Ходок 6

Змей был краток:

- Подходите по одному и смотрите. - Гистас поднял портрет неизвестного над головой. - Этого человека надо найти. Нашедшим - сто золотых. Искать по двое. При обнаружении, один с докладом ко мне, второй остается следить. Все остальные оказывают полное содействие нашедшим - уплотняют слежку, предоставляют транспорт... короче - по обстоятельствам. Не интриговать. За попытку присвоить чужую находку накажу. Подходим. - Видя, что ошеломленный народ еще переваривает сказанное и не торопится рассматривать портрет, Змей, как бы между прочим прибавил: - У тех, кто раньше начнет - больше шансов. - И процесс сразу же пошел.

Двое телохранителей растянули платок, так что получилась настоящая картина, разве что без рамки, а Гистас пристроился рядом. Он внимательно наблюдал за своими сотрудниками, проходящими мимо. Они пристально всматривались в изображение мужчины, а он, так же пристально, всматривался в их лица. Змей сам не очень понимал зачем он это делает. Ну, поймет он, что этот карманник хорошо запомнил разыскиваемого, а этот нищий нет, и что дальше? Что дает это знание? - ничего. Все равно, все они будут землю рыть, чтобы найти незнакомца, так какого рожна? Однако своего занятия Змей не прекращал - наблюдал. И как выяснилось - не зря. Один из старейших работников Игорного Цеха, старый шулер Донат Вевея долго всматривался в портрет неизвестного подслеповатым взглядом, потом взглянул на Гистаса и нерешительно сказал:

- Дон... кажется я знаю этого человека.

-- Глава

Витус Иддер был спокоен, как анаконда, медленно переваривающая на солнцепеке проглоченную антилопу, а вот Гистас Грине едва сдерживал охватившее его бешенство. Его кулаки, судорожно, помимо воли сжимались - так что белели костяшки и тут же рефлекторно разжимались. Обычно Гистас был спокоен и невозмутим, как лесное озеро. Иногда - очень редко, чрезвычайные обстоятельства непреодолимой силы, а по-народному - форс-мажор, вынуждали его немного разволноваться, и тогда Змею не удавалось сохранить привычное состояние отрешенности, и ему приходилось изображать спокойствие и невозмутимость, но делал он это очень талантливо, так что заметить со стороны, что он только изображает бесстрастность, было, практически, невозможно.

А сейчас Змей был сам себе противен, ибо понимал, как жалко выглядит - что-то вроде сумасбродной, разбалованной дамочки, у которой сломался тщательно наманикюренный ноготочек и которая впала из-за этого в истерику, но поделать с собой ничего не мог - слишком велико было разочарование. А ведь как хорошо все начиналось...

Хотя, поначалу Змею показалось, что наоборот - ничего хорошего его не ждет. Никто из сотрудников "Союза" понятия не имел, где нынче искать Витуса Иддера - главного телохранителя предпоследнего главы Ночной Гильдии Филиппа Грейнхолана, давненько уже отправленного в лучший... а не исключено, что и в нижний, мир - кто его знает, в какой именно - предполагать можно разное, усилиями нынешнего главы Ночной Гильдии. То, что именно он был изображен на портрете, сгенерированном гадательным шаром морской ведьмы, подтвердили немногочисленные свидетели, еще заставшие те времена, когда "Союзом" командовал Филипп Грейнхолан, а главным телохранителем у него был маг Витус Иддер.

И эта неопределенность, длившаяся остаток вечера и всю ночь, добавила Гистасу седых волос. Когда время жизни, отмеренное любимому человеку, утекает, как вода меж пальцами, самое трудное - это ждать и бездействовать. Неудержимо хочется куда-то бежать и что-то делать: искать врачей, народных целителей, бабок-шептуний, шаманов, экстрасенсов, или еще кого, кто сможет помочь. Хочется найти неизвестное науке лекарство, или снадобье, или живую воду, которая поможет. А приходится сидеть и ждать. Особенно тяжело переживать такое состояние бессилия людям сильным и властным, привыкшим, что не существует обстоятельств не подвластных их воле.

Но, Змей, скрепя сердцем, сумел подавить необоримое желание отдать приказ о немедленном начале поисков мага "расстриги", ибо понимал всю пагубность этого действия. Разумеется, причина того, что он не стал отправлять личный состав своей организации на вечернюю и ночную охоту была не в том, что он жалел людей. Если бы это могло спасти Делию, Гистас не задумываясь отправил бы всех своих людишек на убой, про чужих и говорить нечего, а если бы потребовалось - сделал бы это собственноручно. Ну, что тут поделаешь - Змей был однолюбом.

Кстати говоря, если бы Змей был на сто процентов уверен, что отдав свою жизнь, он спасет девочку, то он, не колеблясь, сделал бы это. Но вот в чем он был уверен на сто процентов, так это в том, что лишившись его покровительства, живая, здоровая и очень красивая Делия мигом очутится в борделе. А вот именно этого он и не хотел. Очень сильно не хотел. Поэтому никаких дурацких терзаний, выматывающих душу родителями смертельно больных детей, что мол мы готовы отдать свои жизни - пусть только дите живет, Гистас не испытывал. Все-таки он был реалистом и понимал, что это не выход.

Причина того, что он не отдал приказ о начале поисковой операции была в том, что начинать поиски прямо сейчас было бессмысленно, ибо все добропорядочные граждане уже разошлись по домам, а искать Витуса среди богемы, тусующейся в районе Королевской набережной и ее окрестностей было бесполезно. Бесперспективность этих поисков проистекала из того факта, что ни один из сотрудников "Союза", ведущих ночной образ жизни, изображение на портрете не опознал. А ведь среди них были представители Игорного и Воровского Цехов, имевших привычку проводить ночное время именно в этом регионе. Следовательно, ранее они с Витусом не встречались. Из всего вышеизложенного следовал однозначный вывод, что ночное патрулирование только вымотает людей и с утра они не смогут работать с должной эффективностью. Поэтому Гистас приказал всем разойтись, а с утра начинать поиски уже сложившимися двойками, как во время розыска морской ведьмы Оресты Элаты.

Коварная и непредсказуемая, но в то же время прекрасная и обольстительная, богиня Судьбы не заставила его долго страдать и улыбнулась Змею сразу же после того, как на колокольне Церкви Единого сыграли четвертые склянки. Гонцом, принесшим счастливую весть, оказался немолодой, растрепанный от свалившегося на него счастья, и тяжело дышащий от быстрого передвижения, представитель Цеха Воров. Он был краток, так как знал, впрочем это не было секретом ни для кого из Ночной Гильдии, что Змей не любит доклады разбавленные водой.

- Дон, он завтракает на террасе в "Радуге", - лаконично доложил посланец богини. Это короткое сообщение несло гораздо больше информации, чем могло бы показаться на первый взгляд. Гистас молча протянул кошелек обрадованному вору, скупым жестом отпустил его и задумался.

"Радуга" была одним из самых фешенебельных и соответственно - дорогих, ресторанов Бакара. Она славилась великолепной кухней - ну, этим трудно было удивить - таких заведений общепита в гламурно-курортной столице мира хватало; архитектурой - по сути это был великолепный дворец, воздушный, но в то же время помпезный, прямо-таки кричащий об огромных деньгах посетителей, но главная его фишка была в другом - в местоположении. "Радуга" располагалась так, что с ее открытой террасы открывался великолепный вид на парк, где собственно ресторан и находился, а также на море и на Королевскую набережную. Цена столика на террасе "Радуги" зашкаливала. Питаться там могли себе позволить только очень богатые люди. А точнее говоря - очень, очень, очень богатые люди. В среде небедных бакарцев даже существовала идиома: "Пообедать на террасе", означавшая запредельную стоимость мероприятия. Но, так как богатых людей в Бакаре хватало, то и "Радуга" и ее терраса никогда не пустовали.

Информация о том, где именно завтракает Витус Иддер, сразу же переводила предстоящую встречу с колдуном в иную плоскость - не ту, как первоначально планировал себе Змей. Он, в глубине души, надеялся, что беглый колдун не то, чтобы бедствует - понимал, что вряд ли, но, хотя бы - испытывает определенные материальные затруднения, и предложенный гонорар - очень большой, кстати, устранит все потенциальные проблемы. Теперь же, судя по всему, выходило, что это не так. Вряд ли деньги смогут сильно заинтересовать человека "завтракающего на террасе". Хотя... начинать придется все рвано с них, а там видно будет. Но, к сожалению, на этом список трудностей только открывался. Имелись еще обстоятельства, которые могли сильно осложнить процесс общения. Они были заранее известны, но легче от этого не становилось. Итак, что же, кроме финансовой независимости Витуса Иддера, играло против Змея?