Ходок 6

Тщательно все обдумав, Гистас пришел к печальному выводу, что если ничего лучшего придумать не удасться, то придется идти на открытый, а говоря другими словами - самоубийственный, штурм, и что ему придется в нем участвовать. Следует отметить, что печаль его была вызвана отнюдь не страхом за свою жизнь. Когда речь шла о Делии, инстинкт самосохранения у Змея отключался.

Не была она вызвана и тем обстоятельством, что он по морально-этическим, или еще каким, соображениям не мог послать своих людей на смерть, а сам остаться в окопе - еще как мог. На что же еще нужны людишки, как ни на то, чтобы приносить пользу, ему - любимому? А то, что ценой своей жизни, к слову говоря - никчемной, так что ж - все мы смертны... Кто-то раньше, кто-то позже, но все, а так, хоть польза от них будет.

Печаль его была вызвана ясным пониманием полной бесперспективности этой идеи с открытым штурмом. В этом его решении - возглавить атаку мертвецов, не было ни романтики, ни героизма. Просто оно дарило мизерный, чуть-чуть отличный от нуля, шанс на успех. Без него, атакующая толпа будет выкошена в течении считанных минут, не нанеся никакого ущерба бронированным защитникам виллы, а его присутствие несомненно позволит проредить ряды защищающихся, что подарит крохотную тень шанса на успех, но... Опять это самое "но".

Дело было в том, что в эскорте Дожа Талиона имелся маг - Дамир Арвегас. А драться одновременно с магом и "броневиками" Талиона было бессмысленно - упокоят гарантированно. К тому же, как только начнется боестолкновение, будет включена "Пирамида Света", что несомненно отсечет часть нападающих. Правда, как уже отмечалось, толку от них все равно - как от беременных мартышек, отсекай не отсекай. Но, вот что гораздо хуже - будет подан сигнал тревоги, и в скорм времени в окрестностях виллы появится бронированное подкрепление. Так что, если бы стояла задача уничтожить личный состав "Союза", то лучшего способа, чем открытая атака на виллу Дожа Талиона, было бы не найти.

Но, с другой стороны, Гистас Грине, как человек холодного, логического склада ума четко осознавал, что если он не пойдет на штурм, то потом, когда Джулии не станет, он все время будет задавать себе вопрос: "А вдруг получилось бы? А вдруг...". А задавая себе такой вопрос, человек долго не живет. Так что, лучше попробовать и не жалеть, чем не попробовать и жалеть. Этот принцип так же хорош при попытке знакомства с высокомерными, неприступными красавицами. Конечно, в девяти случаях из десяти будет облом, но десятый вознаградит за все.

И вот теперь, когда решение об атаке на виллу было принято, а шансы на успех были примерно, как при прыжке со скалы в бушующее море, или же в жерло просыпающегося вулкана - вероятность выжить была примерно одинакова, не грех было поискать и соломинку, которая гипотетически могла бы помочь.

Немного поразмыслив, Змей приказал закладывать коляску, чтобы ехать к Витусу Иддеру. Если и можно было получить от кого-либо толковый совет, то только от него. Вернее, не совсем так - получить толковый совет можно было много от кого, от того же Свэрта Бигланда, например. Имеется в виду, получить толковый совет от человека посвященного в дело, а так-то мудрецов в Бакаре хватало. Маг выслушал Гистаса молча, ничего не уточняя и не переспрашивая. После того, как Гистас замолчал, он некоторое время о чем-то думал, а потом неожиданно для Змея поинтересовался:

- У тебя есть кто-нибудь, кто в одиночку совладает с ночной охраной и собаками? - Услышав утвердительный ответ, Витус, не вдаваясь в подробности: кто это, каким образом и все такое прочее - чувствовалось, что все эти нюансы ему глубоко безразличны, продолжил: - Можно попробовать пройти сквозь завесу "Купола Огня". - Он на секунду задумался и добавил: - В некоторых книгах его еще называют "Огненным Цветком".

- Что за цветок? - поднял брови Гистас. Он нутром почувствовал, что вот он - шанс! Сердце его учащенно забилось, глаза загорелись, однако, боясь спугнуть удачу, Змей постарался остаться невозмутимым, или хотя бы выглядеть невозмутимым. Удача не любит экзальтации.

- Составной артефакт, из двух частей. Первая - "Пирамида Света", она дает силу. Вторая часть артефакта управляет Пирамидой. Она бывает в разном исполнении: перстень, колечко, кулон... - не важно. Функция одна - управление Пирамидой, а форма может быть любой. Так вот... некоторое время назад я наткнулся на описание "Купола Огня" и решил разобраться так ли он непроходим. - Витус сделал паузу, собираясь с мыслями. Гистасу ужасно хотелось взять мага за шкирку и потрясти, чтобы тот быстрее говорил, быстрее предлагал решения и вообще все делал быстрее - Гистас физически чувствовал, как утекают мгновения, оставшиеся у Джулии. Но, он не был бы Змеем, если бы позволил себе действовать под влиянием чувств и эмоций, поэтому глава "Союза" внешне спокойно и невозмутимо ждал продолжения. И дождался. - Теоретически завесу можно преодолеть. Вообще - любое защитное плетение можно пройти. У них, у всех есть одно слабое звено... теоретически. Когда я это понял, я начал делать артефакт-ключ, почти закончил, а потом забросил - более срочные дела подвернулись.

На самом деле, все было почти что так, как излагал маг, но... за исключением нескольких маленьких нюансов. А дьявол, как известно, кроется в деталях. Во-первых, Витус не делал защитный артефакт, он на него случайно наткнулся, когда бродил по Радужному рынку - местному аналогу блошиного. Он любил здесь толкаться в поисках затейливых вещиц и книг из прошлых времен, которые нет-нет, да всплывали из небытия.

В тот раз, едва взглянув на массивный, несколько даже аляповатый, серебряный перстень, он сразу же насторожился. Несомненно в безделушке что-то было. Как опытный покупатель, Витус ничем не выдал своего интереса, разгорающегося с каждым мгновением, а начал прицениваться к разному хламу, в изобилии разложенному на грязной тряпке, когда-то, в незапамятные времена, носившей гордое имя "простыня".

Продавец, носатый и горластый горец с горящими глазами, торговался за каждый медяк с таким остервенением, как будто от результатов торгов зависела его никчемная жизнь и с каждым лотом, который все никак не удавалось всучить магу, свирепел все больше и больше, словно горный мангул - противоестественная помесь осла и гиены, сохраняющая все худшие качества обоих родителей.

Разумеется, никто и никогда процедуры зачатия не видел, да и трудно было вообразить, что в процессе, или же после него, гиена не сожрет осла или ослицу - в зависимости от того, кто был, так сказать - принимающей стороной, но общественное мнение упорно считало мангула детищем именно этих животных - уж больно противный у него был вид и характер.

Доведя носатого до точки кипения, и сделав вид, что уходит, Витус лениво взял в руки вожделенный перстень и поразился тому, как мало тот весит. Вне всякого сомнения, перстень такого размера из любого известного магу металла, или сплава: золота, серебра, меди, олова, свинца, железа, бронзы, или же стали, должен был весить больше. Гораздо больше! Это открытие еще больше утвердило Витуса во мнении, что перстень не простой. Однако, простой перстень, или же непростой, ничто не могло повлиять на игру мага - ни один мускул не дрогнул у него на лице, когда он вальяжно, будто делая великое одолжение, поинтересовался у продавца: "А за это сколько хочешь?", при этом всем своим видом изображая, что делает тому величайшее одолжение, интересуясь таким дерьмом. В запале, горец выкрикнул: "Золотой!", но наткнувшись на соболезнующий взгляд мага пошел на попятную и в результате короткого, но яростного торга, Витус получил перстень за серебряную монету. Как правильно замечено: талантливый человек талантлив во всем, включая искусство торговаться.

Некоторое время спустя, Витус за большие деньги, можно сказать - из-под полы, прикупил запрещенный к свободному распространению трактат с профессиональным описанием технологии создания "Огненного Цветка". Тщательное изучение документа позволило ему уловить скрытые взаимосвязи между Цветком и Перстнем, и взглянуть на последний, так сказать - вооруженным взглядом. В процессе сравнительного анализа выяснилось, что плетение, реализованное в Перстне, предназначено для преодоления стационарных защитных заклинаний, причем даже таких мощных, как Цветок, ну а то, что артефакт не местной работы, маг понял с самого начала, как только начал с ним работать.