреться перед силовой операцией. Конечно же, Змей мог вступить в бой и без всякой разминки, но зачем же без, если можно с ней. Лишним это не будет, а Гистас, как профессионал, прекрасно знал о влиянии мелочей на конечный результат. И если имелась возможность хоть на йоту улучшить подготовку к предстоящему бою, пренебрегать ею не следовало.
Перед тем, как сгинуть в ночи, Змей зажег очень коротенькую мерную свечку и приказал вознице двигаться к вилле, как только она прогорит. Другим сигналом для начала движения будет прибытие соглядатая, который наблюдал за виллой, если он прибежит прежде, чем догорит свеча, или же любое странное событие которое кучер углядит в направлении вилы: огнь, звук, или еще что-нибудь, Тьма знает что, выбивающееся из ряда обычных явлений. Закончив инструктаж, Гистас бесшумно растаял во тьме, подобно Хозяину Ночных Дорог, вызвав у возницы, и так испытывавшего трепет по отношению к начальству, дополнительный суеверный страх. Ну, что тут скажешь? - умел Змей внушить должное уважение подчиненным.
Уже в виду виллы Змей засек своего человека - тот прятался метрах в пятнадцати от дороги, в густых зарослях. Гистас сбросил скорость, перешел на шаг и двинулся к нему, ловко огибая встречающиеся на пути кусты и деревья. Приблизившись к шпиону, глава "Союза" услышал странный стук, природа которого ему была непонятна и только в непосредственной близи от своего лазутчика уразумел, что тот стучит зубами от страха. Скорее всего, он происходил из местных крестьян, веривших в Грейхмортана, и решил, что зловредный демон явился за его душой. Был бы он чуток посмелее, или пообразованнее, или поумнее, то после некоторых размышлений - весьма коротких, надо полагать, пришел бы к безошибочному выводу, что его жалкая душонка может представлять какой-то интерес лишь для одного существа в мире - его самого.
Но, по причине скудоумия, к выводу этому он не пришел и сейчас стучал зубами и трясся от страха, раздираемый двумя его разновидностями. Во-первых, как уже было сказано, он страшился Пожирателя Душ, но попытаться спасти свою жизнь бегством филер не мог из-за страха перед своим шефом - Змеем, который приказал непременно его дождаться! Вот и попал бедняга, как кур в ощип. Чтобы не усугублять страдания подчиненного, а Гистас хотя людей и не любил, никакого удовольствия от их мучений не испытывал и если бывал крайне жесток, то только для пользы дела, а не для развлечения, Змей обратился к последнему дружелюбным тоном, как бы не замечая его взволнованного состояния:
- Ну, что, на вилле все нормально? Ничего необычного?
Колоссальным усилием воли, сопоставимым по мощности с третьим блоком ленинградской АЭС, наблюдатель сумел взять себя в руки и отрапортовать:
- Н-н-ничего!
Змей бросил взгляд на виллу, величественно окантованную мерцающим шатром боевого плетения. Он на секунду задумался, как сформулировать приказ - ведь шпик был обычным человеком и ничего, кроме красивого здания и окружающего его пейзажа не видел. Еще через пару мгновений он заговорил:
- Как только на меня нападут собаки, сразу беги по дороге, как можно быстрее, - Гистас махнул рукой в нужном направлении, - в полулиге будет моя коляска. Скажешь вознице, чтобы гнал сюда, что есть мочи, и ждал у ворот. Сам возвращайся в город, но не по дороге. - Поймав недоумение, на миг проскользнувшее в глазах шпиона, Змей пояснил: - Не исключено, что скоро на дороге будет тесно от гвардии Дожа. Тебе не стоит с ними встречаться. - В ответ наблюдатель понятливо покивал, а Гистас уточнил: - Все понятно? - Дождавшись очередного истового кивка от соглядатая, который за все время инструктажа так рот и не открыл, Змей развернулся и скользящей походкой направился к огненной стене.
Он был живым человеком, а не железным киборгом, которому нечего терять кроме своих цепей (приводных), и поэтому на последнем шаге все внутренности Гистаса сжались в один большой комок, но это не заставило его хоть немного снизить скорость. В следующее мгновение Змей, с ловкостью белки, взлетел на железную ограду и прыгнул в огненную стену.
Собаки обратили внимание на подозрительного субъекта еще когда тот направлялся к ограде, поэтому времени даром они не теряли, и когда проникновение на охраняемую территорию было совершено, немедленно атаковали нарушителя. С грозным рычанием, в котором явно присутствовали низкочастотные обертоны, способные нагнать страх и деморализовать любого противника, четверка горных волкодавов бросилась на врага. Они были готовы были порвать незваного гостя, как Тузик грелку, но не тут-то было. Аналогичный случай нашел свое отражение в творчестве известного барда-песенника Эдуарда Сурового: "Червяк Анатолий ищет покушать, но крот Афанасий нашёл его раньше. Такая вот жизнь без упрёка, без фальши. Он искал, он искал, но его нашли раньше!.."
В руках Змея, словно по волшебству, материализовались клинки, хищно блеснувшие в лунном свете. Он изобразил взбесившийся вертолет и через несколько мгновений на траве остались лежать четыре больших лохматых тела, под которыми быстро растекались черные лужи. Ночью все кошки серы, а кровь - черна.
События, произошедшие во дворе виллы, незамеченными в "караулке" не остались. И хотя "Пирамида Света" была не настоящей, а всего лишь ее имитацией, и прорыв периметра никакого сигнала тревоги, в виде черного мотылька, в ее глубине не породил, однако же грозное рычание волкодавов, сменившееся жалобным предсмертным визгом услышала не только дежурная пара охранников. Эти звуки вырвали из безмятежного сна не только остальных стражей, но и абсолютно всех обитателей виллы: Дожа Талиона, Рему, Марину и всех слуг.
Отреагировали на сигнал опасности - а по иному эти звуки интерпретировать было невозможно, все по-разному. Слуги укрылись с головой и сжались под одеялами, пытаясь стать как можно более незаметными. Дож Талион вскочил с кровати и не одеваясь, чтобы не терять драгоценного времени, начал быстро, но без суеты, взводить арбалеты, хранившиеся в спальне. Никакой растерянности и никакого страха в его душе не было - для малодушия не остается места, когда за спиной семья - жена и дочь, и Дож Талион готовился защищать их до последней капли крови, встретив врага лицом к лицу. На секунду представьте, как бы повели себя на его месте представители нашей, так называемой, "элиты" - хе-хе-хе... которые в сортир боятся сходить без охраны.
Рема схватила на руки захныкавшую Марину, прижала ее к себе и застыла, молча глядя на Талиона. Любые ее слова, типа: "Милый, что случилось!?!", "Я боюсь!!!", "Надо вызвать полицию!!!", "Береги себя!!!" и прочая хрень, которую произносят в голливудских боевиках и наших низкобюджетных сериалах, была неуместна. Она прекрасно знала, что именно случилась, и что нужно делать Дожу Талиону - мужчине, воину и аристократу - в истинном смысле этого слова.